Страница 31 из 33
"Как это необычно?" - не замедлил я поинтересовался.
"Он ее в два захода проходил. Выкопал половину, и с другого конца копать начал", - объяснил канавщик.
"Зачем так?" - не отставал я.
"А черт его знает. Может ветер не тот подул, пыль в лицо несло, может еще что". Больше ничего я от канавщиков не выпытал, и оставил их в покое.
На следующий день в отряд вернулась машина, увозившая под охраной "Пахана" в Мирный. Я и поговорить с ребятами не успел, как появилась вторая - милицейский Уазик, со знакомым капитаном и двумя незнакомыми ментами, охранявшими "Пахана" в наручниках. Уазик по привычке тормознул у нашего домика, Леня вышел гостей встречать, а я из домика на всякий случай смылся, к Виталию и Славе. Попросил их:
"Расскажите, о чем с ментами разговор был, когда "Пахана" им сдавали!"
"Сдавали ночью, а допрашивали нас на следующее утро", - ответил Виталий, как более разговорчивый.
"Допрашивали о чем?"
" О чем!" - Виталий усмехнулся, - "О том, с какого перепуга и откуда мы о деньгах узнали, раз на "Пахана" ночью засаду устроили!" - глядя на меня покачал головой, - "Готовься! Сейчас капитан тебя вызовет, ты же всю эту бодягу с засадой придумал!"
И действительно: дверь открылась без стука, и Леня махнул мне рукой.
В нашем домике ментов-охранников и "Пахана" не было, они временно сидели в милицейской машине. Капитан, устроившийся на кровати, показал мне рукой, что бы салился на табуретку напротив.
"Расскажи, дарагой товарищ, как ты узнал, где деньги лежат! И почему следил за человеком, если главный преступник, который и Камаз сжег, и деньги украл, совсем не он, следствием это установлено!"
"А я в это не верю!" - начал я отвечать, и капитан принял вид оскорбленного до глубины души, - "И вам говорил, что на проселке от отряда к сгоревшему Камазу следов вашего главного преступника не было, зато был след большого сапога, какие у нас носил ваш так сказать "человек"!" - ответил я с ноткой ехидства.
"Ты это не очень!" - напомнил капитан кто он, а кто я, - "Он деньги нашел, а это преступление незначительное, всего лишь находку скрыл. Вы же сейчас на него все что можно вешаете! И даже убийство, хотя ваш начальник", - кивнул на Леню", - "мне рассказал, что никакого трупа рядом с отрядом вы не нашли, хотя долго и упорно искали!"
"Это говорит только об одном: тот канавщик, которого вы обвинили во всех грехах, в том числе и хищении денег, не сам умер - мы бы останки нашли в конце концов. А убит и надежно похоронен!" - улыбнулся, и уже с издевкой, - "Деньги, видите ли преступник потерял! А "Пахан тут как тут, их нашел! Не бывает такого!"
Капитан зло на меня посмотрел, причем молча, и скомандовал:
"Все! Поехали!"
Поехали двумя машинами, впереди Уазик, с ментами и "Паханом", за ним наша бортовая, с Леней, Виталием, Славой и мной. Сейчас командовал "Пахан", рулил к месту, где деньги "нашел".
Нужное место оказалось совсем рядом - можно сказать, между отрядом и железками сгоревшего Камаза. Но это если двигаться не по прямой, а по дуге, в сторону гряды горок.
"Тут сумка валялась!" - показал "Пахан" "точное" место, абсолютно чистое от кустов и травы, и просматриваемое чуть ли не из отряда. Причем здесь я уже был, когда бегал к Камазу в то трагическое воскресенье второй раз, в надежде найти возле него отпечаток большого сапога. Отпечаток не нашел, но сумку с деньгами, если бы она здесь валялась, ни за что не пропустил бы! Да и Виталий, и Слава, когда позже ездили искать партизана, тоже это место не пропустили, и тоже никакой сумки не нашли! Хотя, если верить "Пахану", она здесь лежала.
"Что скажете?" - даже капитан в словах "Пахана" усомнился, слишком открытое место было показано.
"Врет!" - возмутился Виталий, - "Мы здесь все объездили, в первые дни. Не валялась сумка!"
"А ты что думаешь?" - это капитан уже мне.
"Врет безбожно. Я здесь еще в первый день побывал!"
Капитан вздохнул, на "Пахана" глянул с подозрением, и скомандовал:
"Едем туда, где он деньги прятал!"
Поехали. Теперь я сидел в нашей бортовой в кабине и показывал дорогу. Спустились в долину, подъехали между кустов к нужной канаве. Здесь я машину остановил, Уазик тормознул рядом.
На этой канаве я побывал уже сто раз, и ничем она от других не отличалась. Канава как канава, но сейчас я вспомнил, что, по словам коллеги, "Пахан" проходил ее в два захода. То-есть, начал с одного конца, а потом почему то бросил, и продолжил уже с другого. Воспользовавшись моментом - "Пахан" повел всех показывать, где прятал деньги - я эту канаву еще раз обошел, и обратил внимание, что в глубоком ее конце часть породы выброшена на линию продолжения канавы, хотя работяги так не делают, все же выбрасывать породу удобней и легче влево или вправо от себя, а никак не вперед или назад.
Я к этой куче, на которую раньше внимание мало обращал, подошел, поковырялся в щебенке, и нашел в ней кусочки породы, в канаве не вскрытой нигде. И откуда они появились в этой куче, вроде бы из канавы выброшенной? Почему то на душе мне стало неуютно.
Здесь все к канаве вернулись, убедившись, что сумка с деньгами была точно спрятана там, где "Пахан" показал, и капитан уже готовился отдать очередной приказ. Но я успел оттащить Леню от остальных, и прошептать тихо-тихо:
"Гриша здесь закопан, больше негде. Вон под тем отвалом!" - и показал на кучу щебенки на продолжении канавы.
"Что вы там шепчетесь?" - тут же услышали мы от капитана, и остальные к нам обернулись.
"Юра говорит, что Гриша здесь закопан!" - выпалил Леня громко. Менты и наши ребята замерли, с крайне удивленными физиономиями, а "Пахан" со зверской рожей заорал:
"Сука! Убью падлу!" - и рванул в нашу с Леней сторону. Менты-охранники его тут же схватили и повалили на землю.
"На ноги ему наручники!" - скомандовал капитан, и после этого уже в нашу с Леней сторону, - "Где труп закопан?" - Леня показал место рукой.
Через час он привез на нашей бортовой из отряда работяг, предварительно заехав на канавы для "воскресений", где они забрали свой рабочий инструмент. Еще через час они отбросили кучу щебенки в сторону - и стало ясно, что я не ошибся: на уровне поверхности в суглинке обрисовалась яма, засыпанная щебенкой. Еще через час, уже в ней, канавщики почувствовали под лопатой что-то мягкое, и начали из раскопа выскакивать, из-за вырвавшегося на свободу жуткого запаха.
Поздно вечером извлеченный из захоронения Гриша, завернутый в брезент, был поднят в кузов бортовой, которая всего лишь в обед вернулась в отряд из партии, Леня занял место в кабине рядом с шофером. Шокированная отрядная публика освободила дорогу, и машина, в сгущающихся сумерках, покатила в Мирный. Следом за ней попылил милицейский Уазик, командир которого - капитан - не захотел отложить поездку до утра. Наверное, не терпелось обрадовать начальство, новым направлением в расследовании уже подзабытого преступления.
Виталий, Слава и Егорыч через пятнадцать минут зашли в мой домик.
"Стресс снять надо!" - Виталий выставил на стол бутылку водки.
"После сегодняшней жути без нее не заснешь!" - продолжил его Егорыч, за свою военную жизнь повидавший мертвецов в достатке, и все равно видом убиенного Гриши шокированный. Слава не сказал ничего, было видно, что он ждет не дождется, когда можно будет душу успокоить стаканом водки.
Я выставил на стол печенье вместо закуски, граненые стаканы, и наполнил их до краев: