Заварушка

ГРИФОН. Да.

КАРЛ. Вот оно, ты наконец спустился с небес на землю, с чем мы тебя и поздравляем!

ГРИФОН. Но это моя последняя уступка вам.

КАРЛ. Что ж, поспешим к отцам.

Входит мать Грифона.

МАТЬ ГРИФОНА. Сын мой, я опять не вовремя?

ГРИФОН. Да, матушка, я до сих пор жив.

МАТЬ ГРИФОНА. Хорошо, пойду еще послушаю Коломбу.

3.

В дворце. Прав, Сэ, Льфофф, Джида, Соррофф, Джинет, Булка.

ДЖИНЕТ. Верно ли толкуют, будто Темный с компанией плетут заговор против нас?

СЭ. Я тебе, Джинет, отвечу так: по словам Джиды, очень даже верно.

ДЖИНЕТ. Значит, на самом деле совершенно неверно.

ПРАВ. От меня требуют согласия на убийство Темного, а я не соглашаюсь.

ЛЬФОФФ. И правильно делаешь.

БУЛКА. Дурак ты, Льфофф. Как бы вся эта очевидная беспечность не вышла нам боком.

ЛЬФОФФ. Я дурак? Ну, Булка, теперь только держись, сейчас я тебе устрою...

ПРАВ. Замолчите оба. Твоя единственная обязанность, Булка, помалкивать и слушать, что говорят старшие. Ты кто? Ты Булка. Так отчего бы тебе не помалкивать? Не будь ослом, Булка, не уподобляйся Темному, который свято верит в свое правдоподобие.

БУЛКА. Но мне вовсе не хочется, чтобы какой-нибудь Темный или Грифон проткнул меня ножом, как тыкву.

СОРРОФФ. Ты говоришь словами труса, несчастный. Только трусу приходит в голову нелепая мысль, что его могут проткнуть, как тыкву.

ПРАВ. Ты произнес замечательные слова, Соррофф, но в данном случае несущественные. Впредь остерегайся говорить наобум.

СОРРОФФ. Хотелось бы высказаться начистоту...

ЛЬФОФФ. Ты умен, и нам остается лишь с удовольствием слушать тебя.

ДЖИДА. Весь наш прославленный город ждет от тебя великих плодов ума и готов самозабвенно наслаждаться ими.

ДЖИНЕТ. Жалкий льстец, заткни свою вонючую пасть.

ДЖИДА. В чем дело, сволочь, тебе не по душе наш общий друг Соррофф?

ПРАВ. Уймитесь все, и сообразите наконец, что я тот, кто без причины никого не даст в обиду, ни Соррофа, ни Темного. Я здесь для того, чтобы утверждать мир и согласие, разбирать жалобы, вершить справедливый суд, защищать вдов и сирот.

ДЖИНЕТ. Признаться, я склоняюсь к мнению, что Соррофф из тех, кто этих самых вдов и сирот готов обижать без всякой на то причины.

СОРРОФФ. Так вот почему ты возмущаешься, когда другие хвалят меня? Глупые и совершенно необоснованные подозрения мучают тебя? Хорошо, продолжай в том же духе. Договорись даже и до того, что я хуже самого Темного.

ДЖИНЕТ. Начать следует с того, что ты хуже змея, сбившего с пути истинного праматерь нашу Еву.

СОРРОФФ. А дальше что?

ДЖИНЕТ. А дальше - страшно вымолвить! - ты хуже самого Торквемады.

СЭ. Я, можно сказать, одержим идеей убить Темного, а тут, похоже, мое внимание желают заострить еще и на общем нашем друге Сорроффе. Не слишком ли это будет, а?

ПРАВ. Не слушай их, старина. Пусть забавляются.

ЛЬФОФФ. Что и говорить, заговор Темного - это проблема.

ПРАВ. В конечном счете я устрою так, что вы о нем и не вспомните никогда.

СОРРОФФ. Ты или Коломба?

ДЖИДА. Ты полегче с Коломбой, не по адресу твои шпильки.

ДЖИНЕТ. А я думаю, в самый раз!

ДЖИДА. Коломба здесь любого заткнет за пояс. Разве что матушке Грифона по силам тягаться с ней, да и она готова поступиться ради нее любовью к сыну. А это, согласитесь, немалая цена.

ПРАВ. Коломба - это сама святость. Все мы должны глубоко чтить ее тонкую, благородную, чувствительную натуру.

СОРРОФФ. И при этом не забывать, что наличие у нее натуры под вопросом.

ПРАВ. Твои слова кощунственны и похожи на богохульство. Не зарывайся! Мало-помалу складывается повод для твоего изгнания.

СЭ. А то и убийства.

БУЛКА. Боже праведный! Темный с дружками идет сюда! Они уже близко, спасайтесь!

СЭ. Все, мое терпение лопнуло, и теперь я разберусь с этими мошенниками.

ПРАВ. Спокойно, Сэ, разбираться буду я.

СЭ. Но я по-своему... не на словах... я делом...

ДЖИНЕТ. Вообще-то, с негодяями следует держать ухо востро. Иди знай, какой трюк они выкинут.

ДЖИДА. Наверняка пришли для мирных переговоров.

СОРРОФФ. Самое верное - перебить этих свиней, как только они войдут во дворец.

ЛЬФОФФ. Воюй лучше с Зеновией в постели, коль ничего не смыслишь в политике. Обойдемся без твоих советов, Макиавелли недоделанный.

ДЖИДА. Замечу кстати, что Зеновия в постели пошибче самого Макиавелли будет.

ДЖИНЕТ. Такого, как ты, она и близко к своей постели не подпустит.

ПРАВ. Сосредоточьтесь, други! Встретим гостей так, словно в нашем городе и не слыхали никогда о распрях и смутах.

Входят Грифон, Карл и Темный.

КАРЛ. Низкий поклон дому сему.

ПРАВ. Здравствуй, Карл. Чем обязаны такой чести?

КАРЛ. Тяжкие времена наступают, дядя Прав, видит Бог, какие тяжкие.

ПРАВ. А позволь спросить тебя, Карл, отчего ты так думаешь? И как раз сейчас, в дни праздника. Или ты не знаешь, что наш общий друг Грифон обвенчался с Зеновией, прекрасной девушкой из хорошего дома?

КАРЛ. Выходит дело, теперь и мы, то есть Грифон... а он, как видите, тоже здесь в настоящую минуту... а также Темный и я, вправе твердо осознать, что венчание уже состоялось. И как же не знать этого, дядя Прав. Знаем, наслышаны.

ПРАВ. Так что же, тебе кто-то из нас не по вкусу? Скажи прямо. А может быть, ты воображаешь, будто где-то здесь у нас припрятана так называемая закулиса?

КАРЛ. Нет, все по вкусу, и закулисы я никакой не воображаю. Всем вам желаю я многих еще счастливых безоблачных дней впереди и дальнейшего беззаботного пребывания в этом чудесном дворце.

ПРАВ. Что же в таком случае печалит твое сердце, Карл?

КАРЛ. Ужас перед разными там несчастными судьбами и перед роком в целом гнетет меня, дядюшка Прав. И что проклятие вновь восходит над всевозможными негодяями, ужасает больно и страшно. Как бы кровавым не выдался праздник, кровавым и горьким.