Страница 31 из 39
- А-я-яй!- покачал головой Пархоменко. – Как же так, Эвелина Робертовна? Можно сказать, своего свёкра Семицветикова не узнали. А просите меру пресечения - подписку о невыезде.
- Но он мне шубок не продавал.
- А разве я сказал, что он вам продал? Адвокат свидетель – я этого не говорил. Эти дорогие шубки вам вручил другой человек. И вы знаете, кто. Поэтому, Эвелина Робертовна, пока можно только сказать: к общему знаменателю мы не пришли. И вам придётся ещё сутки посидеть на «персидском коврике». Понимаю: неуютно, но полезно поразмышлять. И размышлять вы должны не о том, как выкрутится из этой ситуации, а о том, чтобы не сесть на нары на долгий, долгий срок. Тем более, что в отличие от некоторых знакомых вам личностей, которые на данный момент тоже задержаны, вы не привыкли к тюремной баланде и шконкам. Вы по сравнению с ними – ребёнок, хотя и взрослый. Но за то, что сделано, нужно отвечать. В каком объёме и сколько во времени, зависит от вас и от суда тоже. Многое будет зависеть от того, что суд будет взвешивать на своих весах: вашу ложь или ваше чистосердечное признание и раскаяние. Но до суда ещё далеко. Вас ожидает череда очных ставок, допросы и другие следственные действия. Будьте благоразумны. Думаю, что если вы поделитесь откровенно со своим адвокатом обо всех ваших нехороших делах, он вам посоветует сделать то, что советую сейчас я.
Прошло ещё некоторое время. И состоялся суд. Он определил каждому меру наказания: столько, сколько кто заслужил. Учитывая чистосердечное признание и раскаяние в содеянном, а также то, что Эвелина Робертовна Корешкова ранее к уголовной ответственности не привлекалась, ждала появления ребёнка, суд определил ей меру наказания условно. Непосредственные участники экспроприации получили длительные сроки лишения свободы. Оперативное дело «Альпинисты» было закрыто в связи с его реализацией. Капитан Бралюк продолжал оперативное обслуживание ИТК. Он в этой истории оказался, вроде, как не имеющий к ней ни малейшего отношения.
Хохотунчик
Воры, проникшие ночью в магазин села Мальцево, были со странностями: денег, которые лежали в незапертой кассе, почему-то не взяли. Зато к шоколадкам проявили повышенный интерес, о чём свидетельствовала гора пустых обёрток. Две фарфоровые чашки с остатками водки и недопитая бутылка «Зубровки» наводили на мысль, что воров было двое. Следов пальцев на этих предметах криминалист не обнаружил, зато на надкушенной шоколадке, брошенной на пол, чётко просматривались следы от зубов. Вдоволь вор поупражнялся и с баночкой горошка. Хотя рядом лежал консервный нож, он пытался открыть баночку зубами. Но не осилил. А вот визитную карточку от своих зубов на металле оставил.
Продавщица, ярко накрашенная брюнетка, подсчитывала убытки. По её подсчётам выходило, что воры унесли: десять банок горошка, коробку шоколада и два ящика водки.
- Сколько, сколько? - переспросил присутствующий при осмотре помещения капитан Баталов и так пристально посмотрел на продавщицу, что та, растерялась и заморгала длинными накрашенными ресницами. Но быстро пришла в себя и сделала уточнение:
- Так сразу трудно сказать. Может, ящик, может, два. Ревизия покажет.
Потом посмотрела на капитана. Взгляд её красноречиво говорил всё, что она думает о сыщике.
Выяснив результаты осмотра, наименование и примерное количество похищенного, Баталов, оставив следователя для составления протокола, решил сходить в деревню, «в народ». Заходил в каждый дом, расспрашивал, присматривался. Ничего существенного добыть не удалось. Все жители, словно сговорившись, в один голос уверяли:
- У нас тут некому. Не наши – пришлые.
Так, обходя дом за домом, оперативник добрался до окраины села. На отшибе стоял невзрачный покосившийся домик.
- Там кто живёт?- спросил он у женщины, пасшей на пустыре козу, указав в сторону заинтересовавшего его дома.
- А вам по какому делу? – проявила любопытство та.
Баталов ввёл её в курс дела.
- Не ходите!- посоветовала хозяйка козы,- не способны они на такое. Да и сказать вам ничего не скажут: парень с головой не дружит.
- Совсем?- решил уточнить Баталов.
- Как вам сказать? Просветления у него случаются. Но – нелюдим. И агрессивен. Может и с кулаками наброситься.
- Он что, один живёт?
- Почему один? С матерью.
- И что она тоже того…?
- Почему «тоже»? Нормальная. Только глухая.
Сыщик постоял в раздумье: есть ли смысл заходить? Что с глупого, что с глухого какой толк? Но многолетний опыт подсказал: нужно.
Подошёл к дому. Женщина в огороде окучивала картошку. Подняла голову. Оглянулась.
«Надо же,- подумал Баталов,- глухая, а каким-то седьмым чувством услышала появление постороннего».
Некоторое время женщина смотрела на незнакомца, потом решительно пошла навстречу.
Кивком головы и голосом капитан поздоровался с нею. Женщина кивнула в ответ, показывая знаками, что глухая.
Сыщик достал блокнот, ручку и на чистом листке написал: «Читать умеете?»
Хозяйка дома утвердительно закивала головой.
Баталов снова написал на листке: «Нужно поговорить».
Женщина снова повторила те же движения головой, а затем стала делать движения руками.
По движению её рук он понял: в доме спит человек.
Зашли на кухню. Баталов посмотрел по сторонам. Увидел на стене фотографию хозяйки с подростком, потом ещё одну, на которой, уже без хозяйки, было изображено два светловолосых мальчугана.
Видя заинтересованность гостя фотографией, женщина написала на бумажке: «Сын и племянник».
- А племянник где живёт?- прибег снова к помощи бумажки капитан.
- В Новокузнецке,- написала женщина.
- Приезжает?- жестами спросил Баталов.
Хозяйка закивала головой. Потом взяла ручку и написала на бумаге: «Уехал той ночью».
- Почему такая спешка? – прибёг к помощи тех же средств опер.
Женщина приложила к глазу кулак, показав на комнату, где спал сын.
Из её знаков Баталов понял, что произошла драка. Племянник нехороший: недавно освободился из мест лишения свободы. Пьяный ночью пришёл. К сыну стал приставать, ну и подрались. Сын племяннику и посадил под глаз фонарь. А племянник тоже не остался в долгу.
Капитан поднял в вверх один палец, указывая на племянника.
Женщина подняла два.
Из этого жеста Баталов понял, что племянник был не один.
- А кто был второй?- написал сыщик.
- Его знакомый,- написала на бумаге женщина.
- Фамилия племянника?
- Ипатов Виктор.
Капитан приложил руку к сердцу, давая знать хозяйке, что благодарит её за полученную информацию.
Вышел на улицу. Время близилось к вечеру. Постоял в раздумье, прикидывая, как далеко от этого дома расположен обворованный магазин. Если напрямую, через пустырь – метров 500 будет. Рассказ женщины его насторожил. И не драка вовсе, а то, с какой поспешностью, да ещё ночью, съехали гости. И где можно в чужом городе ночью напиться? Неожиданный отъезд можно объяснить боязнью того, что придётся держать ответ за драку. А если причина другая? Не этот ли дуэт отметился в магазине, а потом ноги в руки и поминай, как звали? Ещё немного постояв, Баталов направился в городской отдел милиции.
Доложив результаты хождения в народ, Баталов обратился к начальнику: - Нужно собираться в Новокузнецк, пока следы не остыли.
- Горячий след – хороший след,- согласился начальник.
Ипатов Виктор, работникам уголовного розыска города Новокузнецка был хорошо известен. Не сказать, чтобы с головой не дружит, но какой-то не от мира сего. Третий десяток на исходе, а он всё в детство впадает: с подростками в прятки играет. «Мы его Хохотунчиком зовём,- пояснили оперативники. А подростки – Афганцем».
- Был в Афганистане?
- Какое там. На лесоповале в сибирской тайге сроки мотал. А подросткам байки про Афганистан рассказывает. И такое несёт… Сам генерал Громов ему руку жал. Сижу, говорит, в окопе. Вижу, генерал Громов идёт. А пули так и свистят, так и свистят. Ну, я ему и крикнул: «Товарищ генерал, прыгайте в окоп! Он и прыгнул. Посмотрел на меня и говорит: «Спасибо Ипатов, ты настоящий солдат!» Словом, герой – только с лесоповала.