Страница 5 из 7
- Да, неважно. Какое это имеет значение? Послушай, Джек, мне нужна твоя помощь.
- Я смотрю, это входит в привычку.
Он посмотрел на экран.
- Мне нужно, чтобы ты дал мне время, шанс завершить проект.
- Почему меня должен заботить твой проект?
- Это не мой проект! Он никогда им не был. Ты ж наверняка это понимаешь. Это "орлята"...
За три года, которые прошли с того времени, как я начал прогон сигнала Уилсона на больших компьютерах Хоум-Офиса под Новым Скотланд-Ярдом, всё изменилось.
Я действовал под носом у начальства и без их ведома; они бы никогда не подвергли драгоценные сверхохлаждаемые мозги риску встречи с неведомым. Что же,
Уилсон был прав. Моя программа обработки быстро обнаружила повторяющиеся сегменты, кусочки организованных данных, различающиеся лишь в деталях.
Именно Уилсон высказал гениальную догадку, что эти элементы - кусочки исполняемого кода, программы, которую можно запустить. Брату казалось, что даже
в странном изменчивом языке "орлят" он видит циклы, выражения начала и прекращения действий... Математика может быть универсальной, а может нет - но компьютерные
вычисления, похоже, универсальны: Уилсон обнаружил машины Тьюринга, глубоко запрятанные в коде инопланетян.
Мой брат перенёс сегменты на один из языков программирования и запустил их на отдельном процессоре. Оказалось, что они чем-то напоминают вирусы: стоит
запустить их на почти любом компьютере, как они начинают самостоятельно организовываться, исследовать окружение, размножаться и расти. Они обращаются к
скачанной со звёзд базе данных. Затем они начинают задавать вопросы операторам: обмен простыми "да-нет", "истина-ложь" быстро вырастает в общий язык.
- "Орлята" отправили не послание, - прошептал Уилсон как-то раз по телефону, в предрассветный час; в самые напряжённые дни он работал круглосуточно
семь дней в неделю. - Мы скачали искусственный интеллект. И теперь ИИ учится с нами разговаривать.
Инопланетяне нашли способ справиться с труднопреодолимой проблемой коммуникаций. "Орлята" рассылали сообщение всей Галактике; они ничего не знали об
уровне интеллекта, культурного развития или даже физической формы адресатов. Так что в сам сигнал был заключён искусственный разум универсального назначения,
способный обучаться и начать диалог с получателями тут же, на месте.
Это превыше прочего доказало мне, насколько "орлята" должны быть умными. Меня не утешали доводы некоторых комментаторов о том, что эта "стратегия Хойла"
была заранее предсказана некоторыми мыслителями: предчувствовать - одно, а воплотить - совершенно другое. Меня посещали мысли, было ли этим вирусам трудно
упростить общение для созданий всего-навсего девятого уровня энтропии по Шэннону, таких как мы.
Скоро нас раскусили. За прогон сигнала "орлят" на компьютерах Хоум-Офиса я был уволен, арестован и выпущен под залог при условии, что отныне буду работать
над данными по "орлятам" под присмотром полиции.
И, разумеется, новость о том, что в позывных сигналах инопланетян содержится информация, разлетелась моментально. Настала новая эпоха в отношении общества
к сигналу: поднялся страшный гвалт. Но, поскольку лишь телескоп Кларк мог принять инопланетный сигнал, учёные в Институте Кларка и консорциум правительств,
которым они подчинялись, сумели сохранить контроль над самой информацией. Причём с каждым днём становилось очевиднее, что информация эта чрезвычайно ценна.
Программирование "орлят" и технологии сжатия данных - то, что мы смогли о них узнать - имело немедленную коммерческую ценность. Когда правительство
Великобритании их запатентовало и лицензировало, началась информационная революция, которая лишь за первый год принесла в казну государства миллиард евро.
Правительства и корпорации, не получившие контроля над технологиями, были в ярости.
А затем Уилсон и его команда начали публиковать то, что узнали о самих "орлятах".
Мы ничего не знаем о том, как они выглядят, как живут - ни даже то, телесны ли они. Но они стары, куда древнее нас. Их культурные записи уходят вглубь
на миллион лет - может, в десять раз дольше, чем человек существует как вид. Впрочем, даже тогда они возвели цивилизацию на руинах цивилизаций прошлого.
Но себя они считают юными и живут в благоговении перед ещё более древними видами, присутствие которых они заметили в турбулентном центре Галактики.
Неудивительно, что "орлята" зачарованы временем и происходящими процессами. Кто-то из команды Уилсона по глупости предположил, что инопланетяне развили
религию времени, обожествив то всеобщее и универсальное, что в конечном счёте разрушит всех нас. Это предположение принесло достаточно много проблем. Некоторые
люди приняли идею о такой религии с энтузиазмом и пытались провести параллели с философиями человечества - хинди, майя. Они говорили так: уж если "орлята"
действительно умнее нас, значит они ближе к богу, и мы должны следовать за ними. Другие, ведомые традиционными религиями, утверждали совершенно обратное.
Из-за веры, совершенно неизвестной человечеству лишь пять лет назад, и которую никто на планете толком не понимал, начали происходить стычки.
Затем настал черёд экономических последствий: новые технологии обработки данных привели к тому, что целые отрасли промышленности устарели. Это можно
было предвидеть: инопланетяне вторглись в киберпространство, которое стало экономически доминировать над миром вещественным. Люди, новые луддиты, принялись
саботировать работу гигантов программирования, выводя из строя системы нового поколения, а в мире корпораций начались битвы, по экономическим последствиям
сами по себе сопоставимые с небольшими войнами.
- Опасность в скорости, - сказал мне Уилсон лишь за несколько недель до того, как обмотался семтексом. - Если бы мы могли действовать медленнее, расшифровка
сообщения больше походила бы на нормальную науку, и мы бы её впитали. Выросли бы с нею. А вместо этого, спасибо вирусам, сигнал превратился в откровение,
заливая святую истину в наши мозги. Откровения дестабилизируют. Посмотри на Иисуса - за триста лет со дня распятия христианство подмяло всю Римскую империю.
Если какой-то мечтатель ранее мог предположить, что новости об инопланетянах объединят людей вокруг всего общечеловеческого, экономические, политические,
религиозные и философские вихри однозначно доказали его неправоту.
А затем горстка алжирских патриотов использовала пиратские копии вирусов "орлят" для того, чтобы разнести в пух и прах электронную инфраструктуру больших
городов Франции. Когда же все системы от канализации до контроля над воздушным сообщением рухнули, одновременно в поездах рванули бомбы, в питьевую воду
прыснули заразу, а в Орлеане детонировали "грязную" бомбу. На официальном языке это называется "многосторонней атакой"; число жертв было шокирующим даже
по стандартам третьего десятилетия кровавого двадцать первого века. А ввиду активности вируса "орлят" все контр-меры оказывались бесполезными.
Именно тогда правительства решили, что проект "орлят" следует закрыть - или, по меньшей мере, поставить под жёсткий контроль. Но Уилсон, мой брат,
и слышать об этом не хотел.
- "Орлята" абсолютно ни в чём не виноваты, Джек, - произнёс он сейчас - адвокат внеземного разума с обмотанной семтексом талией. - Они и не думали
нам навредить.
- А что же они тогда хотели?
- Нашей помощи...
И Уилсон собирался это доказать. С моей помощью, как оказалось.
- А чем я могу помочь? Я же уволен, помнишь?