Страница 14 из 28
Хито – враги.
Хито – извечные враги.
Хито следует уничтожить.
Не слыша себя, не понимая себя, весь во власти единственного сжигающего душу непонимания, Тавель сделал шаг вперед, закрывая видимость русскому журналисту и подталкивая вперед человека-дерево; Тавель чувствовал, Тавель знал – Кай заметит его!
ЗАМЕТЬ МЕНЯ!
И услышал выстрел.
Задыхаясь, крича что-то невразумительное, Тавель бросился к падающему Каю. Он расталкивал черных солдат, выскакивающих, как муравьи, из-за каждой ширмы. Он кричал, пробиваясь к Каю:
– Не я, брат! Не я!
Июль 1979 года.
Стенограмма пресс-конференции.
Сауми. Биологический центр.
Ю.СЕМЕНОВ. Цан Улам, разве мы, люди разумные, не стараемся по мере своих сип улучшать жизнь всего человечества, разве мы не готовы в решительный момент пожертвовать свою жизнь ради всего человечества? Почему вы так уверены в том, что у нас нет будущего?
Доктор УЛАМ. Доктор Сайх учит: истинно лишь истинное. Доктор Сайх учит: победу приближает лишь правильный шаг. Я долго думал над правильным ходом. Более половины патологических изменений в организме современного человека обусловлено нарушениями в структуре и в функциях наследственного аппарата. Практически каждый человек носит в себе некоторое количество потенциально вредных генов, передающихся потомству вместе с генами, контролирующими нормальные признаки. По самым скромным подсчетам, из-за генетических нарушений одно из ста зачатий прерывается уже в первые дни, а из каждых сорока новорожденных один появляется на свет мертвым. Наконец, в соответствии с имеющимися подсчетами, каждые пять из ста новорожденных имеют те или иные генетические дефекты, связанные либо с мутациями хромосом, либо с мутациями генов. Ничто не обещает естественного улучшения человеческой породы. Понимаю, с этим трудно согласиться, с этим не хочется соглашаться, еще труднее это принять как абсолютный вывод, но, к сожалению или к счастью, это так: так называемый человек разумный обречен на вырождение, будущее за человеком другим. Кай – другой. Он совсем другой. Он не нуждается в хито. Он вообще ни в ком не нуждается. Он готов принять и заселить наш пустой мир, мир, испакощенный непредсказуемыми действиями все того же человека разумного. Все остальное не имеет значения.
Д.КОЛОН. Но он же одинок, этот ваш Кай Улам!
Доктор УЛАМ. Доктор Сайх учит: земля кормит людей. Доктор Сайх учит: земля должна кормить всех людей. Доктор Сайх учит: земля кормит совсем небольшое количество людей. Это несправедливо. Значит, земля должна принадлежать человеку другому. Человек другой любит детей. Он научит своих детей правильно пользоваться землей, тогда земля будет кормить всех людей. Правда, они будут уже другими.
Ю.СЕМЕНОВ. Но кровь детей Кая быстро растворится в крови миллионов и миллионов ничем не выдающихся представителей самого обычного человечества. Очень скоро дети Кая будут полностью ассимилированы. Их слишком мало, цан Улам.
Доктор УЛАМ (улыбается). Путь в тысячу ли начинается с первого шага. Существуют парадоксы, которые я не намерен здесь обсуждать.
Ю.СЕМЕНОВ (настойчиво). Хорошо, я поставлю вопрос несколько иначе. Из ваших слов совершенно явственно следует, что у Кая, у человека другого, есть враги, у него просто не может не быть врагов. Это так?
Доктор УЛАМ. Враги? Не имеет значения. У Кая Улама, у человека другого, есть друзья. Это важнее. Кай говорит: я понимаю людей. Кай говорит: я глубоко чувствую ближних. Вряд ли кто из присутствующих в этом зале может чувствовать так сильно и открыто, как Кай.
Ю.СЕМЕНОВ. Цан Улам, ни для кого не секрет, что внутренние, как, впрочем, и внешние дела Сауми находятся в полном упадке. Промышленность Сауми разрушена, железные дороги заросли дикой травой, технология сельского хозяйства отброшена чуть ли не в каменный век. Я допускаю, что отдельный человек сам по себе вполне может обходиться без электроэнергии без искусственных материалов и сред, без техники, без инструментов, без точных знаний, но как без всего этого может работать ученый? Иначе говоря, кто и как снабжает Биологический центр Сауми всем необходимым?
Доктор УЛАМ. Доктор Сайх учит: великие результаты всегда являются итогом великой подготовки. Специальная особая группа при военной Ставке Сауми начала такую подготовку еще в те времена, когда Биологический центр только замышлялся…
Д.КОЛОН (быстро). То есть еще до военного переворота?
Доктор УЛАМ. То есть еще до революции.
Д.КОЛОН. Кто возглавляет эту особую группу?
Доктор УЛАМ. Генерал Тханг.
Д.КОЛОН: Он всегда ее возглавлял?
Доктор УЛАМ. Не имеет значения.
Ю.СЕМЕНОВ. Означает ли это, что Биологический центр Сауми полностью находится под контролем и в ведении военных?
Доктор УЛАМ. Не имеет значения.
Ю.СЕМЕНОВ. Означает ли сказанное вами, цан Улам, что Биологический центр Сауми, в некотором смысле, является сердцем государства?
Доктор УЛАМ. Не имеет значения.
Ю.СЕМЕНОВ (настойчиво). Означает ли сказанное вами, цан Улам, что Биологический центр будет существовать и тогда, когда в Сауми не останется вообще ни одного станка, ни одного инструмента, ни одной книги, ни одного специалиста?
Доктор УЛАМ. Доктор Сайх учит: все сущее начинается с первого шага, с первого толчка, с первой идеи. Доктор Сайх учит: важен лишь тот путь, который ведет к победе. Начиная работу, мы действительно не могли обойтись без биологического центра. В течение определенного времени мы даже закрывали глаза на то, что само существование Биологического центра порождает все новых и новых хито. К счастью, наступил час, назовем его нулевым, когда мы можем твердо сказать: теперь и это не имеет рачения.
Д.КОЛОН. Нулевой час? Вы называете это нулевым часом?
Доктор УЛАМ. Я нахожу формулировку удачной.
Д.КОЛОН. Значит, нулевой час наступил?
Доктор УЛАМ. Без сомнения. Отныне будущее принадлежит только человеку другому.
Д.КОЛОН. Но когда оно придет, это ваше странное будущее? Через десять, через сто, через тысячу лет?
Доктор УЛАМ. Через десять лет или через тысячу, это не имеет значения.
Генерал Тханг: Нулевой час
1
Колеблющийся полумрак, масляные светильники, тени солдат, невнятные шорохи – это нельзя было назвать ночью, это была вовсе не ночь, но генерала Тханга раздражало любое напоминание о ночи.
Генерал Тханг не любил ночь.
Ночь это сны. Если, конечно, ты способен уснуть.
Чаще всего генералу Тхангу снился один и тот же участок острова Ниску – оплавленная, как стекло, земля, мертвые скалы, оплывшие от чудовищного жара, спекшийся в стеклянистые лепешки песок.
Голый, убитый, опустошенный мир.
Если ближе к морю, в трещинах скального массива острова Ниску, бактериологи еще находили хотя бы микроскопические нити вездесущих сине-зеленых водорослей, то выше по берегу начиналась уже истинная пустыня.
Генералу Тхангу приходилось видеть пустыни, порожденные действиями человека, – выжженные напалмом леса, плантации, изъязвленные бомбовыми ударами, истыканные воронками со скопившейся в них ядовитой гнилой водой, раздавленные взрывами колпаки убежищ, кладбища кораблей, но остров Ниску был настоящей пустыней, он был истинной пустыней, тут вообще не осталось никакой органики – все, что могло выгореть, давно выгорело. В темной глубине своего страшного, безнадежно повторяющегося сна генерал Тханг, тяжелый и грузный, тщетно, как обезумевшее животное, пытался укрыться за округлыми оплавленными камнями, отчетливо различая высоко в небе темный гул идущих над островом самолетов.
Один…
Другой…
Третий…
Генерал Тханг знал: вполне хватит одного. Его пугал таинственный перебор сна. Генерал Тханг знал, как это бывает. Секундная вспышка, затмевающая солнце, высвечивающая на мгновение даже самые светлые уголки сознания, и непредставимый жар, разлагающий воздух на атомы…