Король ворон (ЛП)

Поэтому у него не было никакого реального способа, чтобы объяснить, что он ощущал при попытке подружиться с Ричардом Гэнси и членами королевской семьи Гэнси. У него не было слов, чтобы объяснить причины, почему он предложил свою самую сокровенную тайну в подвале Борден Хаус. Не было никакого описания того, как трудно было ждать, чтобы увидеть, принята ли его оливковая ветвь.

Это значило, что ему просто нужно было убить время.

И он занял себя делом.

Он восхитил Мёрса на истории своим целенаправленным исследованием о распространении персональной электроники во время Первой Мировой; он вывел из себя Адлера в администрации своим целенаправленным изучением несоответствия между бюджетом на рекламу Аглионбая и бюджетом их стипендий. Он кричал до хрипоты в кулуарах футбольного матча Коха (они проиграли). Он разукрасил словами «ВАЛИТЕ, СУКИ» мусорный контейнер позади ларька с мороженым.

Но день ещё был в самом разгаре. Ждал ли он звонка Гэнси? У него не было слов, чтобы описать, чего он ждал. Метеорологического явления. Нет. Изменения климата. Постоянного различия, из-за которого зерновые культуры выращивались на северо-западе.

Солнце начало садиться. Ванкуверская тусовка вернулась в Литчфилд на ночлег и чтобы получить приказы от Генри. Он чувствовал двадцать процентов вины из-за того, что хотел подружиться с Гэнси, Сарджент, Линчем и Пэрришем. Ванкуверская тусовка была классной. Её просто было недостаточно, но у него не хватало слов, чтобы объяснить почему. Потому что они всегда смотрели на него? Потому что они не знают его секретов? Потому что он больше не хотел последователей, он хотел иметь друзей? Нет. Нечто большее.

— Вынеси мусор, — велела Генри миссис Ву.

— Тётя, я очень занят, — ответил Генри, хотя он, не скрываясь, смотрел в одних трусах видео ролик про прохождение игры.

— Занят выносом вот этого, — сказала она, роняя два мешка рядом с ним.

И вот теперь он обнаружил себя, выходящим из задней двери Литчфилда на кучу гравия в одной футболке с изображением Мадонны и любимых черных кроссовках. Небо над головой было пурпурно-серым. Где-то неподалёку мечтательно завывала траурная горлица. Генри охватили чувства, которым было всё равно, имелось у них название или нет.

Его мать была единственной, кто понимал, что он имел в виду, когда говорил, что не ладит со словами. Она всегда старалась объяснить всё его отцу, особенно, когда решила стать Сондок вместо того, чтобы быть его женой. «Это всё, — всегда говорила она, — но и нечто большее». Фраза поселилась в голове у Генри. «Нечто большее» прекрасно объясняло, почему он никогда не мог сказать именно то, что подразумевал — «нечто большее» по определению всегда будет отличаться от того, что у вас уже в руках.

Он позволил чувствам выйти наружу вместе с дыханием сквозь зубы, а затем засеменил по гравию к мусорным бакам.

Когда он обернулся, у двери, из которой он только что вышел, стоял мужчина.

Генри остановился. Он не знал имени мужчины – жилистый, белый, уверенный – но он ощутил, что знал, каким человеком тот был. Ранее он рассказал Ричарду Гэнси про карьеру своей матери, и вот теперь, час спустя, он столкнулся с кем-то, кто, несомненно, был здесь из-за карьеры его матери.

Мужчина спросил:

— Как думаешь, мы могли бы поболтать?

— Нет, — ответил Генри. — Не думаю.

Он потянулся за своим сотовым в заднем кармане, прежде чем на полпути вспомнить, что не надел штанов. Посмотрел на окна дома. Он искал не помощи — никто из тех, кто находился внутри, не знал достаточно о матери Генри, чтобы даже заподозрить, какой опасности он подвергался, даже если бы в данный момент смотрел прямо на него — а трещину в окне, через которую к нему могла бы прилететь Робопчела.

Человек сделал большое шоу, демонстрируя свои ладони, чтобы Генри мог увидеть — у него нет никакого оружия. Будто это имело какое-то значение.

— Уверяю, у нас с тобой одни и те же цели.

— Моей целью было досмотреть, как пройти EndWarden II. Поверить не могу, что встретил того, кто разделяет мои взгляды.

Мужчина оценивающе его оглядел. Казалось, он рассматривает варианты.

— Меня известили, что в Генриетту что-то движется. Я очень не люблю людей, сующихся в дела в Генриетте. Предположу, что и ты предпочёл бы отсутствие слоняющихся по твоей жизни людей.

— И тем не менее, — сказал пренебрежительно Генри, — вы тут как тут.

— Может, всё будет легко и просто? Не создавай мне проблем.

Генри покачал головой.

Мужчина вздохнул. И прежде чем Генри успел среагировать, тот сократил расстояние между ними, обнял Генри менее дружественным способом и небрежно совершил манёвр, который заставил Генри испустить негромкий писк и отшатнуться назад, держась за плечо. Некоторые люди, возможно, закричали бы, но Генри был связан хранимыми им секретами.

— Не трать моё время, — произнёс человек, — если уж я всё это начал очень цивилизованно.

«Робопчела, — подумал Генри. — Найди меня».

В доме должно быть где-то окно со щелкой; миссис Ву всегда включает обогреватель слишком сильно.

— Если вы пытаетесь выудить из меня секрет, — сказал Генри, аккуратно дотрагиваясь до плеча, — то напрасно тратите время.

— Да ради Бога, — отмахнулся мужчина. Он наклонился, чтобы вытащить пистолет из кобуры на лодыжке. — В любое другое время я бы счёл это очень почётным. Но сейчас давай просто сядем в машину, пока я тебя не пристрелил.

Пистолет победил, как это обычно бывает. Генри бросил последний взгляд на дом, прежде чем перейти через дорогу к машине. Он узнал белый автомобиль, хоть и не понял, что это значит. И начал залазить назад.

— Пассажирское сидение в самый раз, — указал мужчина. — Я же сказал тебе, это всего лишь разговор.

Генри сделал, как тот сказал, глянув на дом в третий раз, пока мужчина садился за руль и отъезжал от тротуара. Водитель выключил радио (оттуда раздавалось: «Да, я любовник, а не боец»[32]) и выдал:

— Я просто хочу узнать, кого ожидать, и принесут ли они неприятности. У меня нет интереса снова с тобой общаться.

Сидя на пассажирском сидении, Генри, прежде чем пристегнуться ремнём безопасности, выглянул в окно. Подтянул колени и обнял босые ноги. Он начал слегка дрожать. Мужчина включил обогреватель.

— Куда вы меня везёте? — спросил Генри.

— Мы покружим по району, как это делают разумные люди, когда пытаются беседовать.

Генри подумал о яме в земле.

— У меня никогда не было разумного разговора с человеком с пистолетом. — Он снова выглянул в окно, вытянув шею, чтобы заглянуть подальше. Было темно, за исключением света от фонарей. Скоро он будет слишком далеко от Робопчелы, чтобы с ней связаться, и он отослал последнюю просьбу: «Скажи кому-нибудь, кто может это прекратить».

Такой запрос не имел смысла на словах, но он имел смысл в мыслях Генри, а это было всё, что имело значение для пчелы.

— Слушай, — обратился мужчина. — Я сожалею насчёт твоего плеча. Привычка.

От верхней части лобового окна раздался металлический щелчок. Когда мужчина вытянул шею посмотреть, что ударилось в машину, Генри выпрямился. Наклонившись вперёд, он заметил три тонкие чёрные линии по краю окна.

Зазвонил телефон.

Мужчина зашумел, прежде чем перевернуть телефон, лажещий на центральной панели. Кто бы это ни был, он привлёк его внимание, потому что тот примостил телефон у себя на плече, чтобы иметь возможность пользоваться коробкой передач.

— Это очень странный вопрос, — сказал он в трубку.

Генри воспользовался возможностью, чтобы чуть опустить окно. Робопчела тут же отцепилась от лобового стекла и пролетела через щель.

— Эй... — произнёс мужчина.

Пчела опустилась Генри на ладонь. Он сжал кулак и приложил его к груди. Благодаря её весу он чувствовал себя в безопасности.

Мужчина хмуро взглянул на него, а затем сказал в телефон:

— Я много лет никого не похищал, но сейчас у меня в машине студент. — Пауза. — Оба эти высказывания верны. Я пытался получить некоторые разъяснения некоторых слухов. Хочешь с ним поговорить?