Движение солнца (ЛП)

Он был ошеломлен, насколько его жест поразил ее.

Теперь она скользнула ладонью вверх по его груди и обняла за шею, притягивая его

ближе к себе. Прежде, чем поцеловать его, она прошептала:

— Ты просто поразил меня, — затем прижалась к его губам в поцелуе.

92

Исаак испытал острый приступ вертиго этим утром ( Прим. Vertigo (англ., нем.) —

головокружение). И он все еще чувствовал отголоски этого ощущения. Он собирался

узнать получше эту женщину, и в свою очередь решил позволить ей узнать и его. С того

момента, как они обсудили важные вещи на его кухне, между ними воцарилась

совершенно другая атмосфера. Они больше не пытались так отчаянно понять друг друга,

они просто общались, позволяя вещам идти своим чередом. Они чувствовали себя

расслабленно в компании друг друга, это было впервые, когда они чувствовали это, по

крайней мере, когда Лилли была трезвой.

Он обернул руки округ ее талии и углубил их поцелуй, поднимая ее вверх. Она

сильнее обняла его за шею, а той рукой, в которой все еще находилась колибри, она

приобняла его за спину. Он усадил ее на рабочий стол и забрал резную фигурку из ее рук,

убирая ее в сторону.

Он построил этот стол, чтобы тот идеально подходил его размерам, потому рабочая

поверхность стола была на уроне его бедер. Лилли сидела перед ним, их бедра находились

на одном уровне. Она застонала и обернула свои ноги вокруг его талии, скрещивая

щиколотки на его заднице.

Ощущение ее языка, что чувственно сплетался с его, ее вкус, то, как ее мышцы ног

сжимали его бедра — бл*дь, все, что касалось этой женщины, возбуждало в нем

невероятное желание. Когда она издала сладкий хныкающий звук и прижалась к нему

всем телом, он отстранился от ее губ, задыхаясь.

— Я так чертовски хочу быть внутри твой киски прямо сейчас. Саднит?

Ее глаза заволокло вожделение, она улыбнулась и расстегнула его ремень.

— Не для этого.

Исаак издал долгий рык и решил, что нужно всегда держать свою женщину

обнаженной.

Глава 11

Лилли прошла семь миль до своего «Камаро». Она бросила рюкзак в багажник и

уселась за руль. Она сидела там, не замечая удушающего жара, что воцарился в темном

салоне автомобиля днем в середине июля, стараясь из-за всех сил не отчаиваться. Но это

было сложно, невероятно сложно, в голове мысли цеплялись друг за друга и смешивались.

Она не видела свою будущую жертву уже в течение двух недель. У Рика также не

было новой разведывательной информации для нее. К тому времени, когда он ей послал

кое-какие данные, ее цель совершенно пропала.

Бл*дь, бл*дь, бл*дь.

Теперь Рик пребывал в поиске нового местоположения предполагаемой жертвы, что

не означало ничего хорошего, по крайней мере, для ее личной жизни. Это значило, что

Лилли могла покинуть Сигнал Бенд. Если бы все шло соответственно плану, она должна

была жить оседло в течение многих месяцев, чтобы избежать даже минимальных

подозрений к тому времени, когда должно было произойти убийство. Это если бы

возбудили дело и начали вести расследование. Но если ее жертва уехала далеко отсюда,

ей придется последовать за ней.

Но она не хотела уезжать. С каждым последующим днем она и Исаак становились

ближе друг к другу, они были настолько поглощены друг другом, что в ее дне не было ни

минуты, которую бы она не думала о нем. Если бы все шло соответственно плану, то не

было нужды покидать Сигнал Бенд. Но она и не хотела его покидать… и с каждым днем

это желание крепло. Она бы могла выполнять свою работу откуда угодно, самое главное

было удаленное местоположение. Хотя она знала Исаака только в течение нескольких

недель, Лилли понимала, что она останется, если будет такая возможность. Она

93

чувствовала с ним связь, словно незримые нити соединяли их, даже когда они были вдали

друг от друга, такого прежде она не испытывала ни к кому.

У Лилли было довольно богатое сексуальное прошлое, но у нее не было большого

опыта в делах любовных. Точнее, у нее не было совершенно никого опыта в этом. У нее

была парочка постоянных парней в университете, причем она потеряла девственность со

вторым, но она отчетливо понимала, что никогда не любила его. Проживая свою жизнь

подобно многим парням и девушкам, которые учатся в университете, она

экспериментировала и спала со многими, пока не встретила Питера, аспиранта. У них

было все серьезно, как ей казалось. Она думала, что любила Питера. Но когда он получил

работу в университете в Нью-Мехико и переехал, она даже не стала заморачиваться,

чтобы поддерживать отношения на расстоянии. И в течение пары месяцев она стала

меньше думать о нем. Поэтому она ошиблась — это не было любовью. Когда она

поступила на службу, ее шансы на ни к чему не обязывающие романы стали истощаться.

У нее была парочка интрижек с другими офицерами, когда она служила в Афганистане.

Она встречалась с ними для отменного, бурного секса. Но Лилли никогда по настоящему

не ощущала связи ни с кем из них.

То, что она испытывала к Исааку было чем-то совершенно отличным от всего, что

было ранее. Это затрагивало совершенно другие струны в ее душе, она поднималась с ним

совершенно на иную высоту. Поначалу она наивно полагала, что это лишь было основано

на физическом влечении, как будто их тела действовали в унисон, потому как ее

нереально тянуло к нему, и это вызывало в ней ярость, злость, но больше всего это пугало

ее... И если они находились вблизи друг от друга, для нее было чрезвычайно трудно не

прикасаться к нему. И, возможно, это было больше, чем достаточно поначалу. Но

последние пару недель, они говорили — не подразнивали, а по настоящему говорили, она

поведала ему вещи, о которых никому и никогда не рассказывала. Факты о своей семье, о

ее маме. О своей любви к отцу, и как сильно она по нему скучала и тосковала. И даже

некоторые факты о службе в армии.

Она никогда не говорила об этом ни с кем, потому как у нее не было никого, кому

бы она могла доверить такие личные вещи. Ведь с доверием предоставлялась

своеобразная сила над кем-то, а ей не нравилось вверять в чьи-то руки рычаг, при помощи

которого с нею могли манипулировать. Но она доверяла Исааку. Она понятия не имела,

каким образом он заработал ее доверие, которого не мог добиться никто, но каким-то

образом этому сильному, грозному байкеру удалось заполучить его.

Она больше не рассказывала ему никакой информации по поводу ее жертвы и

планируемого убийства, но у нее возникал пару-тройку раз соблазн сделать это. Но она

все же смогла устоять, потому как посвятить его во все подробности, знание всего могло

подвергнуть Исаака опасности. Нужно было отдать ему должное, он интересовался еще

один или два раза, но когда Лилли отказалась отвечать, он не стал настаивать, и они

просто опустили данную тему. Он доверял ей.

Она была определенно точно влюблена в него. Лилли не произносила этого вслух,

она даже не представляла, хватит ли у нее смелости сказать это, однако, несмотря на это,

она отчетливо понимала свои чувства к нему. Впервые за десять лет с момента смерти

своего отца, Лилли ощутила, словно, наконец, у нее появился дом.

Если она покинет Сигнал Бенд, это, скорее всего, причинит ей несравнимую боль.

Наконец, ощущая жар в салоне автомобиля, то, как взмокли ее волосы, то, как

футболка пропиталась потом и неприятно прилипла к ее телу, Лилли завела двигатель и

направилась обратно в Сигнал Бенд, стараясь не обращать внимание на тяжесть, что

воцарилась у нее в груди.