Страница 21 из 32
- Юто, затащи в офис Красавчика. Чтобы был под присмотром круглые сутки. Отвечаешь за него головой, - рычу я в трубку.- Если будет упираться -- свяжи.
Так, чтобы наверняка, меня можно убить только одним способом -- отнять у меня Тана. Все остальное я как-нибудь переживу.
Я лежу на топчане, укрытая пиджаком Мелкого, и жду пока из-за ширмы выйдет Мо и скажет, что Ли будет жить. Мин Джун шепотом трет о чем-то с главарями. Рё за обе щеки уминает горячую лапшу, а Кохей -- горстями специальные таблеточки, чтобы не спятить от навязчивого желания срочно вымыться с хлоркой, спиртом, йодом и мылом.
- Так, что там с гаданием у твоего брата вышло? - спрашиваю я у Кохея, чтобы отвлечь его от навязчивых мыслей. - Ему предсказали брак со мной с последующей в скором времени кастрацией?
- Было бы неплохо, - хихикает тот. - В клане бы спокойнее стало на три порядка. А то ведь не успеешь оглянуться, а он уже на девчонку глаз положил. И не только... глаз.
А младшего "дракона"-то развезло порядочно. Так он скоро из миски Рё отхлебнет.
- Ты -- его самый большой страх, Ямада Рин. Гордись.
Тут как раз заканчивается операция, Мо выходит из-за ширмы, швыряет окровавленные перчатки в мусорный мешок, вытирает пот шапочкой и говорит:
- Твоему братцу ничего больше не грозит, Хозяйка Рин. Молодой, сильный, он выкарабкается. - врач, точно строптивый кошак, вырывается из моих объятий и уворачивается от поцелуев. - Всё, хватит слюни по мне размазывать, выметайся.
Доктор Мо суровый человек и великий хирург, доктор Мо однажды спас моего Красавчика. От инфаркта, не от пули. Он же вытащил с того света Мелкого три года назад. Я с ним по гроб жизни не расплачусь, хотя плачу ему регулярно и без торга.
- Переоденься сначала, у тебя вся одежда в крови, - говорит он и вручает мне зеленые штаны с рубахой -- хирургическую униформу. И резиновые шлепанцы.
Какая теперь разница, а в шлепанцах, по крайней мере, не так больно ходить.
- Ты всё такая же тощая, Рин. Смотри, ребра так и торчат.
- Я - стройная, - смеюсь в ответ.
Мо - единственный мужчина, видевший меня совершенно голой. Когда вырезал мне аппендикс. Я отказалась ехать в обычную больницу, побоялась оказаться беспомощной среди чужих людей.
Домой мы возвращались как компания безумных фриков: Рё в "благоухающем" помойкой спортивном костюме, Мелкий в заскорузлой от крови майке, Макино-младший в дорогущем костюме и я - в зеленой медицинской форме.
- П-почему мы к тебе едем? - заплетающимся языком спрашивает Кохей, на несколько мгновений покинув мир волшебных грёз, где нет ни одного микроба.
- А куда тебя девать прикажешь? - фыркает Мелкий. Ему совсем не хочется возиться с "драконом", но делать нечего. Это ведь Кохей завалил того мужика в ресторане. С первого выстрела, между прочим.
Ронин в квартиру подниматься не хочет, он предлагает отогнать машину в мойку и как следует почистить. Даю ему кредитку на расходы.
- Я не беру денег с женщин, - усмехается Рё, но от кредитки не отказывается. - Будем считать, что это в долг.
- Сначала купи себе нормальную одежду, - прошу я. - И не исчезай.
- Я обещал, что буду где-то рядом.
Согласна, но почему, черт возьми, ты оказался на задворках "Аромата сливы"? Опять совпадение?
Мне бы полежать в собственной кровати, подложив под ногу подушечку, и подумать о событиях прошедшего дня -- спокойно. И без визга Сяомэя!
- Ты совсем охренела, ссыкля малая? Навела полный дом мужиков! Нюх потеряла!
Добро пожаловать домой, Ямада Рин! Тут тебя ждет прекрасный ками -- дух священного кедра, чей изысканный слог ласкает тонкий девичий слух.
- Кобыла ты, а не тонкая дева! - ярится Сяомэй. - Ты кого в дом приволокла?
И пока мы с Мелким укладываем сонного Кохея на диван, да пока я моюсь в душе, да пока там же возится Мин Джун, я слушаю и слушаю многоэтажный многовековой мат в исполнении ками. Сольный концерт без заявок слушателей. Его въедливый резкий голос, его скандальные интонации, они меня убаюкивают, словно колыбельная, будто мерный перестук часов-ходиков на маленькой кухне у Красавчика, где прошли лучшие часы моего детства. Он забирал меня из школы, кормил лапшой, включал какой-нибудь кровавый боевик по телевизору, и пока я, затаив дыхание, смотрела на перестрелки бандитов и полицейских, штопал порванные в очередной драке колготки. Ах, дом, милый дом.
Я ложусь в постель, накрываюсь одеялом и... Не тут-то было!
- Слушай меня сюда, поганка, - говорит Сяомэй прямо в лицо.
Он решительно материализовался, но при этом завис в воздухе надо мной, лицом к лицу и локтями уперся в подушку, чтобы я голову не смогла отвернуть. Хорошо хоть сверху не лег и горло не сдавил для пущей доходчивости.
- Ну? Чего ты хочешь, старый извращенец? - спрашиваю.
- Цыц ты. Еще разбудишь своих грязных мужиков. Мысленно отвечай. Знаешь такое? Это мозгом делают, тем самым, с которым у тебя, коза, проблемы всегда были. Усекла?
"Хорошо, - отвечаю я мысленно, то бишь мозгом, которого у меня как бы и нет. - Я внимательно тебя слушаю. Говори и дай мне поспать"
- Во-первых, зачем ты сняла мои амулеты, дубина? Кто тебе разрешал?
Блин! Я их действительно сняла вместе со старой одеждой. Да, согласна, это прокол.
"Извини, так получилось. Случайно"
Сяомэй гневно цыкает зубом и прожигает мне переносицу взглядом, способным пробурить бетонную стену.
- Какая же ты безмозглая... Ладно, поехали дальше. Значит, во-вторых и в-главных, твоя задача достойно похоронить дядю. Соблюсти все традиции от и до. И тут же... Запомни, дырявая голова, не на следующее утро, не через пару деньков, а сразу же, немедленно провести ритуал избрания главы клана.
"А иначе что случится?"
- Пусть тебя это не колышет. Я сказал -- делай и не рассуждай.
"Ишь, раскомандовался. Мы не в армии, Сяомэй, - огрызаюсь я. - Объясни нормально, отчего такая спешка и что такого ужасного мне грозит. Братва не поймет, если я начну торопиться".
- Тьфу на тебя, паршивка! Сто раз тебе говорил, что духовные сущности не могут напрямую вмешиваться в жизнь людей. Я не могу раскрыть тебе карты. Это запрещено. Точка.
"А Чэнь смог!" - напоминаю я обиженно
- Твой Чэнь заплатил за это удачным перерождением, между прочим. Очень уж хотел сыновей защитить. И то, если бы не я...
"Так-так, продолжай..."
- Я, к твоему сведению, согласился подпустить его к тебе только в обмен на обещание предупредить об грозящей опасности. Чтобы ты, срань мелкая, ушки на макушке держала, вот зачем. А не затем, чтобы разбрасывалась моими драгоценными амулетами.
"Торгаш паршивый!"
- У тебя научился. Так ты всё поняла? Хоронишь дядю, становишься Мастером Горы и дальше живешь преспокойно.
Я ничего мысленно не спрашиваю, но меня терзают сомнения, причем такие смутные, что по спине мурашки бегут. Не люблю я страшные мистические тайны, а это как раз она самая и есть.
- Хорошо, - сдается Сяомэй. - Даю прозрачный намек: Мастер Горы не просто красивое прозвище лидера клана, придуманное для понта бандитского, это еще и весомый титул в мистическом плане. Сила, если угодно. Или броня. Для тебя -- и то, и другое.
На идеальном лице у ками появляется мечтательное выражение: шелковые ресницы трепещут, в глубине черных глаз таится алмазный блеск, маленькие губы тронула легкая, как лепесток жасмина, улыбка. Сяомэй, определенно, задумал феерическую гнусь.
- Втяни свои убогие мыслишки обратно в жопу, засранка, - напевно, словно мантру, молвит ками, не размыкая век. - Дай мне хотя бы помечтать о могуществе и власти, которых с тобой, такой конченой идиоткой, мне не видать, как своих ушей.
- Да мечтай сколько влезет, только слезь с меня! - взрываюсь я.
В спальню тут же врывается Мелкий с пистолетом. Естественно, никто он, кроме меня, безмятежно лежащей под одеялом, не видит.