Страница 43 из 133
Обыск, произведенный в комнате, где проживали совместно Сергей, его первая жена Ольга Эдуардовна Гребнер и его вторая жена Генриетта Михайловна Рубинштейн (таковы были жилищные условия Сергея: он не имел возможности разменять свою жилплощадь, чтобы отселить первую жену), показал пришедшим к нему сотрудникам НКВД, что Сергей, при всем своем пренебрежении политикой, сохранял не только глубокую любовь к своему отцу, но и уважение к его политическим взглядам и деятельности. Согласно протоколу обыска в Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) НКВД, занимавшееся в СССР и за границей политическими делами, было доставлено: «1) Большое количество рукописей, рукописных материалов и печатных материалов Льва Давыдовича Троцкого, являющихся по заявлению арестованного Седова архивом Троцкого, охватывающим период 1918–1927 год (даты приблизительные). 2) Личная переписка [Сергея] Седова с Троцким в том числе и телеграммы, во время пребывания Троцкого в Алма-Ате и за границей. 3) Большое количество разных фотоснимков Троцкого. 4) Записные книжки и адреса, записанные Седовым. 5) Гнусный контрреволюционный пасквиль, обнаруженный в красной папке, в которой хранились разные вышивальные рисунки. Папка лежала в чемодане. 6) Клинок, грамота ЦИК СССР о награждении Троцкого орденом Кр[асного] Знамени, штык и именной нож Троцкого»[402].
По невнимательности, нерадивости или просто малограмотности энкавэдэшники не забрали книгу «Освобожденный Дон Кихот» с дарственной надписью «Дорогой Лев Давидович! Очень прошу об отзыве, хотя бы по телефону. А. Луначарский» (это была прекрасно изданная в 1922 г. пьеса Луначарского, который пытался поставить героя Возрождения в современные условия и придать его образу сугубую политическую актуальность) и треугольный штамп «Личная библиотека председателя Реввоенсовета», которые так и остались в семье сына Троцкого в качестве драгоценных реликвий[403].
Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 14 июля 1935 г. Сергей получил, казалось бы, сравнительно мягкий приговор — пять лет исправительно-трудовых работ в концентрационном лагере на Соловках. Вслед за этим, 20 июля, наказание ему было еще более смягчено: он был сослан в Красноярск на тот же срок[404]. Несколько позже вторая жена Сергея Генриетта вместе с крохотной дочерью Юлей была отправлена в ссылку на Крайний Север, в поселок Ягодное в 542 километрах к северу от Магадана[405], причем Троцкие не имели никаких достоверных сведений о том, что происходит с их младшим сыном после последнего адресованного матери письма, полученного в начале 1935 г. Но они понимали, что происходит что-то неладное. Записи в дневнике Троцкого, который в феврале — сентябре 1935 г., он вел исправно, свидетельствовали о том, насколько были обеспокоены родители. 2 апреля 1935 г. Троцкий записал: «Если его действительно выслали, то исключительно по мотивам личной мести: политических оснований не могло быть!» На следующий день Наталья сказала ему обреченно: «Они его (Сергея) ни в коем случае не вышлют, они будут пытать его, чтоб добиться чего-нибудь, а затем уничтожат». 4 апреля записал: «Все текущие «мизерии» личной жизни отступили на второй план перед тревогой за Сережу, Александру] Л [ьвовну], детей». Запись от 5 апреля: «Н[аташу] томит мысль о том, как тяжело чувствует себя Сережа в тюрьме (если он в тюрьме), — не кажется ли ему, что мы как бы забыли его, предоставили собственной участи». Запись от 10 апреля: «О Сереже никаких вестей и, может быть, не скоро придут. Долгое ожидание притупило тревогу первых дней»[406].
Весной 1935 г. в Москве побывала А.К. Клячко, которая пыталась узнать о судьбе Сергея. Никаких сведений она не получила, зато ей предложили немедленно покинуть советскую столицу[407]. В июльском номере «Бюллетеня оппозиции» появилось проникнутое болью письмо Седовой о Сергее[408]. Она рассказывала о его жизненном пути, была уверена, что Сергей арестован по указанию Сталина из мести Троцкому. Призывая создать международную следственную комиссию, Наталья писала, что «при молчании и безнаказанности мстительные действия Сталина могут скоро принять непоправимый характер», иными словами, она считала, что без протестов мировой общественности Сергея непременно убьют. Вскоре появилось еще одно письмо Седовой, в котором сообщалось, что на протяжении последних месяцев она посылала небольшие денежные суммы жене Сергея. Однако 6 ноября Норвежский кредитный банк, через который направлялись переводы, известил, что «получатель не мог быть найден по указанному адресу»[409].
Троцкий считал, что письмо Натальи нужно послать Ромену Роллану, Андре Мапьро и другим «именитым друзьям» СССР[410], оправдывавшим советскую политику и Сталина. Лакейству Ролдана, потерявшего «остатки стыда» и посетившего в 1935 г. Сталина, Троцкий посвятил отдельную статью: «Ромэн Роллан выполняет поручение», опубликованную в «Бюллетене оппозиции»[411]. Троцкий просил Льва Седова организовать перевод этой статьи на немецкий и французский языки и разослать, «куда можно»[412]. В ней разоблачались и высмеивались фантастические измышления писателя, стремившегося угодить Сталину и по той причине, что в СССР проживали родственники его русской жены М.П. Кудашевой, и во имя больших тиражей, которыми издавались в Советском Союзе произведения Роллана, и гонораров, выплачиваемых за эти издания.
Глава 4. НОРВЕГИЯ
1. Норвежское затворничество
В мае 1935 г. у Троцкого появились туманные перспективы переезда в другую страну. Пришедшее к власти правительство Рабочей партии Норвегии, входившей в Лондонское бюро независимых социал-демократических партий, объявило о своей приверженности принципу принятия на своей территории политических беженцев, считая его неотъемлемой частью демократического строя. Нельзя сказать, что Троцкий хотел покинуть Францию. Но его страшила перспектива высылки в одну из французских колоний, причем даже не в Северную Африку, а куда-нибудь дальше[413]. Поэтому он дал согласие своим представителям на переговоры с норвежским правительством.
25 мая Лев Седов письмом известил отца, что Крукс может готовиться к отъезду. Имя Крукс Троцкий иногда использовал в качестве псевдонима. Наступал очередной «праздник вечного новоселья»[414]. Нужно было собираться переезжать в Норвегию. В разгар подготовки к переезду произошло событие, которое, наверное, не могло не вызвать улыбки даже у такого серьезного и в последние месяцы в основном скорбящего Троцкого: он получил предложение из Шотландии от студентов Эдинбургского университета, представлявших молодежь «всех оттенков политической мысли», как было написано в письме, выдвинуть свою кандидатуру на должность ректора этого высшего учебного заведения. Слегка ошарашенный, Троцкий какое-то время обдумывал, как ему поступить. Избрание на столь высокий и независимый пост теоретически открывало ему двери по крайней мере в Великобританию. Но, трезво оценив, что это экстравагантное предложение не может быть реализовано и избран он конечно же не будет, Троцкий ответил отказом, боясь еще и того, что поражение на выборах будет использовано в пропагандистских целях его противниками. В хитровато дипломатичном ответе, направленном 7 июня 1935 г., говорилось: «Я лично занимаю слишком определенную политическую позицию: вся моя деятельность с юных лет посвящена революционному освобождению пролетариата от ига капитала. Никаких других заслуг у меня нет для занятия ответственного поста. Я считал бы поэтому вероломным по отношению к рабочему классу и нелояльным по отношению к вам выступить на какое бы то ни было публичное поприще не под большевистским знаменем. Я не сомневаюсь, что вы найдете кандидатуру, гораздо более отвечающую традиции вашего университета»[415].
402
«Милая моя Ресничка!..» С. 12. Полностью сохранены стиль и пунктуация этого документа.
403
Рунин Б.М. Мое окружение. Записки случайно уцелевшего. С. 138.
404
Там же. С. 19.
405
Бирюков А. Неудаленные корни, или Джоконда из Ягодного // Мир Севера. 2004. № I. С. 26–35.
406
Троцкий Л. Дневники и письма. С. 109, 111, 115, 119 и др.
407
Троцкий Л. Дневники и письма. С. 139.
408
Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев). 1935. № 44. С. 11–12.
409
Там же. № 46. С. 6.
410
Архив Троцкого. Фонд 13.1. Т-10133.
411
Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев). 1935. № 46. С. 11–14.
412
Архив Троцкого. Фонд 13.1. Т-10129.
413
Троцкий Л. Дневники и письма. С. 130–131.
414
Там же. С. 138.
415
Архив Троцкого. Фонд 13.1. Т-3674.