Страница 3 из 47
– Я должен соблюдать вежливость или могу быть совершенно искренним?
– Мне не кажется, что вы страдаете излишней стеснительностью, мистер Марлоу.
– Как вам кажется, генерал, ваши дочери развлекаются вместе?
– Не думаю. Я считаю, что они идут своими, весьма различными путями к гибели. Вивиан испорченная, утонченная, умная и почти бессердечная. Кармен наоборот ребенок, любящий обрывать мухам лапки. Ни одна из них не наделена чувством моральной ответственности в большей степени, чем кошка. Впрочем, я тоже нет. Ни один из Стернвудов никогда не обладал им. Спрашивайте дальше.
– Думаю, их заботливо воспитывали. Мне кажется, они знают, что делают.
– Вивиан посещала хорошие снобистские школы и университет. Кармен ходила в полудюжину школ со все меньшими и меньшими требованиями, пока, наконец, не закончила образование в точке, с которой начала. Предполагаю, что они обладали и все еще обладают всеми известными пороками. Если в устах отца это звучит несколько зловеще, мистер Марлоу, то, пожалуй, потому, что мой собственный образ жизни всегда был далек от любого рода викторианского ханжества. – Он прислонился головой к спинке кресла и прикрыл глаза, потом внезапно открыл их. – Не стоит добавлять, что мужчина, который на пятьдесят четвертом году жизни впервые испытал радость отцовства, заслужил все, что его постигло.
Я проглотил глоток своего напитка и кивнул. На его худой сероватой шее отчетливо пульсировала жилка, но так медленно, что это едва можно было признать пульсом. Старый человек, полумертвый, но готовый смотреть жизни прямо в глаза.
– Что вы советуете? – неожиданно произнес он.
– Я заплатил бы ему.
– Почему?
– Это вопрос небольшой суммы с одной стороны, и больших неприятностей с другой. Я уверен, что за этим что-то кроется. Однако не думаю, чтобы это разбило вам сердце. Кроме того, многим мошенникам пришлось бы потратить очень много времени, чтобы выманить у вас столько, что это сказалось бы на вашем кошельке.
– У меня есть своя гордость, мистер Марлоу, – произнес он холодно.
– Кто-то на это и рассчитывает. Это простейший способ обмануть вас. Вас или полицию. Гейгер мог бы спокойно получить эту сумму, поскольку вы не смогли бы уличить его в обмане. Вместо этого он посылает вам расписки, добавляя, что это проигрыш в карты или рулетку, и тем самым дает вам в руки оружие, даже если бы Гейгер и оставил чеки у себя. Он хорошо придумал, знает, что получит деньги независимо от того, сочтете вы его мошенником или же порядочным человеком, занимающимся ссудой под небольшой процент. Кто был этот Джо Броуди, которому вы выплатили пять тысяч долларов?
– Какой-то игрок. Уже не помню. Норрис должен знать. Мой слуга.
– У ваших дочерей есть деньги, которыми они могут распоряжаться по своему усмотрению?
– У Вивиан есть, но небольшие. Кармен по завещанию своей матери все еще несовершеннолетняя. Обе получают от меня щедрые карманные.
– Естественно, я могу избавить вас от этого Гейгера, генерал, если вы желаете, – сказал я. – Независимо от того, кто он и чем занимается. Но вам придется немного раскошелиться, не считая гонорара, который вы мне заплатите. Но это, разумеется, нам ничего не даст. Выплата шантажистам откупных никогда ничего не дает. Ваша фамилия уже фигурирует в списке денежных источников.
– Ну да, – он пожал широкими, костистыми плечами, покрытыми красным купальным халатом. – Минуту назад вы сказали, чтобы я заплатил. А теперь говорите, что это мне ничего не даст.
– Я имел ввиду, что было бы дешевле и проще затягивать дело и остановиться на какой-нибудь разумной сумме в этом шантаже, вот и все.
– Боюсь, что я скорее человек, не обладающий терпением, мистер Марлоу. Каковы ваши гонорары?
– Я получаю двадцать пять долларов ежедневно и возмещение всех расходов, если конечно мне повезет.
– Ладно. Это не так уж много за избавление человека от всякого рода паразитов. Это будет очень тонкая операция. Надеюсь, вы отдаете себе в этом отчет. Надеюсь также, что вы проделаете операцию с наименьшим вредом для пациента. Может быть, этих пациентов много, мистер Марлоу.
Я медленно допил второй коктейль и вытер платочком губы и лицо. Брэнди, увы, не уменьшило жары. Генерал кинул на меня короткий взгляд и дернул конец прикрывавшего его пледа.
– Должен ли я обделать дело с этим человеком, разумеется, если его требования будут заключаться в разумных пределах? – спросил я.
– Конечно. Все находится исключительно в ваших руках. Я никогда ничего не делал наполовину.
– Я разберусь с ним, – сказал я.
– Я в этом уверен. А сейчас прошу меня извинить. Я устал. – Он протянул руку и нажал кнопку звонка на поручне кресла. Провод от него был присоединен к толстому черному кабелю, вьющемуся вдоль стенок глубоко вкопанных зеленых ящичков, в которых росли и гнили орхидеи. Генерал закрыл глаза, открыл их еще раз, бросив короткий живой взгляд, и удобно устроился на подушках. Веки его снова опустились. Он уже не обращал на меня никакого внимания.
Я встал, снял пиджак со спинки влажного плетеного стула и направился, обходя орхидеи, к двери. Открыл одну и другую и оказался вне теплицы, жадно вдыхая свежий октябрьский воздух. Шофера уже не было возле гаража. Лакей, официальный и торжественный, бесшумно и спокойно шел ко мне по красной тропинке. Набросив на плечи пиджак, я наблюдал за тем, как он приближается. Он остановился в полуметре от меня и торжественно произнес: – Миссис Риган хотела бы поговорить с вами, прежде чем вы нас покинете. Что касается денег, генерал поручил мне вручить вам чек на какую-нибудь приемлемую сумму в благоразумных пределах.
– Он уполномочил вас? Каким образом?
Он удивленно посмотрел на меня и улыбнулся.
– Ах, да. Понимаю. Вы же детектив... Генерал нажал звонок.
– Вы выписываете чеки за генерала?
– У меня есть такая привилегия.
– В таком случае вам наверняка не грозят похороны за счет городских средств. Пока что мне не нужны никакие деньги. По какому делу миссис Риган хочет говорить со мной?
Его голубые глаза смотрели на меня с бесстрастным спокойствием.
– Кажется, она неправильно поняла причину вашего визита, сэр.
– А кто сообщил ей о моем визите?
– Ее окна выходят к теплице. Она видела, как вы туда входили. Я вынужден был сказать, кто вы.
– Мне это не нравится, – сказал я.
Его голубые глаза стали холодными.
– Вы собираетесь поучать меня, как мне исполнять мои обязанности, мистер?
– Нет, но я неплохо развлекаюсь, пытаясь угадать, в чем они, собственно, состоят.
Какое-то мгновение мы молча смотрели друг на друга. Наконец, окинув меня голубым взглядом, он отвернулся.
Глава 3
Эта комната тоже была прямо-таки необъятных размеров. Потолок слишком высок, дверь огромная, а белый ковер, покрывавший пол от стены до стены, был похож на снег, только что выпавший на огромную гладь озера. На стенах висели гигантские зеркала, а также длинная хрустальная полка. Мебель цвета слоновой кости была богато украшена хромом, а огромные, тоже цвета слоновой кости, шторы спадали на белый ковер по меньшей мере в метре от окон. Из-за белизны цвет слоновой кости казался грязным, а цвет слоновой кости буквально забивал белый. Окна выходили на темные холмы. В воздухе висела пелена дождя.
Я присел на краешек глубокого мягкого кресла и посмотрел на миссис Риган. На нее стоило посмотреть. Было похоже, что у нее большие неприятности. Она лежала, растянувшись, на сверхсовременном диване. Без тапок, так что я имел возможность таращиться на ее ноги, прикрытые паутиной шелковых чулок. Впрочем, было похоже, что их специально положили так, чтобы предоставить возможность глазеть на них. Они были приоткрыты до колен, а одна даже значительно выше. У нее были красивые колени, не слишком угловатые и не слишком острые, с ямочками, и ровные красивые икры с длинными тонкими лодыжками, достойными по меньшей мере лирической поэмы. Высокая, стройная и сильная. Ее голова покоилась на атласной подушке цвета слоновой кости. У нее были черные жесткие волосы, разделенные пробором посередине, и страстные черные глаза портрета из холла. Подбородок красиво очерчен, губы тоже, хотя уголки их были слегка опущены, а нижняя губа казалась слишком полной.