Страница 31 из 68
Чёрный с Серым меня застали за завтраком. Тоже взяли себе по чашке кофе и подсели за столик.
- Держи! – Анатолий-Чёрный выложил на стол конверт с деньгами. – Это типа премия тебе за успешное выполнение задачи государственной важности. Там ещё бланки разрешений на хранение и ношение оружия, бланк паспорта и служебного удостоверения сотрудника СГБ. Звание тебе прежнее оставили, номера и модели пистолетов и автоматов сам впишешь. Сегодня фотки повклеиваем, печати поставим, и будешь как белый человек. И ордер на служебную квартиру вам с Натальей генерал обещал завтра выписать.
Я только покачал головой, пересчитав купюры, отличающиеся от старых советских лишь тем, что на гербе вместо земного шара был отпечатан силуэт «советского» континента, да не было дублирования номинала на языках народов СССР. Тысяча рублей. Если Лариса говорила, что им на четверых хватает на месяц трёхсот двадцати рублей, то очень неплохую сумму мне отвалили!
- Как себя чувствуешь?
- На удивление, неплохо! И даже рана почти не болит, - поднял и опустил я правую руку. – Только жрать постоянно хочется.
- Оно и будет хотеться! – засмеялся Андрей. – Кровь вырабатывается вместо потерянной, рана заживает.
- Тогда план следующий: забираешь с собой из номера пистолеты, пока я доплачиваю ещё за сутки твоего проживания, – распорядился Анатолий. – Потом ведём тебя фотографироваться. После этого движемся на перевязку. На обратном пути забираем готовые фотографии и доставляем тебя в контору, где генерал расскажет тебе, что дальше делать.
В здание СГБ, которое мы брали с боем вчера утром, я ехал уже без швов на ране, хотя повязку мне ещё на всякий случай оставили.
- Как спалось? – ехидно улыбнулась мне медсестричка, менявшая повязку. И наклонилась чуть ниже, чем было необходимо, сверкнув при этом матовой кожей своей впадинки между грудями.
- Могли бы вечером подъехать, чтобы проконтролировать крепко ли я сплю! – отбил я выпад с деланным равнодушием.
- Вы же не сказали, где вас искать!
- Не вопрос! Гостиницу «Орлёнок» знаете? Номер двести четыре. Не получилось вчера проверить, приезжайте сегодня! Я живу один, хоть всю ночь контролируйте!
- Я подумаю! – изобразила из себя скромницу девица.
- Людка, шалава! – фыркнул хирург, записывающий что-то в свой журнал. – Хватит над человеком издеваться! Как будто не знаешь, как сыворотка действует!
- Ой, Тариэл Ваганович! Вас послушать, так я должна чадру носить, глаз на мужчин не поднимать и молчать, как глухонемая. А может, мне интересно узнать, как можно больше, пока молодая?
- Интересно ей! – буркнул доктор. – Лишь бы подразниться!
- Я подумаю! – еле слышно промурлыкала мне сестричка на прощание, покосившись на мои руки, сложенные как у футболиста, ждущего штрафного удара по своим воротами.
Вот зараза!
Двери в кабинете начальника Службы и в приёмной уже отремонтировали, окна застеклили. Теперь заканчивали эту работу в других кабинетах. Но перед этим мне пришлось встретиться с одним знакомцем.
- Здравствуйте, товарищ… э…
- Майор я, Казымов. Майор Колесов. Тебе тоже не хворать! Как голова?
- Да вроде бы ничего, - вздохнув, помассировал прапорщик свой затылок.
- Надеюсь, не сильно обижаешься на то, что тебя так наказали за нарушение инструкции?
- Лучше уж так, чем как некоторых… У вас пропуск заказан? Тогда предъявляйте документы.
- Отыграться решил? – засмеялся я, предъявляя свою орденскую Ай-Ди. – Извини, другие пока ещё не изготовлены. Если не устраивает, то звони в приёмную, чтобы меня забрали.
- Я лучше позвоню! Меня вчерашний день очень многому научил!
- Вот и прекрасно!
- Нас-то хоть пропустишь? – подал голос Чёрный.
- Документы предъявляйте и проходите!
Анатолий с Андреем, весело пикируясь, дождались, пока сверху спустится Строков и распишется в журнале за то, что забирает меня вместе с моими двумя пистолетами.
- Правильно действуешь, Казымов! – похвалил капитан прапорщика. – В нашем деле лучше перебдеть чем недобдеть, как ты сам вчера убедился. Ну, здравствуй, Николай! А вы, мужики, пока отдыхайте. Я позвоню, когда понадобитесь.
С Воздвиженским вообще встретились, как старые друзья. Порывался он меня даже обнять, но я отступил на шаг назад:
- Мне час назад швы сняли, товарищ генерал-майор.
- А чего так официально? Пока тебе документы о приёме на службу не выдали, я для тебя по-прежнему Максим Георгиевич. Да и потом тоже, если без посторонних. Если б ты с ребятами не сработал так чётко и быстро, то крови бы пролилось на порядок больше, и последствия были бы куда серьёзнее. Орденов вы, конечно, заслуживаете, но уж извините, мужики, неправильно будет раздавать государственные награды за то, что свои против своих воевали. Я найду способы как-нибудь по-другому вас отблагодарить за службу.
Разбор полётов по итогам всего произошедшего мы через недельку устроим, так что подготовь отчёт, какие ты плюсы и минусы увидел в действиях обеих сторон. Судя по тому, что мне Джавдет рассказал, воевать мы не умеем. От слова «совсем». Поэтому жду от тебя замечаний и предложений. Не стесняйся в выражениях: мне нужно, чтобы всех проняло.
Мы с тобой после полудня едем в Верховный Совет. Там сегодня будут избирать нового председателя и назначать нового главу правительства. А потом мы с тобой, ты и я, выступим перед депутатами. Я – как глава контрразведки, а ты – как посланец Большой Земли. И не хмурься! Так надо!
- О чём говорить-то?
- Да особо распространяться не надо. Историко-политическую справку Ивана Андреича Данилова они уже все прочитали. Просто расскажешь, какие перспективы договориться с российским руководством, в чём Россия остро нуждается, и что нам нужно в первую очередь у Большой Земли запрашивать.
Раздался звонок внутренней связи, и Воздвиженский ткнул кнопку на устройстве.
- Товарищ генерал, мы свои документы на Колесова подготовили. За паспортом ему в отделение милиции заехать надо будет, чтобы расписаться. Заносить вам на подпись готовые?
В парламент я ехал уже полноценным гражданином Советской Республики, штатным майором СГБ в должности начальника управления инновационных проектов. Даже звёздочки на погоны, эмблемки в петлички и кокарду на камуфляжную бейсболку нацепил. Разумеется, все знаки полевые, тёмно-зелёные, а не золотые от повседневной или парадной формы.
Поэтому, когда в бюро пропусков с меня потребовали документ, я достал из широких штанин дубликатом бесценного груза свой молоткастый, серпастый Советский паспорт.
Советск, 36 год, 12 июля, вторник, 03:05
В гостиницу я вернулся только к полуночи. В сопровождении своей охраны, разумеется, поскольку приказ Воздвиженского – охранять меня при любых перемещениях по улице – никто не отменял. Портье, выдавая ключ от номера, сообщила:
- Тут к вам девушка приходила из госпиталя, говорила, что рану надо обработать, но вас не застала. Подождала, подождала и ушла…
Чёрный с Серым тут же насторожились, но я пообещал им всё объяснить в номере.
- Это действительно медсестра. Пока сегодня швы снимала, всё меня подкалывала по поводу… Ну, вы-то, в отличие от меня, должны знать про побочное действие сыворотки для ускорения регенерации… А я ей свой гостиничный номер назвал. Думал, попикируемся, и этим всё закончится…
Мужики покатились от хохота, глядя на моё смущение.
- Ага! А сестричка, глядя на твой стояк, решила устроить себе незабываемый вечер?
- Это ещё что, Николай! Мой зять, муж сестры, бывший афганец, как-то по пьяни ещё веселее историю рассказал! У него в Афгане чуть ли не под ногами граната рванула. Осколками посекло – мама не горюй! Плюс контузия: до сих пор плохо слышит. Очнулся уже в «вертушке» по дороге в госпиталь. Но только в госпитале побочный эффект этой контузии проявился: член не падает. Вообще. Лежу, говорит, с ног до головы забинтованный, всё болит, а простыня домиком. Вначале даже прикольно было, а потом – хоть волком вой! Все мужские причиндалы ноют от такого перенапряжения. И медсестрички над ним хихикают. В общем, сначала одна решила парню помочь, потом другая. А он только рад, в двадцать-то лет! К концу лечения в госпитале ни одной неудовлетворённой женщины не осталось. Ему так понравилось, что даже расстроился, когда этот побочный эффект вылечили.