Страница 41 из 130
В лес я вломился, тяжело дыша, сразу лег за толстую липу, осторожно выглянул из-за ствола.
Я никогда не считал себя смелым человеком, но обстоятельства были сильней меня. А когда трус переступает через свою трусость, он уже ничего не боится.
Около вагончика было тихо. Там стояла большая японская машина пикапного типа с крытым кузовом. Два тела лежали у входа в вагончик, еще один человек "бежал" в сторону леса, "бежал" лежа и неподвижно.
В машине обнаружилось какое-то шевеление. Оттуда высунулась нога в блестящей туфле, вторая. Человек с мощными плечами осторожно выглянул из-за капота, вышел весь, посмотрел в сторону леса. Его лицо, с вывернутыми ноздрями и узким лбом, было запоминающимся. Он подошел к одному телу, к другому. Присел, пощупал пульс. Перешел к третьему, махнул безнадежно. Глянул в сторону леса. Он был уверен, что я уже в нескольких километрах отсюда.
Я смотрел на этого человека в прорезь прицела. Я видел его поросячье лицо, а за этим лицом видел другое - с седыми волосами, лицо Седого. Я не сделал ему ничего худого, а он травил меня, как сайгака.
И я нажал на спуск, нажал мягко, но уверенно, учитывая, что ствол немецкого шмайсера при стрельбе уводит вниз.
Человек изогнулся, изламываясь в пересеченной очередью пояснице, кулем осел около машины. Вновь наступила тишина.
Только случай помог мне отбиться. Если группа хотя бы догадывалась, как я вооружен, она бы обошлась со мной по-другому. Но они думали, что у меня только один револьвер.
Собрался я не торопясь, все нужное, нажитое из вагончика взял. Трупы погрузил в машину, отвез к озеру, утопил, привязав двоим газовые баллоны к ногам, а двоим - саму газовую плитку.
Трудно было в первый раз управлять незнакомой техникой. Но, когда освоил коробку передач, ехал уже с удовольствием. Номера на машине были военные, а может, ментовские. Я доехал на ней до Внуковского аэропорта, бросил ее на стоянке и вернулся в город на такси. Потом - в центр..
Успею ли? Уже по всем линиям связи должен начаться розыск. А может, и есть у меня время?
Трудно же поверить, что какой-то хилый беглый аферист уничтожил всю группу, спрятал трупы, да и гуляет себе спокойно, не прячется.
Я не спеша шел по Москве, рассуждая. Трупов нет, машины нет. К концу дня, может, найдут машину в аэропорту. Пока то да се - сутки прошли. Сообразят, что произошло, сообщат Седому, получат ответ, начнут новую стадию розыска. Это счет по минимуму. Не исключено, что и больше у них уйдет времени. Вывод? Вывод, что звонить Седому сейчас ни к чему, пускай пребывает в неведении.
Теперь, где скрыться, куда спрятаться? Уехать в Заполярье? Места там знакомые, в экспедиции геологической или где-нибудь на метеостанции искать трудно. Но неохота в холод опять забираться. Можно вспомнить профессию бродячего фотографа. Скачи себе по стране, как перекати-поле. И никакого тебе контроля. И патент получить проще простого: заплати бабки в мэрию и получай корочки...
Впрочем, все это глупости. Одно утешает: Седой, как видно, моей жизнью еще дорожит. Да и уважать больше будет, вон сколько я его боевиков уже отправил на тот свет. Но, если я соглашусь на его предложение, он меня использует и вышвырнет, как использованный гондон. Скорей всего, сдаст ментам или ворам. И те и другие меня ананасами в шампанском кормить не будут. Что же делать. Остановить, что ли, этот Земной шар и сойти?
Э-э, поеду ка я на злополучный Речной вокзал. Может майора, пидара, встречу? Хоть на прощание повеселюсь, отомщу этому любителю малолеток. Семь бед - один ответ.
Я поправил лямки рюкзака и самозабвенно устремился в метро. За время жизни на хуторе моя рожа слегка обросла бородой, шевелюра тоже начала курчавиться на бестолковой голове. Да и кто меня сейчас в метро ловить будет? Менты других ищут, почти три месяца прошло со дня побега. Воры специальный розыск на меня устраивать не станут, не такая я важная птица, подождут, когда сам засвечусь на какой-нибудь блатхате, или - когда на срок загремлю. Только боевики Седого за мной охотятся, но тут фора часа два - три у меня имеется. Да и не станут они меня в метрополитене разыскивать, обложат известные им адреса, квартиры.
Я вышел на конечной и побрел знакомым маршрутом. Сквер хотел обойти, но не удержался, взглянул на скамейки. Нет, чудеса не повторяются: ни санитарного майора, ни малолетней посекухи там не было. И пацан - сводник не крутился поблизости.
Я направился к Машиному дому. Вот уж где не стоило мне маячить! Но я шел, как зомби, желая еще разок взглянуть в прекрасные глаза этой девчонки, похожей на деревянного человечка и на озорную дочку. У меня, ведь, никогда не было дочки. И, скорей всего, никогда не будет.
Глава 20
(Москва, июль)
Кустики, в которых я маскировался недавно за беседкой, наблюдая за подъездом, разрослись. И кажется, будто сидел я тут не три недели назад, а очень давно, в прошлой жизни. Я устроился на том же бревнышке, огляделся. Доминошников в беседке не было, а вот пробок прибавилось, алкаши не теряли времени зря. Подъезд просматривался плохо, но зато и меня не было видно. Я настроился на долгое ожидание и мысли мои опять вернулись к теме болот. Совсем недавно я прочитал от безделия какую-то популярную брошюру на эту тему и полученная информация всплывала в памяти уже в моей личной интерпретации.
Каждая планета имеет свой цвет. Марс, например, красный, Венера - желтоватая. Нашу Землю принято считать голубой. Такой цвет придает ей обилие воды. Однако, помимо пяти мировых материков, известных каждому как Евразия, Америка, Африка, Австралия и Антарктида, есть на планете и шестой. И он вовсе не голубой, а грязно-зеленый. Ведь именно так на карте окрашены болота и топи.
Болота занимают немалое место: ими оккупировано около четырехсот миллионов гектаров. Они разбросаны повсюду, особенно много их в Сибири, в Якутии. Шестой этот материк - явление особое, ни с чем не сравнимое, мало изученное.
Существует мнение, что болота - это некие язвы на теле Земли, вроде рака или проказы. Они разрушают почву, в них часто скапливается "мертвая" вода - лишенная кислорода и насыщенная кислотами, отравляющая все живое.
Даже насекомые на болотах особенные. Малярий ный комар опасен, но гнус еще хуже. Недаром его называют "полярным вампиром". В болотах Якутии у нас в зоне даже актировали те дни, когда гнус не давал работать вальщикам леса. Актировали, как актируют зимой, если мороз превышает минус 38 градусов. Еще бы, ведь масса гнуса достигает пяти килограммов на гектар. Клубы серого "дыма", застилающего тайгу и тундру,- это и есть гнус, идущий сплошной стеной, как саранча. От него нет спасения. Он набивается в глаза, уши, ноздри, запутывается в волосах, проникает в мельчайшие щели одежды. Даже накомарники и репиленты не спасают от него. Кожа распухает, лицо превращается в кусок сырого мяса. Людьми овладевает неистовство, животные безумеют.
Болота, несомненно, как и все в природе, по-своему полезны. Говорят, что они служат своеобразными регуляторами климата: наподобие губок впитывают излишек влаги, а при необходимости отдают ее.