Страница 97 из 110
- Суть от этого не меняется, - ничуть не задетый неприкрытым ехидством полковника, сказал Губанов. - Мы вот уже почти год воюем за чужие интересы по всей Европе.
- Уж не вы ли, майор, распространяете подобные слухи среди солдат, а, майор? - поинтересовался у него подполковник Версензе.
- Ваше счастье, подполковник, - ледяным тоном произнёс Губанов, - что вы были ранены в битве. - Версензе получил пулю в правое предплечье, однако командовать своим батальоном не перестал и сражался весь бой, не смотря на рану. - Иначе я бы вызвал вас за такие слова, при всех, не смотря ни на какую войну.
- Успокойтесь, майор, - осадил его полковник Браун, - и вы, подполковник, аккуратней со словами. Оскорблять друг друга офицера моего полка не должны ни при каких обстоятельствах. И вообще, какой пример вы показываете нашей молодёжи?
Молодёжь, представленная двумя портупей-прапорщиками, Роговцевым и Турчаниновым, первый из которых было весьма условной молодёжью, сидела в палатке тише воды, и оба, похоже, были не рады тому, что на них обратили внимание. Не освоившийся ещё в офицерском звании Роговцев, вообще, стеснялся появляться в собрании и то и дело оговаривался, обращаясь к другим офицерам "вашбродь", из-за чего стеснялся ещё больше. Наверное, такова участь всех унтеров недворянского происхождения, попавших в офицеры.
Но что бы мы не говорили в собраниях, а армия, спустя трое суток отдыха, направилась к Альмейде. Продолжился наш марш по жаре, вслед за отступающей британской армией. В Альмейде Уэлсли не задержался, продолжив отступать на запад. По армии ходили слухи о большой эскадре, движущейся к Опорто. Британцы покидали Пиренейский полуостров, но Жозеф Бонапарт не собирался отпускать его, испанский король жаждал крови.
- Полевого сражения больше не будет, - решительно заявил капитан Острожанин. - Нет у британцев сил для этого.
- Верно, - согласился с ним майор Губанов, - Уэлсли не станет подставлять солдат под наши пушки.
- Значит, будет штурм, - сделал вывод я. - Осадой дела не решить.
- Подойдёт эскадра, и британцы нам только платочками помашут, - поддержал меня штабс-капитан Зенцов.
- Значит, господа, - сказал полковник Браун, - надо сделать так, чтобы британцы не успели сесть на корабли.
Воплощать в жизнь его слова нам пришлось спустя две недели, когда армия подошла к Опорто. Устраивать правильную осаду, с минами и траншеями, не стали. Утром следующего дня, как подошли к стенам города, по ним ударила тяжёлая артиллерия, выбивая каменную крошку, а сапёры принялись готовить штурмовые трапы.
- По плану, предложенному маршалом Журданом, - сообщил нам полковник Браун, - атака будет по трём направлениям. По восточной стене, куда бьют осадные орудия, ударят французские и испанские полки под командованием генерала Ги, как только пушки проделают в ней брешь. По северной, мы, русские полки, пойдём на эскаладу, по трапам, которые делают сейчас сапёры. Ну, а в главные ворота британцам постучат солдаты дивизионного генерала Газана.
- Выходит, ворота - это направление главного удара, - резюмировал подполковник Версензе, - а наши манёвры так, для отвода глаз. За просто так солдат положим.
- Не за просто так! - хлопнул кулаком по столу полковник Браун. - Здесь война и мы штурмуем вражескую крепость! Мы пойдём на стены. Там враг будет ждать нас, однако сил оборонять все три направления у них не хватит.
- Вы считаете, господин полковник, - предположил Губанов, - что стены британцы будут оборонять не столь рьяно, как ворота и брешь?
- Именно, - кивнул наш командир. - Ведь нам придётся под огнём подниматься на стены по штурмовым трапам, а после прорваться на стрелковую галерею и выбить оттуда врага. Это куда сложней, нежели атаковать город через брешь или ворота.
- Выбить ворота будет очень сложно, - сказал я. - Орудия со стен Опорто не дадут нашим пушкам стрелять по воротам прямой наводкой, а выбивать их топорами или тараном, долго и людей при этом можно потерять сотни.
- Господа, - вошедший в офицерскую палатку штабс-капитан Зенцов сиял как новенький червонец, его так и распирало от желания сообщить некую новость, - у нас, похоже, образуется ещё одно направления удара. И оно грозит стать главным.
- Расскажите же толком, что такое, штабс-капитан, - усмехнулся полковник Браун.
- Я тут прогуливался по лагерю, - заявил Зенцов, садясь на стул, - и заметил преинтереснейших субъектов, направляющихся к южной стене.
- И кто же они? - поддержал его игру полковник.
- Солдаты в тяжёлых кирасах и шлемах, ну чистые рыцари из романов Вальтера Скотта, - с гордостью сообщил Зенцов, - вот только в руках вместо двуручных мечей кирки. У других - на плечах габионы. Вот какие дела.
- Минёры, - сказал Браун, - значит, будет и подкоп и мина. На южной стене.
- Атака по четырём направлениям, - протянул майор Губанов. - Жозефу Бонапарту нужна скорая победа любой ценой.
- Большой кровью, - добавил я.
- Это ведь тактика вашего великого однофамильца, - полковник не стал, на сей раз, проходиться по поводу моего мифического родства с князем Италийским. - Быстрый штурм великой кровью. Как под Измаилом, к примеру. Вот вам завтра и вести своих гренадер в первых рядах. Ваш батальон, Губанов, как вы догадались, пойдёт в авангарде полка, а наш полк, в авангарде всей армии.
- В таком случае, я хотел бы оставить стрелков моей роты внизу, - предложил я. - Они со своими штуцерами более всего пригодятся там, нежели наверху.
- Всю лёгкую пехоту, - ответил полковник Браун, - оставим внизу до последнего. Будут прикрывать огнём штурмующих, а после того как мы закрепимся, поддержат штыками. Резерв в бою всегда нужен.
- Славная траншея, - сказал Ефимов, сверкая белой полоской над верхней губой. - Отличный отсюда вид открывается на вражьи стены.
Дело в том, что после боя в усадьбе Бычий след, гордость поручика Ефимова, шикарные усы слиплись из-за пороховой гари в некое подобие мочала. А при попытке привести их в порядок, он лишился большей их части, так что пришлось сбрить усы под корень. Таким вот образом на загорелом лице его и образовалась белая полоска.
- Цели выбирать тщательно, - наставлял поручик своих солдат, - бить между зубцов. Кто попадёт в спину своему, пристрелю на месте. Ясно?
- Так точно! - хором ответили солдаты.
- Готовьтесь, гренадеры, - говорил я своим солдатам, косящимся на лежащий у их ног штурмовой трап. - Сейчас всё надо будет делать бегом. И только так. Кто замешкается, получит пулю или штык в живот. А оно нам надо? Я иду первым, подпоручик Кмит, в середине строя, портупей-прапорщик Роговцев, замыкающим. Мушкеты зарядить, штыки примкнуть. Когда побежим к стене, трап держать на плечах, головы опустить, это хоть немного защитит от пуль.
Замечу, этому меня научил майор Губанов, прочитавший мне длинную лекцию на тему как выжить во время штурма и сберечь при этом солдат.
- Ну что, штабс-капитан, - подошёл ко мне полковник Браун, обходящий позиции перед атакой, - готовы твои орлы?
- Готовы, - ответил я. - Ждём сигнала.
- Скоро будет тебе сигнал, - сказал полковник и направился дальше, к трапу, по которому будет атаковать рота Зенцова.
Браун успел обойти все позиции полка, прежде чем в тылу забили барабаны, им ответили полковые, затем батальонные и подхватили ротные.
- Вперёд! - закричал я. - Вперёд! Бегом, бегом, бегом!
- Шевелись! - подхватили унтера. - Слышали, штабс-капитана! Бегом!
Гренадеры подхватили трап и, пригибая головы, побежали к стене. Стрелки попрыгали в вырытые для них траншеи, оттуда теперь торчали верхушки их киверов и стволы штуцеров. В нас полетели пули, пока ещё врезающиеся в землю, выбивая фонтанчики пыли. Но вот первые свинцовые шарики стали попадать в трап и кивера моих гренадер. Они дёргали головами, будто мух отгоняли, и это выглядело бы даже смешно, если бы одна пуля не угодила в кивер мне. Голову откинуло назад, позвонки затрещали, я едва удержался на ногах. Вскоре захлопали выстрелы штуцеров, стрелки открыли ответный огонь. Со стены упали несколько красномундирников - били наши стрелки метко.