Страница 24 из 52
Испанцы, тем временем, похоронив убитых, разграбив на плантации наиболее ценное, остальное предали огню. Раненых буканьеров, захваченных после штурма вздёрнули на деревьях вокруг асьенды.
Потери были ужасными, особенно от взрыва порохового погреба. В строю осталось восемьдесят человек. Почти столько же насчитали убитых и свыше двух десятков раненых. Погиб от осколка ядра отважный Гарсиа д'Амбре, а командир второго отряда — Диего де Сальваторе был тяжело ранен.
Дон Мигель был раздосадован. Великолепно спланированная и проведённая атака асьенды не достигла цели. Взрыв всё перечеркнул. Потери оказались большими, добыча незначительной. Да ещё какая-то сволочь вырезала раненых и охрану. Губернатор мог указать ему на плохую распорядительность, а это в планы сеньора д'Алавера не входило. Надо было поправлять положение. Он подозвал чудом уцелевшего при взрыве де Карсо (из числа захватившего асотею отряда, мало кто мог похвастаться таким подарком судьбы).
— Дон Антонио! Я дам вам двадцать солдат и проводника. Перрюшон упрятал куда-то свои деньги и рабов. Нужно будет разыскать его логово, истребить охрану, если таковая окажется, ну а затем..., — д'Алавера помолчал, — самая трудная задача ... доставить захваченное на испанскую территорию. Зная ваш ум и отвагу, я не сомневаюсь, что Вы справитесь с этим поручением!
— Благодарю вас, дон Мигель, за оказанную мне честь! Вы не пожалеете о сделанном выборе! — поклонился де Карсо.
— Я беру с собой одну кулеврину и отправляюсь к плантации Равинеля. Остальные пушки и раненых я прикажу погрузить на лошадей и отправить к баркасам.
Д'Алавера замолчал на секунду, а потом добавил:
— Да, не сочтите за труд. Когда захватите рабов, заставьте их вырубить здесь каждое дерево, а то на этой плантации могут появиться новые хозяева с Тортуги. А нам это не надо. С богом! — напутственно перекрестил он своего офицера. — Желаю удачи!
Через час испанцы покинули развалины дымящейся асьенды...
Переход к стоянке Вердье утомил обоих буканьеров до крайности. Рана на ноге Ажена к концу дня вскрылась и начала кровоточить. Бенуа с трудом удалось остановить кровь и принудить Малыша к часовому отдыху. Сам он тоже чувствовал себя не лучшим образом. Его рана на боку, полученная два дня назад, ныла нестерпимо.
К стоянке они добрались уже глубокой ночью. Испанцев там не обнаружили, что встревожило их до крайности.
— Не могли они уплыть, не могли! — поспешил высказаться Жак.
— Ты прав, — согласился Малыш, — загнали, наверное, баркасы в протоку, чтобы не маячить на реке, и дожидаются возвращения своих.
— А ты знаешь, Поль, что-то мне не нравится тащиться пешком до побережья, а затем ломать голову, как добраться до Тортуги. А тебе?!
Ажен понял его с полуслова:
— Что ж, давай попробуем. Ночью всё равно гачупинам нас не поймать, даже если и заметят.
Через час они уже были у протоки. Испанцев высмотрели почти сразу. Те устроились в ложбине, густо окружив себя пушками.
Буканьеры спустились с полмили вниз по течению. Под высокой карандой, выделяющейся и ночью своей светлой восковой корой и заметной издалека, разделись, оставив только набедренные повязки и портянки. Да и какой нормальный мужик будет с голыми причиндалами по кустам шарахаться? Да и в мокрых сапогах не поплаваешь и далеко не убежишь. Одежду и всё оружие, кроме ножей, оставляли здесь, чтобы забрать на обратном пути, когда завладеют баркасом.
Налегке они шли быстро. Луна, подвесив свой фонарь, изредка уходила в тучи, но глаза приспособились, и они удачно огибали кусты и отливающие чёрным блеском лужи, не высохшие после последнего ливня. Лагерь испанцев буканьеры обошли далеко стороной и опять спустились к протоке, собираясь по течению спуститься вниз, к причаленным баркасам. Свой нож Малыш нёс в руке, собираясь в воде засунуть его за налобную повязку. На Жаке же была надета его перевязь с пол дюжиной метательных ножей. Бенуа уверял, что веса их не чувствует и проплывёт сколько надо. Единственное, чего он опасался, что кожа размокнет, и его любимцы выпадут из гнёзд, затерявшись в реке. А посему, накинул на рукоятки кусок тряпки, завязав её за ремень портупеи.
Малыш, в отличие от большинства людей, которых он знал, плавать умел неплохо. (Об этом позаботился еще в детстве отец, считавший, что рыбак, не умеющий плавать — живой покойник). Ажена никогда не терзали глупые страхи, широко распространённые среди суеверных людей. Даже на корабле, где он раньше служил, среди моряков ходили жуткие страшилки, и половина команды боялась воды, как чёрт ладана. Бенуа тоже держался на воде отменно. Они частенько плавали по Артибониту, смывая грязь и кровь после охоты.
Найдя подходящее место, свободное от кустов, буканьеры вошли в чёрно-серебряную воду. Проплыв десятка два ярдов по течению, Малыш подплыл к Жаку и тихонько сказал:
— Давай к берегу!
Бенуа спорить не стал, и через минуту они уже отжимали набедренные повязки, тихо разговаривая.
— Ничего не получится. Луна вылезла. Наши две головы заметят за сто ярдов, если охрана не спит, — пояснил причину Поль. — Найти бы дерево, какое, или корягу, и плыть легче и спрятаться можно.
— Где их сейчас найдёшь? — возразил Жак. — Лучше подождать, пока Луна за тучу спрячется, вон смотри, сколько туч больших по небу ползает.
— С-Совсем окоченеешь т-тут, — через пять минут уже лязгал зубами Бенуа, охваченный мелкой дрожью.
— Н-Ничего, д-доплывём до одежды с-согреемся, — утешил его Малыш, пытаясь втиснуться от пронизывающего ветерка поглубже в кусты.
Пока дождались тяжёлой тучи, наползшей на лунный диск, они замерзли напрочь. И когда залезли в реку во второй раз, то вода показалась им на удивление тёплой.
К середине длинного ряда баркасов, чёрными тушами причаленных к берегу на расстоянии несколько ярдов один от другого, охотники подплыли незамеченными. Как и предполагал Ажен, охранялись лишь крайние лодки. Верёвку, привязанную к толстому металлическому кольцу на носу, перерезали одним взмахом ножа. А вот оттолкнуть маленькое судно от берега удалось с трудом. Только зацепившись за корму и раскачав баркас с борта на борт, чувствуя, как от напряжения рвутся жилы и ноги погружаются в мягкое речное дно, удалось сдёрнуть его с места.
Держась за шершавое дерево, и потихоньку загребая одной рукой, они вывели судёнышко на центр протоки и подхваченные течением поплыли прочь. Луна так и не выглянула из-за туч, словно не хотела, чтобы выстрелы вспугнули ночную тишину. ...
Ч А С Т Ь 2
Ф Л И Б У С Т Ь Е Р Ы*.
*Флибустьеры — морские разбойники 17-го века, имеющие каперский патент. (От голландского "vrijbuiter" — вольный добытчик).
Г Л А В А 1
Нос баркаса, направляемый твёрдой рукой Ажена, стремительно резал воду узкого канала, который вёл в гавань.
Скалистый остров с единственной бухтой, пригодной для стоянки кораблей, много раз менял своих хозяев. Здесь побывали и испанцы, и англичане, и фламандцы, и французы. И, хотя Тортугу* открыл Христофор Колумб, и формально остров числился достоянием испанской короны, но фактически был испанцам не нужен. Не было у Испании столько сил, чтобы поставить гарнизон и на этом маленьком островке, всплывшим, подобно гигантской черепахе, в четырёх милях от испанского острова Сан-Доминго (Гаити). На остров заходили суда, для пополнения запасов пресной воды, стоянки и прекрасной охоты на диких свиней.