Страница 3 из 22
Глава 2
Следуя указаниям Сайкса, разбиравшегося с планом города, я выехала из центра города через Беккет-стрит и вдоль Хэрэхилс-роуд. Дорсет-маунт оказалась респектабельной улицей, состоящей из домов из красного кирпича и расположенной за торговыми центрами. Я припарковалась у магазинов, чувствуя подспудное нежелание общаться с бедной женщиной по столь частному делу.
Сайкс остался в автомобиле. Я была слишком хорошо одета для этого района и чувствовала себя неловко, ступая по тротуару в новых коричневых туфлях с ремешками. Пожалуй, лучше будет, если удастся зайти с черного хода. На счастье, дверь оказалась чуть приоткрытой, а полноватая, приятная женщина убирала двор, подметая его щеткой.
– Миссис Симмонс?
При моем вопросе она схватилась за сердце.
– Неужели Солли? – воскликнула она. – Что-то случилось?
– Нет, ничего не произошло. Никто не пострадал.
Она ослабила пальцы с побелевшими костяшками, которыми сжимала рукоять метлы, и привалилась спиной к стене.
– Что случилось?
– Могу я войти на минутку во двор?
Миссис Симмонс открыла калитку. Стоя около двери в ее угольный сарай, я в самых общих чертах рассказала об ограблении ломбарда господина Муни. Она восприняла эту новость куда спокойнее, чем я ожидала.
– Бедный господин Муни! Если он сможет что-нибудь сделать для меня, то этого вполне довольно. Бывает, случаются вещи и куда хуже…
– Ну, не все они воспримут это так спокойно, – хмуро произнес Сайкс, когда мы вернулись в приемную моего офиса.
Он внимательно разглядывал доставленный недавно палисандровый шкаф для хранения папок с делами.
– Это для наших досье, – объяснила ему я.
– Что ж, надеюсь, судьба не примет это как искушение, и у нас будет что сюда ставить.
– Да, господин Сайкс, умеете вы найти добрые слова для ободрения.
Правда же заключалась в том, что расследование ограбления ломбарда стало всего лишь вторым нашим подрядом в качестве частных детективов. До этого же мне доводилось только утешать других женщин, которые, как и я, пытались найти ответы на вопросы, возникшие по окончании войны.
Мы положили список украденных у господина Муни вещей на стол между нами. Сайкс с хмурым видом принялся выписывать из него фамилии и адреса мужчин, чьи заложенные в ломбард вещи были украдены, проставляя напротив них даты предполагаемого выкупа. Я проделывала то же самое с женскими адресами, поставив галочку напротив фамилии миссис Симмонс, у которой уже побывала, и обрисовав ее реакцию. Теперь в моем списке осталось четыре человека, и шесть у Сайкса. Заклад вещей в ломбард был распространен среди небогатых кругов населения, и занимались им в равной степени как мужчины, так и женщины.
– На какие мысли наводит вас тот факт, что грабитель в качестве ложного адреса указал Хэдингли, господин Сайкс? Может, он хорошо знает этот район?
Сайкс пробурчал нечто, похожее на выражение сомнения. Он вообще во многих случаях предпочитал объясняться не словами, а звуками. В частности, этот его вздох должен был выразить неверие в то, что грабитель проживает где-нибудь в Хэдингли.
– Трудно сказать, – наконец ответил он. – Скорее всего, он живет совсем в другом месте и назвал Хэдингли, чтобы просто сбить Муни с толку.
В этот момент в комнату вошла моя экономка миссис Сагден, неся в руках поднос, на котором был сервирован ранний ланч из пирога со свининой, помидоров, огурцов и чайника с чаем.
– Вам лучше сейчас поесть, если вы собираетесь в Харрогейт, миссис Шеклтон.
Сквозь очки, едва держащиеся на кончике ее носа, она бросила взгляд на мой блокнот. Вообще-то она – воплощенная скрытность, разумеется, когда речь не идет о том, чтобы докладывать о моем поведении моей матери.
– Об этом еще никто не знает, – удивилась она. – Я ни слова не слышала о том, что старый мистер Муни ограблен!
Сайкс нахмурился. Все это никак не вязалось с тем, к чему он привык, работая в полиции.
– Для его дел не пошло бы на пользу, если бы об этом стало известно, миссис Сагден, – сказала я, передавая ему тарелку.
Когда миссис Сагден вышла из комнаты, Сайкс задумчиво произнес:
– Пожалуй, мне стоит поговорить с моим приятелем в полицейском участке Миллгарт. Он там сегодня дежурный сержант. Мы с ним вместе учились в школе. Он даст мне знать, если есть какие-нибудь сведения о нашем утонченном джентльмене-грабителе ювелирки и о попытках продать награбленное.
– А как насчет его помощника, мистера Холла?
– Постараюсь что-нибудь узнать и о нем. А потом отправлюсь в часовню Аллертон, чтобы повидаться с мистером Бингом, который должен выкупить свою цепочку для часов в следующий вторник.
– А я теперь отправлюсь в Харрогейт, к миссис де Врие.
Мистер Муни описал ее как знатную даму, которая раз в год, каждое лето, закладывает кольцо своей матери. Не скажу, что перспектива сообщить ей о пропаже кольца приводила меня в восторг. Но, поскольку срок выкупа наступал в следующий понедельник, другого выхода не оставалось. К тому же я направлялась туда, намереваясь совместить дело и удовольствие. Я откусила кусочек пирога со свининой, который оказался отменным на вкус.
– Ах, да, – вспомнил и Сайкс. – Вы же сегодня идете в театр. – И спросил, стараясь, чтобы это прозвучало как бы между прочим: – Вы поедете туда на машине?
– Нет. На сегодня машина ваша. Если вы не прочь подождать меня полчаса, пока я переоденусь и соберусь, то можете подбросить меня на вокзал. В самом начале второго там есть поезд.
Он подцепил вилкой кружок маринованного лука.
– Надо же – Харрогейт. Жаль, что наша милая дама не заложила свое кольцо ближе к дому. Уж в Харрогейте никаких преступлений никогда не происходит.
Глава 3
Когда дежурный на платформе дал свисток к отправлению поезда от станции Лидса, я достала из сумочки книгу. Но тут же дверь вагона распахнулась. Клуб дыма с платформы смешался с запахом фиалок. Смутно знакомая мне дама лет сорока с изящной фигурой, пробормотав с облегчением, что она успела сесть в поезд, сложила зонтик от солнца кремового цвета и расстегнула верхнюю кнопку зеленого атласного жакета.
– Ох, как же жарко сегодня, – произнесла она, устраивая под ногами свои сумку и пакеты, раскладывая мелкие вещицы на противоположном сидении.
Тяжело вздохнув, она опустилась на свое место, достала из сумочки венецианский веер, отделанный слоновой костью и шелком, и принялась им обмахиваться.
Паровоз дал гудок к отправлению.
Конечно! Этот изысканный тонкий профиль, гладко зачесанные назад волосы, изящные туфельки. Женщина-бельгийка играла в том любительском спектакле, на котором мне довелось побывать вечером. Режиссер спектакля, яркая дама, с которой я познакомилась на одной вечеринке, упросила меня сфотографировать труппу. Это оказалось приятной задачей. Моя фотокамера просто в них влюбилась.
Эта бельгийка и ее муж играли английского олдермена[7] и его жену. Она несколько переигрывала, чтобы больше походить на решительную матрону. Мэриэл, режиссер, с которой я познакомилась, сказала, что они много репетировали, и порой их дикция была воистину превосходна.
Женщина почувствовала мой взгляд, когда я пыталась вспомнить ее имя, и тоже меня узнала.
– Ах, вы ведь фотографировали нас, миссис…
– Шеклтон. А вы играли в пьесе роль жены олдермена, но в реальной жизни вы…
– Ах, в жизни, в реальной жизни… Чересчур много всего. Но да, я мадам Гиртс. Оливия Гиртс. Пожалуйста, угощайтесь, это «Пармские фиалки»[8].
Вообще-то я предпочитаю грушевые леденцы, но лучше появиться в Харрогейте со свежим дыханием.
– Благодарю вас.
Будет ли выглядеть бестактно, если я прекращу разговор с ней и продолжу свое чтение? Она улыбнулась и сама ответила на непроизнесенный мною вопрос:
7
Олдермен – член городского совета или совета графства, в историческом контексте вельможа, наместник, правитель.
8
Сорт леденцов.