Синдром Атяшево

Затем Олег Эдуардович торжественно представил Галину, свою супругу, но никаких регалий не назвал, вероятно, их и не было. Актеры зааплодировали Галине, которая встала в своем первом ряду и повернулась к актерам лицом. Сегодня она была более веселая. Ее взгляд скользил по лицам всех собравшихся… и вдруг она помрачнела. Ирина заметила, что это случилось в ту самую секунду, когда они встретились взглядами.

«Значит, не показалось… – подумала Ирина, – вероятно, эта женщина имеет зуб на меня».

Пронин пространно рассказал о придуманной им схеме по взаимозамене актеров, что позволит театру не отменять спектакли, на которые проданы билеты. Затем перешел к рентабельности, кассовым сборам и прочим экономическим материям.

Долго удержать внимание аудитории Пронину не удалось – в зале начались разговорчики, перешептывания, дамы обсуждали наряды, отпуска, мужчин… Мужчины – женщин, отпуска, политику… Пока не раздался окрик со сцены:

– Господа актеры и все служители театра! Я считаю, что в нынешних экономических условиях каждый из вас должен понимать, чем может закончиться для театра его болезнь или другой непредвиденный случай.

Все замолчали и опять уставились на Пронина.

«Ну что же тут не понять-то! – подумала Ирина. – Он хочет, чтобы не было спектаклей с одним составом актеров, как у Курганского, который собирал всех звезд, тем самым обеспечивая кассовые сборы. Пронин хочет, чтобы зритель, который идет, например, на Невельскую, уже пройдя контроль и купив программку, узнавал, что сегодня Невельская не играет, а вместо нее играет, например, Пуся Дунькина. Для многих это будет потерянный вечер».

Собрание было утомительно длинным. Иван приехал пораньше и успел уже осмотреть весь театр. Охранник почему-то любезно его впустил, только попросил предъявить документ. Когда открылась боковая дверь в зал, Иван услышал шум, по которому понял, что собрание закончено и можно наконец входить. Он направился сразу к Ирине, она вышла в проход, слегка обняла Ивана и, улыбаясь, стала представлять его своим коллегам.

– Знакомьтесь, мой будущий супруг.

– Вы оба ослепительны! – восхитилась Людочка, переводя взгляд с Ирины на Ивана и обратно. – Рада познакомиться. Вы из нашей актерской братии?

– Нет, Людмила Александровна, я занимаюсь бизнесом, – ответил Иван, целуя руку чудесной женщине.

– Ну и к лучшему. Достаточно одной актрисы в семье. Но какой типаж, какой типаж! – Людочка все это выпалила, не стесняясь, прямо в глаза Ивану.

Чувствовалось, что Людмила Александровна была рада знакомству с Иваном. Алексей Борисович тоже сразу оживился, сказал, что рад за Иринушку.

– Эффектный мужик, – проговорила секретарша Раечка, держа планшет, в котором отмечала присутствующих.

Через полчаса Ирина вошла в литературную часть, где на столе лежали новые амбарные книги, а также репертуарный лист. Обычно Ирина быстро подписывала его, слегка просмотрев расписание. Сегодня ее взгляд задержался на таблице… Оказывается, жена главного режиссера была задействована во всех спектаклях во втором составе. Это поначалу не вызвало у Ирины удивления, но после того как она подсчитала, сколько спектаклей первого состава назначено на сентябрь и октябрь, а сколько второго, ей стало совсем не до смеха.

Получалось, что Невельская выйдет на сцену как прима театра только один-два раза в месяц, а все остальные вечера будет играть Галина Пронина. Ирина прикинула, что ее гонорары сократятся и окажутся меньше, чем оклад уборщицы. Конечно, подписать такое своей рукой актриса не могла. Ирина не на шутку разозлилась: все эти спектакли они с Курганским буквально выпестовали и вынянчили, а теперь у нее алчной рукой отбирают любимые роли.

Ирине вспомнились недавние мысли о торговле собственными автографами. Что же ей теперь, стоять после спектаклей у входа в театр и расписываться за сто рублей на программках?.. Или по семьдесят пять, чтобы уже точно купили. Тьфу ты, опять мерзость какая!

Возвратившись в репетиционный зал, Ирина метнулась к Ивану, ища защиты в его объятиях. Иван обнял любимую за плечи, и как раз в эту минуту в комнату неслышно, как бы крадучись, в несоразмерно больших ботинках вошел господин Пронин. Его взору предстала сцена, какую в их театре, даже за кулисами, не так-то часто увидишь. Красивый высокий блондин, одетый с иголочки, обнимал бело-шелковую Невельскую, славившуюся безупречной репутацией! Посередине репетиционного зала! При всей труппе!

– Что здесь происходит? Я вас всех спрашиваю! – рявкнул главный режиссер.

– Олег Эдуардович, – тихо произнесла Ирина, – я ознакомилась с репертуаром и планом репетиций.

– Добрый день, Олег Эдуардович, как себя чувствуете? – вторила воркующим голосом Людмила Александровна.

– Я требую прекратить безобразие! – закричал Олег Эдуардович.

– Какое же это безобразие? – слишком спокойно пояснил Алексей Борисович. – Ирочка Невельская знакомит нас с будущим мужем.

– Она замужняя! Ей надо прислушиваться к мнению своего законного супруга, а не устраивать разврат в театре, – таким же повышенным тоном выкрикнул Пронин.

– Какие-то проблемы? Я вижу, что вы очень хорошо осведомлены о семейном положении Ирины Николаевны. – Иван подошел к Пронину ближе, и все заметили, что зализанная макушка режиссера едва доходит до его плеча, причем это с учетом, что Пронин носил хитрые туфли на платформе.

– Ирина Николаевна, – наконец произнес Пронин, – нам надо встретиться втроем: я, Галина Пронина и вы. Когда вам удобно?

– Как насчет сегодняшнего дня, Олег Эдуардович? – любезно спросила Ирина.

– Хорошо, через полчаса в моем кабинете, – отчеканил он.

Вдруг Мария Павловна, служившая в театре уже лет двадцать пять, заявила, что ей весьма-весьма-весьма понравился новый главреж и она чувствует, что он даст ей шанс проявить себя.

– И задача, дорогие мои, всего коллектива помочь Олеженьке Пронину лучше освоиться в театре.

Про МариПалну в кулуарах ходил анекдот: «Почему ее называют несравненной, эту бездарность? Наверное, потому, что с другими ее стыдно сравнивать».

– И очень хорошо, что не будут отменять спектакли в случае, если какая-нибудь звезда не успела вернуться со съемок, – подхватила Татьяна Федоровна, актриса второго состава, за десять лет успевшая сыграть «табуретку» в четырех спектаклях и семь эпизодических ролей в нескончаемых телесериалах «НТВ». – Ведь такое случается, не правда ли?

Ирина промолчала: она понимала, в чей огород брошен камень. Не часто, но бывали форс-мажорные обстоятельства, которые не позволяли ей сыграть свой спектакль. Но это случалось очень и очень редко. И она испытывала перед зрителем чувство большой неловкости. Ведь каждый актер знает: надежды зрителя надо оправдывать, нельзя не выйти на сцену.

Татьяну Федоровну, к удивлению Ирины, поддержало несколько актеров и актрис, которые каким-то чудесным образом уже успели подружиться с новым главным режиссером.

– Иван, мне пора к Пронину, подожди меня, пожалуйста! – предупредила Ирина.

– Да, Ира, удачи тебе! Я подожду, не волнуйся, – ответил Иван, увлекаемый в буфет толпой актеров, среди которых были Людмила Александровна и Алексей Борисович.

Ирина отправилась в кабинет режиссера. Олег Эдуардович сидел за столом, в кресле рядом с ним восседала Галина с планшетом.

– Так, Невельская. Я понимаю, чем вызвано ваше радостное возбуждение, но надо успокоиться и расписаться в афишном листе, сейчас покажу где, – напористо начал Пронин.

– Я без агента ничего подписывать не буду, – спокойно ответила Ирина.

– Ваш агент со всем согласен, я с ним созвонился только вчера, – ответил Пронин.

Так вот в чем дело… Ну конечно, Пронин знаком с Игорем. Они приятельствуют, а может, даже дружат. Вот от кого Олег Эдуардович получает все сведения о ведущей актрисе театра.

– Прежний агент уволен, – спокойно сообщила Ирина, – он получил – и, заметьте, два раза получил – уведомление более полутора месяцев назад, а нового агента я еще не взяла на работу. Все мои дела ведет адвокат Дмитрий Валерьевич. Я лично не понимаю, что здесь обсуждать?