Страница 4 из 62
- Что? – спросила Нигяр, хотя и не понимая, что он только что сказал, но подозревая, что дело касается неё.
- Идём. - коротко ответил капитан.
Шагая по лондонским улицам, Нигяр всё больше и больше обращала внимание на то, насколько сильно Европа отличается от Османской империи. Бывшая гаремная калфа знала, что не везде в Стамбуле на улицах чисто и ухоженно, как в парке в Топкапы, но чтобы в столице государства прямо под ногами грязь мешалась с нечистотами, а лужи не засыпались – это не укладывалось в голове османки. Мимо пронеслась карета и обдала подол платья Нигяр грязной водой. Над дверьми домов красовались разного рода вывески, а жадные до прибыли торговцы призывали прохожих купить свежайший хлеб, красивейшие ткани и заказать себе надежнейшую амуницию. И всё это происходило под низко висящим небом, затянутым серыми тучами. Наконец Френсис привёл свою спутницу к трактиру, возле которого уже столпилась толпа пьяниц.
Капитан завел Нигяр внутрь. До сегодняшнего дня девушка ни разу не была в кабаке, поэтому испугалась не меньше, чем когда проходила по серым лондонским улицам. Выпивохи, облюбовавшие места за столами и по углам, не часто встречали красивых, а главное, приличных женщин в подобных заведениях, так что в том, что многие из них обратили внимание на Нигяр, ничего удивительного не было. Сама османка лишь вопрошающе заглянула спутнику в глаза.
- Не бойся, - сказал он по-турецки, - я знаю, что делаю.
- Ты предложишь меня им?
- Ну и глупые же у тебя мысли, Нигяр. Как ты можешь думать, что я опущусь столь низко?
- Ты стал говорить совсем, как Сюмбюль Ага.
- Кто, извини?
- Не важно. – Нигяр вздохнула. – Но ведь ты же не оставишь меня одну среди этих… этих… страшных?
- Конечно, не оставлю. – Френсис усадил османку за небольшой столик в углу. – Я куплю тебе поесть. И не возражай.
Капитан Дойл направился к кухне, откуда вернулся через три минуты. Он поставил перед Нигяр жареного цыплёнка, хлеб и кувшин молока.
- Ты пока поешь, как следует, - сказал он тихо, - а я переговорю с ребятами. Не может быть, чтобы никому не была нужна помощница по хозяйству или няня. Я обязательно найду тебе работу и приют.
- Ты уйдёшь?
- Я скоро вернусь.
- А как же я?
- Ты подожди меня здесь. Только никуда не уходи. А на посетителей не обращай внимания. Если будут приставать, скажи: «I’m captain Doyl’s bride», и добавь: «He will kick your ass» и от тебя тут же отстанут.
- А что означает эта фраза?
- «Я невеста капитана Дойла. Он надерёт тебе задницу». Одна девчонка так уже проделывала, и весьма успешно. – Френсис развернулся и собрался уходить. – Ты ешь, не спеши, я за всё заплатил.
Калфе не оставалось ничего другого, кроме как проводить Френсиса глазами. Нигяр была готова боготворить этого человека, ведь он, в отличие от кое-кого, понимал, что изгнанная из родной земли, молодая женщина пропадёт в одиночестве на чужбине. Она глотала кусочки пищи, практически не жуя, и постоянно оглядываясь по сторонам. Иной раз на неё обращали взгляды любопытные любители выпить, но Нигяр мгновенно отворачивалась от них, стараясь прогнать из головы дурные мысли, и постоянно вспоминая Аллаха. Однако, полностью избежать внимания к своей персоне ей не удалось.
За стойкой один из посетителей перешептывался с хозяином трактира.
- Эй, Джон, что это за бабёнка?
- Какая бабёнка?
- Да вон там, в углу. Сидит такая, тихоня. Сразу видно, не из продажных девок будет. – и указал на Нигяр.
- Аааа, эта. Её Френсис привёл. Усадил за стол, купил ей пожрать и ушёл куда-то.
- Она и на англичанку – то не шибко смахивает. Может, она испанка?
- Откуда ж мне это знать, Томас? Подойди к ней и спроси.
Подвыпивший посетитель трактира так и сделал. К огромному ужасу Нигяр, он подошёл к ней и заглянул прямо в глаза. В голове молодой женщины галопом понеслись мысли, одна страшнее другой.
- Ты кто такая, красотка? – непринуждённо спросил он.
На удивление самой себе, бывшая калфа быстро вспомнила, что нужно сказать, если к ней будут лезть.
- Я невеста капитана Дойла. – быстро произнесла она по-английски.
- Уууу, значит, я опоздал. – иронично ответил мужчина, отвесив, как ему казалось, доброжелательную улыбку. – А из каких краёв ты родом? Уж не из Испании ли?
- Он надерёт тебе задницу. – уверенно сказала Нигяр.
- Тогда мне лучше не связываться с вами, Леди Оторва, - промолвил тот, и поспешно удалился. Нигяр, разумеется, не поняла ни слова из того, что он сказал ей на прощание, но ей было приятно одержать маленькую победу. Однако, её радость долго не продлилась – в трактире находилось много желающих завязать знакомство с таинственной незнакомкой. Османка то и дело ловила на себе голодные взгляды. Чтобы немного отвлечься, она развязала узелок с вещами, которые передала ей Хюррем Султан, в надежде найти какие – нибудь приспособления и материалы для рукоделия, однако, всё тщетно. Френсис до сих пор не вернулся, и молодая женщина забеспокоилась.
Между тем, к ней подошёл очередной желающий познакомиться, на этот раз, гораздо пьянее предыдущего.
- Мне кажется, ты скучаешь, детка, - произнес он, едва выговаривая слова и икая, - пойдём наверх.
- Я невеста капитана Дойла. – ответила Нигяр уже привычным заклинанием.
- И что? – не смущаясь парировал наглец – Такой, как ты, у меня ещё не было.
- Он надерёт тебе задницу.
- Ты что, цыпа, угрожаешь мне?
Грязная волосатая рука потянулась к лицу Нигяр. Девушка стала пятиться назад, когда пристававшего к ней мужчину одёрнул его приятель.
- Слушай, Джеймс, эта дамочка слишком хороша для тебя, - сказал он и повернулся к испуганной османке – Пойдём лучше со мной.
Понимая, что фраза, которой её обучил Френсис, больше не поможет, Нигяр отчаянно соображала, что делать. Наконец калфа вскочила с места и схватила со стола кувшин, грозя швырнуть его в любого, кто подойдёт к ней ближе, чем на пять шагов.
- Не трогай меня! – крикнула она по-турецки, но этим лишь вызвала взрыв пьяного хохота среди собравшихся.
- Ай! Красотка ругается! – шутливо заметил один из выпивох.
- А может, она только что наслала на нас всех жуткое проклятье? – предположил его собутыльник.
Тот, который пытался схватить Нигяр за лицо, решил действовать. Он решительно двинулся к ней, намереваясь взять её силой. Молодая женщина не нашла ничего лучше, чем кинуть кувшин ему в лицо. И она не промахнулась! Старый пропойца завопил от боли, пытаясь остановить ладонями кровь.
- Вот мерзавка! – кричал он, - Ведьма! Будь ты проклята!
- Ты почто, сукина дочь, чужую посуду бьёшь? – бушевал хозяин трактира, уже надвигаясь грозными шагами на Нигяр.
Позабыв обо всё на свете, молодая женщина второпях подхватила свой узелок и, ценой неимоверных усилий прорвавшись сквозь улюлюкающую толпу, выскочила на улицу. Она решила дождаться возвращения Френсиса не внутри, а около трактира, даже начала произносить молитву. Однако взбешённый хозяин горел желанием выбить дух из несчастной за то, что та разбила грошовый кувшин.
- Ведьма! Бусурманка! – орал он во всё горло.
Нигяр сорвалась с места и помчалась в неведомом направлении. Она не разбирала дороги и не запоминала ориентиров; расталкивая всех на своём пути, бывшая калфа думала лишь об одном – как бы унести ноги подальше от этих зверей. Проходившие мимо лондонцы выкрикивали в её адрес ругань и проклятия, кое-кто даже швырял в неё камни. Пару раз османка едва не угодила под копыта лошадям, чем только провоцировала всадников на грубость. Все людские лица смешались для молодой женщины в одну уродливую гримасу.
Наконец, после продолжительной пробежки, Нигяр остановилась и отдышалась. Теперь у неё появилась возможность сообразить, где она находится. Внимательно оглядевшись по сторонам, девушка поняла, что заблудилась. Нигяр тяжело далось это решение, но она решила попробовать вернуться к тому трактиру, из которого её прогнали агрессивные пьяницы. Дома в квартале, в котором очутилась молодая османка, были похожи один на другой, улочки оказались очень узкими, повсюду слышались непонятные вопли и собачий лай. Некстати налетел сильный ветер и зарядил дождь. Бывшая калфа брела по серым улочкам, постепенно погружающимся в темень, надеясь вспомнить хоть какую-нибудь деталь, которая помола бы ей отыскать дорогу в то место, где её оставил Френсис. Более того, она вглядывалась в лица проходивших мимо мужчин, надеясь, что встретит среди них капитана Дойла, но в силу воспитания, не могла задержать взгляда на ком-то дольше пары секунд. Какая-то женщина выплеснула на улицу содержимое ночного горшка буквально в двух шагах от Нигяр. Пораженная подобным поведением, османка замерла на месте, ужасаясь европейскому быту и перебирая в голове мусульманские молитвы.