Страница 22 из 27
– Ты что, всё ещё не веришь мне, что я родила от тебя сына? – раздражённо спросила она. – Да он же вылитый ты! Даже на фотографиях видно.
Кузьма пожал плечами.
– Ты много лгала мне раньше, и ничто не мешает тебе делать это и сейчас, – сказал он. – Если мы встретимся и поговорим с твоим сыном, тогда, быть может…
– Ах, вот как, но тогда послушай, – и Маргарита вдруг рассказала ему о том, что их сын был зачат незадолго до расставания, в начале 1918 года, и что она сначала не хотела рожать – всё, без недомолвок, не щадя себя. Это был щедрый жест с её стороны, но Кузьма воспринял его как попытку очередной раз одурачить его.
– Но послушай, – попытался он возразить, но…
– Что «послушай»? – дерзко перебила его Маргарита. – Ты считаешь, что я пытаюсь навесить на тебя ребёнка, «нажитого» от другого мужчины? А ты не задал себе вопрос – для чего мне всё это? Парню уже двадцать лет, и он вполне может о себе и сам позаботиться. Уже позади вся боль, тревоги, бессонные ночи… Не хочешь – не надо, Дима не твой, а только мой сын! Мой и ничей больше! Я не хочу говорить за него, но… Ему уже и отец больше не нужен! Со дня своего рождения он видел только моё лицо, отзывался только на мой голос, понимал только мои руки! А ты, не видя его, уже морду воротишь! Он ничего не боится, никогда не плакал и не бежал жаловаться, а всегда давал обидчикам сдачу. Я вскормила и вырастила его, а ты…
Поджав от обиды губы, Маргарита смерила Кузьму уничтожающим взглядом, и он понял, что эта женщина совсем не любит его. Но какая она дерзкая и сильная! Да она вполне способна…
– Подожди, не горячись, – сказал он угрюмо, пытаясь скрыть растерянность. – У меня никогда не было детей, и вдруг… Я никак не могу к этому привыкнуть.
Маргарита подтянулась и овладела собой.
– Ладно, давай поговорим о другом, – сказала она. – Нам необходимо обсудить, что теперь делать.
– Действительно, это сейчас важнее всего, – согласился с ней Кузьма. – Пролетят две недели и… Перед нами встанет выбор: либо застрелиться, либо сдаться. Иного выхода я не вижу, а ты?
– Выход есть, – возразила Маргарита. – Прежде чем идти за тобой, я всё хорошо обдумала, взвесила и…
– Ты собираешься мне предложить бежать из страны? – догадался Кузьма. – Да, я с тобой согласился бы на эту авантюру лет двадцать назад. Тогда и границы не охранялись так тщательно, и можно было идти куда угодно, как через проходной двор.
– Нет, мы поступим иначе, – усмехнулась Маргарита. – Мы сделаем так…
16
Проснувшись, дон Антонио не помнил, чтобы ему что-то снилось, но из головы не шла одна навязчивая мысль: либо он вернётся обратно в Португалию, либо сойдёт с ума. Его охватила дрожь, он вскочил с постели, мокрой от пота, и вышел из купе.
Взглянув на часы, дон Антонио покачал головой, так как, судя по времени, поезд приближался к границе с Испанией.
В проходе появился проводник. Звеня колокольчиком, он стучал в двери купе и громко предупреждал:
– Господа, приготовьте для проверки документы, мы подъезжаем к испанской границе!
«Начинается нервомотка», – подумал с сожалением дон Антонио и вернулся в купе.
Как только поезд остановился у перрона, во все вагоны сразу же вошли вооружённые люди. Они рассыпались по составу, и началась проверка.
Дон Антонио встретил бойцов республиканской армии, дымя папиросой за столиком. Ухмыльнувшись, он затолкал окурок в стакан с чаем и, гордо выпрямившись, спросил:
– Чем обязан, господа? Мои документы на столике, можете проверить их…
Вошедшие переглянулись. Увидев визу, один из них округлил глаза и с вытянутым лицом уставился на дона Антонио.
– Господин де Беррио едет в СССР? – спросил он.
– Да, я еду в Советскую Россию, – усмехнулся дон Антонио.
– Позвольте поинтересоваться относительно цели поездки? – широко улыбнулся офицер.
– Деловая командировка, – ответил дон Антонио, чувствуя, что люди в форму относятся к нему скорее благосклонно, чем враждебно.
– О-о-о, у вас партнёрские отношения с СССР?
– Именно так, если вам интересно, господа. У меня с Советской Россией очень тесные партнёрские отношения.
– О-о-о, – офицер положил документы на столик. – Мы тоже большие друзья СССР. Счастливого пути, господин де Беррио! Большой привет Советской стране!
Испанцы вышли из купе и закрыли дверь. Дон Антонио вздохнул облегчённо. «Интересно, как бы повели себя “подопечные” генерала Франко? – подумал он. – Уж точно не пожелали бы “счастливого пути” и перевернули бы вверх дном всю дорожную поклажу…»
Минут двадцать спустя раздался паровозный гудок, и поезд продолжил свой путь. Не успел дон Антонио откупорить бутылку коньяка, как дверь открылась и в купе вошёл месье Жан с бутылкой конька.
– Я вижу, у вас всё в порядке, месье, – сказал он, усаживаясь за столик напротив. – Если франкисты где-нибудь не остановят по пути, то утром мы будем в благословенной Франции!
– А если нас они остановят? – нахмурился дон Антонио. – Чего можно ожидать от них, не подскажете?
– И от тех, и от других можно ожидать чего угодно, – честно признался француз, откупоривая бутылку. – Но-о-о… Поезда всё же ходят через объятую войной Испанию, а это значит, что враждующие стороны относятся к железной дороге с уважением и терпением.
– Тогда давай за это выпьем, – вздохнул дон Антонио. – Ей-богу, под хмельком я чувствую себя комфортнее.
– А я сторонник трезвого образа жизни! – усмехнулся месье Жан, заполняя коньяком стаканы. – Однако в поездах я ужасно скучаю, а выпивка бодрит и позволяет коротать время. Ну что, выпьем, месье де Беррио?
– Выпьем, – кивнул дон Антонио, беря стакан. – Желаю всем нам доехать до своих мест без каких-либо потрясений. И ещё… Обратно в Португалию я, наверное, поплыву на корабле! Это займёт больше времени, чем на поезде, но… Я буду чувствовать себя в безопасности и самым счастливым человеком на свете!
***
Маргарита проснулась рано утром от плохого предчувствия. Дверь спальни Кузьмы была приоткрыта – это показалось ей подозрительным. В постели его не было, и женщина поспешила в сад. Осмотревшись и никого не увидев, она окриком позвала Кузьму. Он вышел из-за ствола сосны и остановился.
Маргарита хотела что-то сказать, но закашлялась, у неё перехватило дыхание.
– Не поступай больше так, – сказала она. – Я всегда должна знать, где ты находишься.
– Вот как? – с наигранным удивлением поинтересовался Кузьма. – Я что, теперь уже под твоим арестом?
– Нет, я хочу спасти нас от посторонних глаз, – ответила Маргарита.
– Так здесь вокруг всего участка трёхметровый забор!
– В заборе могут быть щели.
– Ты считаешь, что вокруг полно любопытных, которые только и мечтают, чтобы наблюдать за нами в прорехи между досками?
Маргарита закусила губу и сжала кулачки. Она готова была разреветься от досады.
– Зря иронизируешь, Кузьма, – сказала она.
– Считаешь, что на нас объявлена охота?
– Не только считаю, я уверена в этом.
– Это потому, что ты оставила Азата в живых?
– Он здесь ни при чём. Сама не знаю, почему я не смогла выстрелить в это мерзкое животное.
– Да-а-а, на тебя это не похоже, товарищ Шмель. Помню, раньше ты не церемонилась с подобными личностями.
– Это было давно, – ухмыльнулась Маргарита.
– Ты хочешь сказать, что тебя преследуют не только за моё «похищение», но и по другому поводу?
– Да, я «враг народа», как и ты, Кузьма Прохорович! И… В этот список я попала из-за тебя, если знать хочешь.
– Из-за меня? – удивился Кузьма. – Это каким же образом?
Маргарита промолчала, и они прошли в укрытую кустами беседку.
– Ты не ответила на мой вопрос, – сказал Кузьма, усаживаясь на скамейку.
– Не вижу в том надобности, – пожала плечами Маргарита. – Всё, не будем больше говорить об этом.