Страница 11 из 19
Но кое-что в этой истории не сходилось. Конечно, представители «Дреджер корпорейшн» были не единственными, кто хотел добраться до загадочного объекта. Однако, даже если и так, разве представители корпорации не должны были открыто заявить о своих намерениях? Разве им не следовало действовать по общепринятым законам, проконсультироваться предварительно с мексиканским правительством? Наверное, должен был получиться совместный проект, с безусловным участием «Дреджер корпорейшн», но под контролем местных властей, а не внезапная поспешная операция под покровом ночи?
Нет, они определенно замышляли нехорошее, причем такое, что могло иметь серьезные последствия. Возможно, он и был чуточку наивен, пожалуй, в прошлом иногда отводил глаза в сторону в сомнительных ситуациях. Но сейчас было ясно: если дела пойдут не так, виновными окажутся не Таннер и тем паче не «Дреджер корпорейшн», а они с Дантеком. Корпорация открестится от них в один момент.
Он посмотрел на Дантека, тот повернулся и встретил его взгляд. Дантек казался таким же спокойным, как и всегда; в глазах застыло хищническое выражение.
«Ему на все наплевать, – понял Хеннесси. – Он сделает все, что прикажут».
Хеннесси глубоко вздохнул и повернулся к Таннеру:
– Почему мы стартуем ночью?
– А почему бы и нет? – задал встречный вопрос Таннер. – У «Эф-семь» имеются фары. Вам в любом случае придется ими воспользоваться, когда вы опуститесь на большую глубину. Не говоря уже о том, когда начнете погружаться в скалу.
– Да он не об этом спрашивал, – холодно бросил Дантек.
– Да? – переспросил Таннер. – И о чем же он спрашивал?
– Законно ли это?
– Он прав? – Таннер повернулся к Хеннесси. – Вас именно это интересует?
Хеннесси на мгновение заколебался, потом решительно кивнул.
– Немного странно: разве кратер не принадлежит Мексике? Вроде как его должна была бы взять в аренду местная добывающая компания. И потом – команда этого судна. Я не понимаю: они военные или нет? Если военные, то почему не носят форму? И на чьей стороне они выступают? А если нет – что, черт возьми, здесь происходит?
– Вам не нужно об этом думать, – ответил Таннер. – Я на то и поставлен, чтобы заниматься рутиной. Беспокоиться совершенно не о чем.
– Да, но если что-то случится, все шишки ведь посыплются на нас?
Таннер ничего не ответил.
– Я разве не прав? – обратился Хеннесси уже к Дантеку. – Нам что, не нужно ни о чем беспокоиться? Вас это не волнует?
Дантек также промолчал.
Хеннесси снова обернулся к Таннеру:
– То есть мне не нужно беспокоиться?
– Я ведь уже ответил.
Хеннесси вздохнул.
– Послушайте, – произнес Таннер, – вы что, не хотите участвовать в проекте? Его результаты могут оказаться необычайно важными, но никто ведь не говорил, что будет легко. В общем, Хеннесси, думайте сами. Не хотите туда идти – не надо. Но решать нужно прямо сейчас.
Хеннесси всерьез призадумался. Законно то, что они собираются сделать, или нет – само предприятие действительно невероятно важно. Таннеру доверять нельзя, но, в конце концов, он не доверяет никому из «Дреджер корпорейшн». Он все понимал, когда подписывался на эти игры. Однако до сих пор ему удавалось удачно избегать неприятностей. Не важно, законна ли операция, убеждал себя Хеннесси, – в любом случае его роль не заключала в себе никакого криминала. Кроме того, если придется совсем худо, он всегда успеет уйти в сторону. Он пока что останется в деле, но Таннеру не будет доверять ни на йоту.
Наконец Хеннесси кивнул.
– Отлично, – сказал Таннер. – Тогда – вперед. Вы оба.
14
Никогда еще ему не доводилось опускаться в батискафе ночью. Находясь в ярко освещенном флуоресцентными лампами аппарате и глядя на царящий снаружи мрак, он чувствовал себя так, будто попал в кабинет сумасшедшего дантиста. Холодный свет выхватывал из темноты резкие контуры лиц.
Они заняли свои места и пристегнулись: Хеннесси впереди за рычагами управления, Дантек за его спиной и чуть справа, рядом с механизмом для сброса балласта. При помощи лебедки батискаф взвился в воздух и на мгновение завис над водой, а потом внезапно полетел вниз.
Когда они стрелой вонзились в воду, темнота вокруг стала абсолютно непроницаемой. Дантек включил внешние огни, и внутреннее освещение сразу потускнело. Хеннесси проверил рычаги управления, затем вставил в ухо каплю наушника и приладил микрофон так, чтобы тот не бился о щеку. Следующим делом он бросил «Ф-7» вперед, потом назад, включил бур и понаблюдал, как тот вращается. Протестировал работу сонара и эхолота и наконец попросил Дантека проверить заглушки на иллюминаторах. Все, кажется, в норме.
– Говорит Плоткин, – назвал Хеннесси в микрофон свое кодовое имя. – Корабль, как меня слышите? Отзовитесь.
В ухе, потрескивая, зазвучал голос Таннера. Одновременно его четкое изображение возникло на голографическом экране.
– Слышу и вижу хорошо. У вас все в порядке?
– Вас понял. Все в норме, – сообщил Хеннесси.
Дантек кивнул.
– Плоткин, когда будете готовы, стартуйте, – сказал Таннер.
Хеннесси помедлил мгновение, держа руки на рычагах, потом прервал видеосвязь и направил «Ф-7» вниз.
«Теперь остается только ждать, – подумал Хеннесси. – Часа четыре. Или пять».
Он откинулся в кресле и распрямил конечности. Поначалу спуск шел медленно, но постепенно скорость увеличилась. Хеннесси не торопился, он приноравливался к ходу батискафа. Внутри заметно потеплело, дышать стало труднее. Хеннесси велел Дантеку проверить установку кислородной рециркуляции, хотя знал, что это просто включилась система климат-контроля: за бортом было чертовски холодно.
Время от времени наружные огни батискафа выхватывали из темноты сверкающую спину рыбы, но чем глубже они погружались, тем реже и реже становились такие встречи. Практически единственными живыми существами здесь были лишь они двое в тесной, словно консервная банка, посудине. Они дышали спертым воздухом и ждали.
У него болела голова. Черт, было такое ощущение, что в последние дни она болит постоянно. Хеннесси чуть повернулся в кресле и кинул взгляд на Дантека. Напарник не отрываясь смотрел на него.
– Что такое? – спросил Хеннесси.
– Такое что? – уточнил Дантек.
«Да, этот парень кого угодно отошьет», – подумал Хеннесси и отвернулся.
В батискафе, казалось, стало еще жарче. Воздух сделался ощутимо тяжелым, и каждый вдох давался с трудом.
Они погрузились еще на сто метров. Он прежде не замечал, как же тесно внутри этого «Ф-7». Сейчас же, когда они просто опускались и не было нужды уделять особое внимание приборам, Хеннесси не мог думать ни о чем другом. Пот сочился буквально изо всех пор. Казалось, он потерял уже не один литр жидкости. Ощущение было такое, что он может запросто утонуть в собственном поту.
Хеннесси рассмеялся.
– В чем дело? – поинтересовался Дантек.
Он снова засмеялся. Он просто не мог сдержаться. Конечно, сама мысль о том, что можно утонуть в собственном поту, была абсурдной, но если это все же случится? Нелепой была не только мысль, бессмысленным казалось все происходящее.
– Подыши поглубже и возьми себя в руки, – холодно произнес Дантек.
Хеннесси понимал, что напарник прав. Хуже не придумаешь – закатить истерику внутри этой скорлупки размером чуть больше чемодана, в нескольких милях от ближайших людей. Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить. Но он не сдержался и снова захихикал.
Он услышал, как Дантек расстегнул ремень безопасности, а в следующее мгновение угрюмый напарник уже оказался рядом. Он оперся на приборную панель, и батискаф чуть накренило набок, но через секунду он снова лег на прежний курс.
Хеннесси опять захихикал, и Дантек могучей лапищей обхватил его за горло. Сразу же стало нечем дышать.
– Слушай меня, – прошипел Дантек. – Есть два варианта. Либо мы выполняем задачу с тобой живым и здоровым, либо с тобой, но в качестве трупа. Мне лично все равно.