Страница 53 из 62
- Что же мы теперь будем делать? – аккуратно спросил Френсис.
- Не знаю, эфенди, - ответил Матракчи, - не знаю.
Издалека они наблюдали, с каким удовольствием леди Говард возится с дочерью. Наконец-то они сумели воссоединиться после долгой разлуки. Казалось, это счастье уже никто никогда не нарушит. Даже предстоящий отъезд делегации.
А в это время в Топкапы проходил серьёзный разговор. Выслушав Шакиру Хатун, Сюмбюль Ага посчитал своим долгом оповестить Хюррем Султан о произошедшем, тем более, что когда у простого стражника появляются деньги, переданные иностранкой, это всегда вызывает подозрение. Естественно, что главный евнух не сразу попал к Роксолане, ведь она присутствовала на церемонии подписания договоров, а потом долго разговаривала с пашами и лордами. И всё же вечером Сюмбюлю удалось встретится с госпожой. Она беседовала в коридоре со своим верным протеже Рустемом. Евнух низко поклонился им.
- Госпожа, вы обязаны знать. – пропел он.
- Говори. – ответила султанша.
Сюмбюль во всех подробностях выдал Роксолане всю информацию, какую только знал. Такой рассказ смутил Хюррем. Сперва она не поверила слуге, ведь насколько она знала, леди Элеонора постоянно находилась на виду и не могла провернуть ничего подобного. Но основная мысль, которую ей хотел донести слуга, ей была предельно понятна – Нигяр может угрожать вполне реальная опасность. Тем более, что ни её самой, ни сэра Френсиса Дойла на церемонии не было… Или, по крайней мере, султанша их могла просто не заметить.
- Я полагаю, что это заговор Томаса Хазрет Лери. – подытожил свою мысль Сюмбюль.
- Но причём тут тогда леди Элеонора? – не понимала Роксолана.
- Госпожа, я подозреваю, что она могла действовать от его имени. Если это так, то Нигяр Хатун действительно в беде.
- А ты действительно веришь этой Шакире? – спросил Рустем.
- Ууууу, да я бы доверил Шакире Хатун свою жизнь, ах! – театрально ответил ага.
Неожиданно в коридоре появилась принцесса Мария в сопровождении служанок. Сюмбюль и Рустем поспешили поклониться ей, а Хюррем одарила девушку приветливой улыбкой.
- Госпожа Мария. – приветствовала её султанша.
- Ваше Величество. – ответила та.
- Я полагаю, вы хорошо провели время в компании Михримах Султан?
- Да, миледи. – принцесса обратила свой взгляд на Сюмбюля. – Вы не возражаете, если я задам вопрос вашему слуге?
Роксолана кивнула в знак согласия. Рустем захихикал; его повеселило внимание, которое оказывала принцесса евнуху. Что касается самого Сюмбюля, то он залился краской и заулыбался.
- Я бы хотела узнать, как себя чувствует начальник корпуса султанских пажей? – вежливо спросила Мария, а служанка перевела её вопрос.
- Пажей? – удивился Рустем, услышав перевод. – Вот как, значит, в Европе называют ев…
Хюррем резко толкнула протеже локтем в бок, намекнув этим жестом, что подобные замечания неуместны в присутствии заморской гостьи. Не будучи дураком, жених Михримах сразу понял, что к чему и принял прежнее серьёзное выражение лица. Сюмбюлю же было приятно, что особа королевских кровей интересуется его здоровьем. Не решаясь ответить самому, он бросил вопрошающий взгляд на свою хозяйку. Та дала понять, что может без опаски заговорить с девушкой.
- Благодарю, госпожа, мне уже лучше, слава Аллаху! – ответил Сюмбюль, от чего Мария одобрительно заулыбалась.
- Кстати, Ваше Высочество, раз уж вы здесь. – произнесла Роксолана. – Прошу прощения за возможную бестактность с моей стороны, но не замечали ли вы сегодня некую странность в поведении милорда Томаса Говарда?
- Герцога Норфолка?
- Да.
- Я удивлена и озадачена вашим вопросом, миледи, - ответила Мария, - но сказать, что сэр Томас вел себя сегодня подозрительно, я не могу. Он всё время был с Их Величествами и не совершал ничего, что, на мой взгляд, могло бы поставить под удар его честь.
- С вашего позволения, Ваше Высочество. – обратился к ней Рустем. – Вы уверены, что поведение герцога не было вызывающим или странным?
- Абсолютно. – принцесса на секунду задумалась. – Вот только леди Фейган…
- С ней что-то не так?
- Она часто просилась выйти. Отлучалась на несколько минут, но это происходило периодически.
От этих слов Роксолана помрачнела. Её стали одолевать неприятные, даже страшные мысли. Сюмбюль ахнул, его глаза округлились. Быстро смекнув, что случилось, Рустем обратился к королеве востока
- Я полагаю, султанша, вам нужно переговорить с Повелителем.
- Да, ты прав. – ответила Хюррем. – Сюмбюль, а Шакира Хатун помнит лицо того аги, который отправил всадников?
- Если вам будет угодно, госпожа, я немедленно велю ей придти и она сама всё расскажет.
- И правильно сделаешь. Зови её.
- Как вам будет угодно.
- Ваше Величество, вы чем-то напуганы. – заметила Мария.
- Нет-нет, миледи, пока что поводов пугаться нет. – ответила Роксолана. – Но нам придётся пройти к Повелителю и королю Генриху. Нужно серьёзно поговорить с ними обоими…
========== Глава 21. Осада ==========
Вся улица погрузилась в сон, огонь горел лишь в одном доме. Нигяр уложила свою дочь спать и теперь сидела рядом и приглаживала девочке волосы. Бывшая калфа тихонько напевала малышке.
Ev sistr ‘ta Laou, rak sistr zo mat, loñla,
Ev sistr ‘ta Laou, rak sistr zo mat.
Ev sistr ‘ta Laou, rak sistr zo mat,
Ur blank, ur blank ar chopinad loñla,
Ur blank, ur blank ar chopinad.
Ar sistr zo graet ‘vit bout evet, loñla,
Ar sistr zo graet ‘vit bout evet.
Ar sistr zo graet ‘vit bout evet,
Hag ar merc’hed ‘vit bout karet, loñla,
Hag ar merc’hed ‘vit bout karet.
Karomp pep hini e hini, loñla,
Karomp pep hini e hini.
Karomp pep hini e hini,
Vo kuit da zen kaout jalousi, loñla,
Vo kuit da zen kaout jalousi.
Френсис и Матракчи наблюдали за этой картиной и у обоих становилось светлее на душе. Молчаливые свидетели идиллии, они знали, что для женщины, которая, как оказалось, не безразлична им обоим, весь мир сейчас создан только для двух человек – неё самой и её ребёнка. Однако долго продолжаться молчание не могло. Френсис решил первым прервать его.
- Зря я научил Джоан этой песне. – негромко сказал он, пытаясь шутить. – Она больше подходит для дружеской пирушки в каком-нибудь хорошем кабаке, но не как в качестве колыбельной.
- Понимаю. – вздохнул Насух. – Я бы тоже хотел научить Нигяр песням. Жаль только, что сделать это теперь крайне проблематично. А самое смешное, что у тебя больше шансов, чем у меня.
- Знаешь, приятель, а я испытываю лёгкий укол ревности. – признался граф.
«Что ты знаешь о ревности?», - подумал придворный мастер, не найдя слов, чтобы ответить ему.
Убедившись, что малышка спит, Нигяр нежно поцеловала дочку в лоб и заботливо укрыла одеялом. Она всё никак не могла наглядеться на своё сокровище, поэтому десять минут просто сидела, любуясь девочкой. Этот ребёнок был единственной нитью, связывавшей бывшую калфу с прошлым. Намерения мужа развестись можно считать не пустыми словами, но ещё одной разлуки молодая женщина просто не вынесет. Скоро она уедет в Англию, Матракчи заберет Кадер и спрячет её у друзей, как и обещал, но вот сможет ли Джоан Говард снова вырваться в Османскую Империю, чтобы воссоединиться с дочкой? Навряд ли. К тому времени у неё уже не будет ни средств, ни связей, чтобы осуществить задуманное. Следовательно, решение нужно принимать здесь и сейчас… Мысленно пожелав малышке сладких снов, Нигяр взяла лампу и вышла из комнаты.
- Мы возвращаемся во дворец? – спросил у неё Френсис.
- Не стоит спешить, давайте подождём возвращения Лалек Хатун. – предложил Матракчи.
- Я согласна. – ответила Нигяр. – Нельзя оставлять маленького ребёнка совсем без присмотра.