Страница 35 из 54
-Это неправда! - возмутилась Кира. Она поняла, что её решили высечь, причём не просто так, а основательно высечь.
-Правда, правда, Кира Сергеевна, - сверкнула очками дама из комитета, - а эти ваши выдумки насчёт отца вашей дочери?
-Да? И что за выдумки? - заинтересовалась дама в сапогах-чулках.
-Девочке внушили, что её отцом является известный артист. Развесили фотографии на стене, и ребёнок верит в эту сказку. Долго ли эта вера сохранится? Это же просто позор...
-Вы молчите, потому что вам нечего возразить, - продолжала добивать Киру директриса, - думаю, здесь вопрос ясный: надо передавать дело в административную комиссию. Пусть они решают, можете вы воспитывать ребёнка или нет.
- Глупость какая! - сорвалась Кира, - вы только послушайте себя, что вы тут несёте! Нет уголка школьника, у соседей девочка побыла, обувь старая... Чушь! Ботиночки мы в августе покупали - могу чек предоставить. Уроки Шурочка на обеденном столе делает - да, но мы скоро купим письменный стол, уже насобирали двадцать рублей. А себе я ничего лишнего не покупаю. Платье они, видите ли, в шкафу видели! Так это театральный костюм для школьного вечера в десятом классе...
-Кстати, об одежде... - перебила её Савельева, - эти ваши жилетики, блузочки, воротнички вязаные, банты- шарфики, длинные юбки - прямо тургеневская барышня!
-И это нельзя?! - возмутилась Кира.
-Можно. Всё можно. Но, как говорит наша молодёжь, выпендриваться нельзя. Скромнее надо быть, Стоцкая, скромнее!
-Ну что ж, товарищи, я думаю, товарищ Стоцкая сделает нужный вывод. А пока, - дама в лакированных сапогах сделала паузу, - а пока занесём ей в трудовую книжку выговор по поводу её непрофессионального поведения на уроке в средней школе. Но вы, Людмила Георгиевна, рассказывали, что товарищ Стоцкая нарушает ваши распоряжения по оформлению наглядным материалом библиотеки. Мне хотелось бы лично всё осмотреть и составить мнение, чтобы потом доложить на заседании в РОНО.
Инспектор РОНО поднялась:
-Покажите вашу библиотеку, - приказала она Кире.
Кира, изрядно потрёпанная в схватке, но довольная, что её кости похрустели-похрустели на зубах у этих акул, а всё-таки выдержали их напор, пошла впереди небольшого вражеского отряда, показывая дорогу в библиотеку.
-Ну да, так я и думала, - дама из РОНО задумчиво оглядывала "уголок старого города". - Вы были правы, Людмила Георгиевна. Здесь явно не хватает стенда с последними постановлениями партии и правительства. Портрет товарища Брежнева в библиотеке, конечно, желателен. Да уж ладно. А вот это, - она кивнула в сторону "уголка", - это интересно...
-Вы находите? - удивилась Савельева. Остальные дамы почтительно прислушивались к даме из РОНО.
-Нахожу, - она повернулась к Кире, - нахожу интересным это ваше окно в прошлое. Или это дверь?..
Её холодные глаза впились в Киру, и той стало совсем не по себе. Сглотнув и откашлявшись, Кира открыла рот, чтобы хоть что-то сказать, но распахнулась дверь, и вошёл элегантный до невозможности Серёжа. Он окинул всю компанию весёлым взглядом, поздоровался и обратился к Кире:
-Как видите, уважаемая Кира Сергеевна, я выполняю обещание: знакомлюсь с работой обычного школьного библиотекаря.
-Милости прошу, - улыбнулась в ответ Кира, - позвольте вас представить: журналист из Германии Франц Пален. Собирается написать очерк о нашей школе.
-Из Германии?! - Савельева посмотрела на даму из РОНО, та пожала плечами, - но кто вас к нам направил?
-А я сам направился, - засиял улыбкой Серёжа. - Разве нельзя?
-Видите ли, товарищ Пален, у вас должно быть разрешение, подписанное соответствующими компетентными органами. И вы, Кира Сергеевна, отлично это знаете.
-О, вот как! Конечно, конечно. Обязательно добуду такое разрешение. Но вы позволите хотя бы осмотреть библиотеку? Не всю школу, а лишь библиотеку?
-Пожалуйста, смотрите, - смилостивилась дама из РОНО и выплыла из библиотеки, уводя всю компанию.
-Уф-ф! - Серёжа плюхнулся в старое кресло в "уголке", - ну и ну! Твоё руководство - просто прелесть.
-Ну да, дальше некуда. Сегодня мне уже влепили выговор. А теперь ещё появился журналист из Германии. Ну их всех! Лучше скажи, узнал что-нибудь?
-Скорее, нет, чем да. Подожди, не раскисай, - но Кирин унылый вид говорил сам за себя. - То, что я видел, а мне показали фотопробы к фильму, не позволяет сделать однозначный вывод. Да, Иво Рюйтель поразительно похож на отца. Заметь, похож. И только. Что же в результате? Тебе, Кирочка, надо с ним встретиться и пообщаться.
-Надо. Но как?
-Очень просто: поезжай туда, где сейчас съёмочная группа.
-Куда же?
-Тебе знаком такой город - Одесса?
-Одесса?! Ещё как знаком!
-Съёмки идут полным ходом. Насколько я узнал, они затеяли что-то из жизни Берлина. Смешно: Австралию снимают в Одессе, а Берлин снимали в Тарту... Кстати, этот Рюйтель эстонец. Родители были репрессированы в пятидесятом году, и мальчик воспитывался в детском доме. Это всё в его личном деле есть в отделе кадров киностудии.
-Значит, это не Штефан, - совсем поникла Кира.
-Думаю, что это не отец, - согласился с нею Серёжа и вздрогнул: оглушил противный резкий звонок с урока. Школьный коридор сразу наполнился гамом, вознёй, а в библиотеку потянулись ученики. Появилась Шурочка с ранцем за плечами. Она покосилась на Серёжу и уселась на свободный стул. А Серёжа глаз не мог оторвать от светловолосой хорошенькой девочки, которая старалась незаметно рассмотреть его своими прозрачными янтарного оттенка глазами.
Вновь заверещал звонок, и дети разбежались по классам. Но Шурочка не сдвинулась с места. Кира вышла из-за стойки, помогла дочери снять ранец:
-Серёжа, познакомься. Это Александра Штефановна Стоцкая. А это, Шурочка...
Но Серёжа перебил её:
-Привет, сестричка! Зови меня просто: Сергей.
-Но ты же старенький, - удивилась Шурочка.
-Это ничего, это пустяки...
И Шурочка сразу поверила, что это, в самом деле, пустяки.
Потом они, уютно устроившись за стеллажами, пили чай с бутербродами. Пока Шурка делала уроки, Серёжа с Кирой всё шептались, договариваясь и строя планы. Когда всё обговорили, Кира написала заявление на пятидневный отпуск за свой счёт по семейным обстоятельствам и даже подписала его у Савельевой. Та только хмыкнула, но, помня о "немецком журналисте", дала согласие. Пока Кира "отсиживала" последние часы рабочего дня, Шурочка повела Серёжу знакомиться со школьным двором и окрестностями. Они как-то мгновенно сдружились, и, когда Серёжа рассказал девочке, что мама её уедет на несколько дней, Шурочка не сильно огорчилась, потому что братец Серёжа все эти дни будет жить у них дома.
В час ночи Кира была уже в аэропорту. Новое здание сияло огнями, подсвечивались все пять "стаканов" на крыше. С билетом на рейс Ленинград - Одесса (спасибо Серёже!) трудностей не возникло. Кире досталось место у иллюминатора, кресло рядом пустовало, и это её порадовало - не будут приставать с разговорами. Она запихала сумку в отделение над головой, устроилась в кресле и приготовилась первый раз в жизни лететь на самолёте. Ей, человеку прошлого века, взлететь в воздух и через каких-то час-полтора опуститься на расстоянии в тысячу километров! Реальность оказалась до обидного будничной: сияющая улыбкой стюардесса протараторила что-то в микрофон, потом самолёт мягко качнулся и побежал по дорожке. Кира не уловила момента, когда машина оторвалась от земли. Раз - и они уже летят. Вначале она таращилась в иллюминатор, но там было темно и неинтересно. Тогда она закрыла глаза и решила подремать, сознательно прогоняя все тревожные мысли.
Ей что-то начало сниться: облака, закат солнца, осеннее море с барашками на волнах и голос, настойчиво повторяющий: "Проснись, Кира, проснись". Она открыла сонные глаза. Всё та же темень за стеклом и низкий гул мотора. Кресло рядом было занято. Она сдавленно вскрикнула и отшатнулась. Спящий мужчина в соседнем ряду завозился, но не проснулся.