Король ворон (ЛП)

Он открыл глаза.

Он стоял, сжав руки в кулаки, и глядел на место, где всё случилось. Его, должно быть, спасли, чтобы найти Глендовера. Его, должно быть, спасли, чтобы убить этого демона.

— Дик! Гэнси! Дик! Гэнси! — окликнул его Генри через двор. — Ты захочешь это увидеть.

Глава 54

Под домом находилось начало пещеры. Небольшая надземная расщелина, как та, в которую они вошли в Энергетическом пузыре. И не такая укрытая дыра в земле, как та, которую они использовали, чтобы зайти в грот, где была захоронена Гвенллиан. Это была влажная, широко открытая пасть прохода, обвалившиеся склоны грязи простирались по бетонным костям и кусочкам мебели, земля раскололась, и часть подвала упала в образовавшуюся яму. Её свежесть заставила Гэнси настороженно заподозрить, что она открылась, как результат его приказа, отданного Чейнсо на Фокс Вей.

Он просил увидеть Короля-Вóрона. Ему показали путь к Королю-Вóрону, и неважно, что земля должна была переместиться, чтобы заставить это произойти.

— Здесь чертовски требуется ремонт, — произнёс Генри, потому что кто-то должен был это сказать. — Кажется, по возможности хозяевам надо освежить подвал, если они хотят хорошо тут всё продать. Паркетные полы, обновить дверные ручки, может, вернуть сюда стену.

Гэнси присоединился к нему на краю пропасти и заглянул туда. Оба светили в яму телефонами. В отличие от свежей раны прохода, пещера внизу выглядела потёртой, сухой и пыльной, как будто она всегда существовала под домом. В ответ на его обращение был создан только вход.

Гэнси посмотрел в окно на припаркованный напротив Фискер, мысленно расставляя на прямой себя, шоссе, Генриетту и энергетическую линию. Конечно, он уже знал, что дом располагался на энергетической линии. Разве ему не сказали в самом начале, что он пережил свою смерть на энергетической линии только потому, что кто-то ещё где-то на ней умирал?

Он задался вопросом: был ли какой-нибудь способ попроще добраться до этой пещеры? Существовал ли где-то на энергетической линии другой естественный вход в неё, или она так долго ждала, чтобы он велел ей показаться?

— Ну, — в итоге вздохнул Гэнси. — Я пойду внутрь.

Генри засмеялся, а потом осознал, что тот говорил серьёзно.

— Разве ты не должен иметь при себе шлем и слугу для подобных экспедиций?

— Возможно. Но не думаю, что у меня есть время вернуться в Генриетту за амуницией. Мне просто нужно будет двигаться медленно.

Он не попросил Генри пойти вместе с ним, потому что не хотел, чтобы Генри почувствовал себя плохо, когда откажется. Он не хотел, чтобы Генри ощутил, будто Гэнси вообще ожидал, что Генри сделает подобное вместе с ним, словно он заберётся в яму в земле, когда единственным, чего Генри действительно боялся, были ямы в земле.

Гэнси снял часы и положил их в карман, чтобы они не цеплялись ни за что, если ему придётся карабкаться. Затем он подвернул брюки и ещё раз оглядел вход в пещеру. Было не страшно спускаться вниз, но он хотел быть уверенным, что сможет оттуда выбраться, если вернётся, а никого тут не будет, кто бы оказал помощь. Нахмурившись, он сходил за одним из стульев, который не сломался при крушении. Опустил его в темноту; чтобы это дало ему несколько дополнительных футов, если придётся выкарабкиваться обратно.

Генри наблюдал за всем этим, а потом сказал:

— Подожди. Ты же выбросишь своё милое пальто, белый человек. Возьми. - Он стянул с себя аглионбайский свитер и предложил Гэнси.

— Ну, ты буквально отдаёшь мне рубашку со своего плеча, — обменяв его на своё пальто, произнёс Гэнси. Он был благодарен. Он поднял взгляд на Генри: — Увидимся на другой стороне. Всё выше и выше[41].

Глава 55

Когда Гэнси прошёл через тоннель, он ощутил, как что-то вроде безумной радости и печали поднимается внутри него всё выше и выше. Вокруг не было ничего, кроме безликой каменной тропы, но всё же он не мог избавиться от чувства, будто всё правильно. Он представлял себе этот момент столько раз, и теперь тот наступил, Гэнси не мог припомнить разницу между тем, какой воображал себе эту ситуацию, и тем, с чем он столкнулся на самом деле. Не было несоответствия между ожиданиями и реальностью, как всегда ощущалось до этого. Он намеревался найти Глендовера, и сейчас он находил Глендовера.

Радость и печаль были слишком велики, чтобы вмещаться в его тело.

К нему снова пришло ощущение, что время ускользало. Здесь, внизу, это было осязаемо, как вода, несущаяся над его мыслями. Его посетила идея, что не только время проносилось вокруг, но и расстояние. Вполне возможно, этот тоннель изгибался и вёл его в совершенно иное место на энергетической линии. Пока шёл, он следил за батареей мобильного; она быстро истощалась из-за включенного фонарика. Каждый раз, когда он смотрел на экран, время менялось каким-то невероятным образом: иногда двигалось вперёд раза в два быстрее, иногда прыгало в обратную сторону, иногда задерживалось на одной и той же минуте на четыре сотни шагов. Порой экран мигал и полностью гас, увлекая за собой и фонарь, оставляя Гэнси на секунду в темноте, на две секунды, на четыре.

Он не был уверен, что будет делать, когда останется в темноте. Во время предыдущих миссий в пещерах он уже убедился, что очень легко упасть в отверстие, даже с фонариком. Даже несмотря на то, что пещера представляла собой больше коридор, чем грот, нельзя было определить, где она заканчивалась.

Ему нечему было доверять, кроме вóронов и чувства правильности происходящего. Все его шаги несомненно вели его к этому моменту.

Гэнси должен был верить, что свет не пропадёт, пока он не дойдёт туда, куда нужно. Это была та ночь, это был тот час; всё это время ему полагалось остаться в одиночестве.

Так что он шёл и шёл, а его батарея мерцала в большую и в меньшую сторону. Больше в меньшую.

Когда осталась только красная предупреждающая полоска, он замешкал. Он мог бы сейчас повернуть назад, и ещё ненадолго бы ему хватило света. Остальной путь пришлось бы проделать в темноте, но, по крайней мере, было известно, что по пути сюда не обнаружилось никаких ловушек. Или он мог бы продолжить идти вперёд, пока не исчезнет последний лучик света, надеясь что-нибудь найти. Надеясь, что ему свет не понадобится, как только он доберётся туда, куда направляется.

— Господи, — выдохнул вслух Гэнси. Он был книгой и открывал последние страницы, и он хотел добраться до финала и узнать, как всё пройдёт, но не желал, чтобы всё заканчивалось.

Он продолжил путь.

Немного позже свет погас. Его телефон умер. Он остался в кромешной темноте.

Теперь, когда он стоял на месте, он понял, что ещё было зябко. Холодная капля воды упала ему на макушку, а другая проскользнула за воротник рубашки. Он почувствовал, как плечи заимствованного у Генри свитера промокали. Темнота была чем-то сущесвенным, она давила на него.

Он не мог решить, что делать. Устремиться вперёд дюйм за дюймом? Сейчас, когда он находился в абсолютной темноте, он хорошо помнил чувство, когда у тебя крадут почву из-под ног, которое испытал в пещере вóронов. Здесь не было ни страховочного каната, который бы его поймал. Ни Адама, который удержал бы от дальнейшего падения. Ни Ронана, который сказал бы, что гудящий рой, это не осы, а вóроны. Ни Блу, которая бы шептала ему, пока он снова бы не стал достаточно храбрым, чтобы спастись.

Тьма была не только в тоннеле, она оказалась внутри него.

— Ты не хочешь, чтобы я тебя нашёл? — прошептал он. — Ты здесь?

Тоннель остался тих, раздался разве что слабый шлепок воды, капающей с потолка на каменный пол.

Им завладел страх. Страх, когда это касалось Гэнси, приобретал очень специфическую форму. И, в отличие от ямы под Борден Хаусом, в таком месте страх имел силу.

Он осознал, что тоннель больше не был тих. На расстоянии уже начал формироваться звук: чрезвычайно знакомый звук.