Страница 109 из 110
После "жёсткой посадки" дирижабля "Leibstandarte SS Adolf Hitler" на Лондон, я провалялся в переполненном госпитале несколько недель. Как узнал позже, мне очень повезло попасть госпиталь, к чему приложил руку генерал Уэлсли. Многие, менее удачливые, остались лежать на улицах в так называемых госпиталях под открытым небом, где к ним иногда приходили фельдшера, да регулярно выносили трупы.
Орден Подвязки, которым меня наградил его британское величество Георг Третий, получал за меня граф Черкасов и в формулировке наградного патента меня до сих пор веселят зачёркнутые слова posthumous patent.
- Сто лет проживёте, - сказал мне Уэлсли, вручая мне орден вместе с патентом. - Верная примета.
Когда он ушёл, ко мне в комнату ввалился Мак-Бри. Он также был ранен в бою и теперь из-под мундира его виднелись белоснежные повязки.
- Пришли напомнить мне о слове, сударь? - усмехнулся я.
- Нет, конечно! - вскричал капитан. - Как вы могли подумать об этом! Я пришёл поздравить вас!
Он крепко пожал мне руку.
- Когда отправляемся в твой родной Гленмор? - спросил я у него.
- Как только ты скажешь, - пожал плечами я. - Я в отпуске, так что теперь всё зависит только от твоего здоровья.
- Тогда, сударь, - сказал я, - мне осталось только уведомить об отлучке графа Черкасова. И можно ехать.
В Гленморе Мак-Бри принадлежал основательный дом в три этажа. Как объяснил мне по дороге капитан, изначально дом был одноэтажным, но со временем его достраивали.
- Так что фундамент и первый этаж его, - закончил Мак-Бри, - помнят ещё Вильяма Уоллеса и Роберта Брюса.
Встречали нас два молодых человека. Один гренадерского роста с короткими каштановыми волосами. Он широко улыбался Мак-Бри и, казалось, готов был прямо сейчас заключить его в объятия, мешало только моё присутствие. Второй ниже ростом, на фоне приятеля кажущийся даже несколько щуплым, светлые волосы его были подстрижены ещё короче.
- Привет, молодые люди! - весело сказал им Мак-Бри. - Это, Роберт, тот самый капитан Суворов, о котором я писал тебе.
Светловолосый молодой человек подошёл ко мне и долго глядел в глаза.
- Значит, это вы убили моего отца, - сказал он. - Давно хотел посмотреть на вас.
- Была война, - ответил я, - которую сейчас называют большой ошибкой. Так что в этом повинны скорее немцы.
Он кивнул, и капитан представил мне своего сына, Карла Мак-Бри. Он держался куда веселее своего кузена, хотя было видно, что на его отношение ко мне легла тень, вызванная смертью родственника.
Войдя в дом, я обнаружил, что он также ничем не отличается от домов в любой другой стране. Хотя бы и России.
Мы расселись на одной стороне длинного стола. Служанки принесли еду, и мы с капитаном отдали должное ей и местному пиву. Ну, а после обеда, в большой зал вошли волынщик и несколько музыкантов. И начались танцы. Казалось, шотландцы зависают в воздухе, лихо отбивая при этом каблуками. Пришли и молодые девушки, и меня затащили в какой-то простой танец, которому обучали на ходу. Я путался и весьма криво махал ногами, вызывая взрывы смеха у собравшихся представителей клана Мак-Бри. Но смех этот был не обидным.
А когда сын капитана, Карл Мак-Бри, встал вместе с сыном Хэмфри, Робертом Мак-Бри, на танец, восходящий к временам воспетого Шекспиром Макбета, где надо было отплясывать на сложенных крестом палаше и ножнах, я шагнул к Роберту и сказал:
- Роберт, - я протянул ему палаш, - это меч твоего отца. Я приехал сюда, чтобы вернуть его в ваш клан. Только не советую впредь снимать его со стены.
- Почему? - спросил у меня молодой человек на вполне сносном французском.
- В Испании один паладин рассказал мне легенду о мечах, что напились крови людской и теперь превращают людей в безумцев. Не знаю, правда ли это, но иногда мне кажется, что я не могу совладать с ним.
- А может и так, - заметил капитан Мак-Бри. - Он ведь был выкован, чтобы убивать красномундирников, потому и попал в руки к Суворову. Меч ведь не разбирает, что мы сами стали теперь красномундирниками, верно?
- Но ведь негоже вешать славный меч на стену, - сказал самый пожилой представитель клана.
- Войны пока нет, - беспечно отмахнулся Карл Мак-Бри, - а когда придёт что-нибудь придумаем. Верно, отец?
- Это решать теперь Роберту, - ответил капитан. - На будущую войну он возьмёт этот палаш или оставит его висеть на ковре. Тем более что воевать нам теперь плечом к плечу с вами, против Бонапарта, а ни один лягушатник не одолеет шотландца в рукопашной.
После налёта на Лондон немецких дирижаблей наш государь разорвал дипломатические отношения с Францией. Хотя было понятно, что это лишь формальный повод, наглость Бонапарта, требующего всё новых войск для поддержки его Великой армии, готовящейся к десанту на Альбион, перешла всякие границы. Особенно же возмутило государя, как поведал мне Ахромеев со слов графа Черкасова, что немцы, вновь сменившие сторону, снова ставшие союзниками Бонапарта. Воевать плечом к плечу с тем, кто бомбил Лондон и убивал без счёту мирных жителей, в русской армии никто не хотел. Так что дело явно шло к войне с Францией.
- Но сколько бы мы не воевали вместе, - мрачно произнёс Роберт Мак-Бри, - Британии и России не по пути.
- Отчего же? - поинтересовался я.
- Двум великим империям скоро станет тесно, - ответил молодой, но весьма рассудительный шотландец, - и придёт время для новой войны.
И я отлично понимал, что в его словах велика доли истины.
Конец.
январь - май 2009 г.
Штыковая атака (англ.).
"Чешуя" - подбородный ремень кивера, изготовлялся из медных бляшек.
От нем Landungs-- десантный.
Чертова цепь - страшное приспособление, представляет собой несколько сотен скреплённых между собой металлических штырей, в воздухе слабые крепления рвутся, и на проходящего врага обрушивается страшный град.
В конце XVIII начале XIX века гренадеры Священной Римской империи не получали усиленного пайка, зато спиртного они получали столько, что их шеренги шли в бой качаясь из стороны в сторону.
Пионер - идущий впереди.
Жехорс - оборотень, обдирала.
Сукины дети (фр.)
"Форлорн хоупс" - "Отчаянная надежда" - отряд, выполняющий особо опасное задание или обречённый на гибель.
Кто такой? (испан.)
Хуан де Торо, сын Педро де Торо, клинковый мастер. Испания. Начало XVII в.
От испан. torbellino - вихрь.
Раз! Два! Левой! Правой! (испан.)
Стоять! На плечо! Целься! Огонь! (испан.)
Отлично! (испан.)
Заряжай! (испан.)
Ortodoxo (испан.), orthodoxe (фр.) - православный.
Третья шеренга, отставить! (испан.)
Через крестное знамение от врагов наших освободи нас, Господь наш. Во имя Отца Сына и Святого духа. Аминь. (лат.)
Крестное знамение. Signum crucis. Эта молитва первая в "Сокровищнице латинских молитв собранных Майклом Мартином (1994). Наряду с "Аве, Мария", "Актом Веры, Надежды и Любви" и другими. Signum crucis относится к числу самых главных и основных, ее истоки в I веке н.э. Верующий, осеняя себя крестом, как бы получает частичное отпущение грехов.
Атака с марша! Брат Фернан, готовьте мулов! (испан.)
Вперёд, братья во Христе! (испан.)
Братья, спешиться!
Бегом!
Встать на колено! (испан.)
За мной, братья! (испан.)
Взвод, за мной! (испан.)
Душа Христова (лат.)
Стоять, сволочь! Во Имя Христово! Стоять! (испан. и лат.)
Сволочь, скотина (испан.)
Равняйся! Господину полковнику! Ура! (испан.)
Спасибо, солдаты мои! (испан.)
"Русские сласти"