Страница 72 из 82
Вот Муза, резвая болтунья,
Которую ты столь любил,
Раскаялась моя шалунья:
Придворный тон ее пленил... {2}
В "Гавриилиаде" пародийно переосмысляется евангельский рассказ о "благовещении" девы Марии и библейский - о грехопадении и изгнании из рая первых людей. Вот евангельский текст: "Послан был ангел Гавриил от бога в город галилейский, называемый Назарет, к деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же деве: Мария. Ангел, вошед к ней, сказал: Радуйся, благодатная! господь с тобою; благословенна ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал ей ангел: не бойся, Мария, ибо ты обрела благодать у бога, и вот зачнешь во чреве и родишь сына и наречешь ему имя Иисус... Мария же сказала ангелу: как будет это, когда я мужа не знаю? Ангел сказал ей в ответ: Дух святой найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя... {3} Тогда Мария сказала: се раба Господня; да будет мне по слову твоему. И отошел от нее ангел" (Евангелие от Луки, гл. 1, стихи 26-38).
О грехопадении Адама и Евы в библии рассказано так: "Змей {4} был хитрее всех зверей полевых, которых создал господь бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть; только плодов дерева, которое среди сада, сказал бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете; но знает бог, что в день, в который вы вкусите их, то откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья и сделали себе опоясания" (Книга бытия, гл. 3, стихи 1-7).
В 1828 г., через семь лет после написания поэмы, Пушкину пришлось пережить большие неприятности из-за нее. Один из списков "Гавриилиады" был представлен петербургскому митрополиту, который передал это дело, как весьма важное в государственном отношении, в Верховную комиссию, решавшую все важнейшие дела в отсутствие Николая I, который был в это время в действующей (против турок) армии. Комиссия обратилась к Пушкину с вопросом, им ли написана эта поэма, и потребовала ее рукопись.
Пушкин, всего два года назад возвращенный из ссылки, и для которого в это время "Гавриилиада" уже утратила свою политическую актуальность, попробовал отречься, заявив, что поэма написана не им, что список с нее он сделал себе еще в лицее, в 1815 или 1816 г., и затем потерял его.
В это время вернулся Николай I и потребовал, чтобы Комиссия еще раз допросила Пушкина, от кого он получил рукопись поэмы и кто ее автор. Пушкин писал в своем показании Комиссии: "Рукопись ходила между офицерами гусарского полка, но от кого из них именно я достал оную, я никак не упомню. Мой список сжег я, вероятно, в 1820 году..."
В письме Вяземскому Пушкин, зная, что все его письма читаются полицией и с прямым расчетом на это, пытался отвести от себя обвинение в авторстве "Гавриилиады" (а у Вяземского хранился посланный ему Пушкиным еще в 1822 г. автограф поэмы!) и приписать ее уже умершему и потому свободному от всяких репрессий сатирику князю Д. П. Горчакову. Он писал: "Ты зовешь меня в Пензу, а того и гляди, что я поеду далее. Прямо, прямо на восток {5}.
Мне навязалась на шею преглупая шутка. До правительства дошла наконец "Гавриилиада"; приписывают ее мне; донесли на меня, и я, вероятно, отвечу за чужие проказы, если кн. Дмитрий Горчаков не явится с того света отстаивать права на свою собственность" (письмо от 1 сентября 1828 г.).
Между тем Николай I не поверил двукратному отречению Пушкина и, чтобы добиться от него признания, решил сыграть на его чувстве чести. Он приказал членам Верховной комиссии призвать Пушкина к себе и прочесть ему собственные слова императора: "сказать ему моим именем, что, зная лично Пушкина, я его слову верю. Но желаю, чтоб он помог правительству открыть, кто мог сочинить подобную мерзость и обидеть Пушкина, выпуская оную под его именем". Пушкин, подумав некоторое время, попросил разрешения написать ответ самому императору, минуя Комиссию. Разрешение, конечно, было дано, и Николаю I было передано в запечатанном виде письмо Пушкина. Письмо это до нас не дошло. Но, несомненно, оно содержало в себе признание. Николай I, не заинтересованный в том, чтобы новой ссылкой наказывать поэта за давние "грехи" (что стало бы известно всей Европе), предпочел прекратить это дело. Резолюция его была такая: "Мне это дело подробно известно и совершенно кончено". Этим "прощением", "милостью" царь связывал по рукам и ногам щепетильного поэта.
Впоследствии Пушкин сердился, когда ему напоминала о его "Гавриилиаде", и даже собирал и уничтожал ее списки.
1) Например: "Нередко он в посольствах был счастлив" (стр. 124); "Как их тогда украшен был досуг" (стр. 129); "Ты был и здесь пред нею виноват" (стр. 130) и др.,
2) В черновом варианте: "Пример двора ее пленил".
3) Святой дух изображается на иконах в виде белого голубя. Пушкин комически использовал этот символический образ в своей поэме.
4) По библии, это был дьявол, сатана.
5) Строка из стихотворения Жуковского "Путешественник".
Братья-разбойники
Написано в 1821-1822 гг., напечатано в 1825 г. Представляет собой отрывок - вступление к большой, уничтоженной самим Пушкиным поэме "Разбойники". Поэт писал 13 июня 1823 г. А. Бестужеву, издававшему вместе с Рылеевым альманах "Полярная звезда": "Разбойников я сжег - и поделом. Один отрывок уцелел в руках Николая Раевского; если отечественные звуки: харчевня, кнут, острог - не испугают нежных ушей читательниц "Полярной звезды", то напечатай его" {1}. Сохранились два плана поэмы "Разбойники" (см. "Из ранних редакций", стр.440-441). Из них видно, что это была романтическая поэма (несколько напоминающая "Корсара" Байрона), в которой в качестве трагического, мрачного и разочарованного героя выступал атаман волжских разбойников. Действие поэмы, судя по первому плану, развивалось таким образом: атаман исчез, есаул тревожится. Любовница атамана плачет и подговаривает разбойников идти на поиски и на помощь ему. Они плывут по Волге и поют. По-видимому, находят его - об этом в плане не сказано. Под Астраханью разбивают купеческий корабль, атаман влюбляется в дочь купца и берет ее в плен. Прежняя любовница от ревности сходит с ума. Новая не любит его и скоро умирает (в плане не указано от чего). Ожесточенный этими несчастьями, атаман "пускается на все злодейства" и гибнет жертвой предательства есаула. В этом раннем плане еще не было эпизода о братьях-разбойниках. О его происхождении Пушкин сам писал Вяземскому 11 ноября 1823 г.: "Истинное происшествие подало мне повод написать этот отрывок. В 1820 году, в бытность мою в Екатеринославле, два разбойника, закованные вместе, переплыли через Днепр и спаслись. Их отдых на островке, потопление одного из стражей мною не выдуманы". Сначала Пушкин хотел сделать из этого небольшую балладу, "молдавскую песню" вроде "Черной шали":