Страница 34 из 35
Об этом мне вспомнилось (еще раз), когда я пошел в театр в Парме, но не в большой театр, а в маленький современный театрик, посмотреть итальянскую версию одной из пьес сэра Артура Пинеро — «Порядок в его доме», если я правильно запомнил по-английски. Признаюсь, постановка мне в целом понравилась. Английский Хиглиф, если поглядеть на него глазами гастролирующей труппы, заслуживал столь дальнего путешествия из самой Англии. Но, слушая, я не мог не удивляться тому, что такая пустышка — в Парме подсознательный юмор и хорошая игра стали случайными дополнениями к никчемному оригиналу — могла и может иметь оглушительный успех. В качестве трудолюбивого романиста я завидовал счастливчикам-драматургам, которые могут сочинять популярные и даже высокоценимые произведения, в которых персонажи — деревянные куклы или карикатуры, язык отвратителен, а сюжет — набор дешевых эпиграмм и обстоятельств, известных как игра положений. Если бы мне разрешили написать роман из подобных ингредиентов, я бы поздравил себя с тем, что отделался на редкость дешево.
Что же или кто позволяет драматургу вкладывать так мало в текст и все же ловить удачу? Конечно же, живые исполнители. Если драматург знает прием — а он узнает его с опытом, — то может передать актерам большую часть своей ответственности. Все, что от него требуется, если он ленив, придумать несколько интригующих положений и предоставить актерам разбираться с ними. Живые персонажи, правдоподобие, идеи, хороший слог и все остальное — дело писателей, работающих для печатного станка, а драматург прекрасно понимает, что публикой владеют актеры и ей ни к чему эти литературные пустяки.
Именно актеры представляют разборчивой публике ту чушь, которая находит себе место на сцене. Ради комедиантов зрители партера, которые могли бы, если бы сидели возле своих каминов, читать, скажем, Уэллса или Конрада, или Д. Г. Лоренса, или даже Достоевского, отправляются смотреть драматические эквиваленты дешевых романов или комиксов ради живых улыбающихся комедиантов, ради живого воплощения, ради живой ноты.
Будь исполнение всегда первоклассным, я бы понял ожесточенных посетителей премьер — скорее, слабых: ведь современный театр расслабляет сильнее тоника и смягчает сильнее вяжущего средства. На хорошую актерскую игру стоит посмотреть, как и на любое представление других искусств.
Но настоящие актеры редки так же, как настоящие живописцы и писатели. В каждом поколении случаются два-три таких. Мне пришлось видеть немногих. Например, Гитри. И Мэри Ллойд, великолепную, многоплановую, шекспировскую Мэри, увы, покойную — увы, рано умершую; car elle etait du monde ou les plus belles choses ont le pire destin[52]. И Крошку Тича. И Ракель Меллер, великолепную актрису-декламатора и киноактрису, самую утонченную, самую благородно-аристократическую в интерпретации страсти, какую мне когда-либо приходилось видеть; une ame bien nee[53], если такая когда-либо была. И Чарли Чаплина. Все они — и мужчины, и женщины — гениальны.
Их представления, конечно же, надо смотреть. Есть и не столь великие актеры, даром которых нельзя не восхищаться. Я с большим удовольствием заплачу деньги, чтобы посмотреть, как они исполняют чепуху, чем заплачу за хорошую пьесу в плохом исполнении (удивительно, насколько хорошая пьеса зависит от игры актеров). Но зачем платить деньги и смотреть плохую, может быть, профессиональную, но не вдохновенную игру актеров в соединении с плохой пьесой — вот это я отказываюсь понимать.
Никто из закоренелых — прошу прощения — размягченных зрителей премьер, которым я задавал свой вопрос, не смог удовлетворительно ответить на него. Остается лишь заключить, что настоящие любители премьер рождаются со страстью к театру; они любит его всегда, ради него самого, слепо (любовь слепа), не рассуждая. Они платят деньги, оставляют мозги в гардеробе вместе с пальто, шляпой и тростью и усаживаются в кресла с уверенностью, что получат удовольствие, что бы и как бы ни разыгрывалось на сцене. Духота, толпа, темнота, шумок, наконец, апокалипсическое поднятие занавеса, свет, сияние, разрисованная нереальность — этого достаточно для их счастья. Большего им не нужно. Я завидую тому, как легко им получить удовольствие.
notes
Примечания
1
Ночное кафе, кабачок, притон (фр.).
2
Путеводитель по историческим местам.
3
Книга английского писателя-пуританина Джона Беньяна (1628–1688).
4
Здесь: добросовестные экскурсанты (нем.).
5
Плод унылого нелюбопытства (фр.).
6
На полном пансионе (фр).
7
Содома (настоящее имя — Джованни-Антонио Бацци, 1477–1549), итальянский художник.
8
«Венера, облеченная нежной красотой, выходит из волны… Это соблазнительная женская фигура, трепещущая, сладострастная. Кажется, будто видишь, как под кожей пульсируют дрожащие вены и бежит горячая кровь. Скучающий взор словно приглашается к приятному созерцанию» (ит.).
9
«Как привлекательная женщина, чья сладострастная зрелость округляет формы тела, столица Бургундии, разрастаясь, разорвала тесное одеяние старых стен; она облачилась в более современное и более удобное платье из широких бульваров, просторных площадей и утопающих в зелени предместий; однако она сохранила четкий силуэт, с очаровательными деталями, коими ее любовно украсили века, влюбленные в искусство» (фр).
10
Сторонник абсолютного авторитета папы римского.
11
Шарль де Бросс (1709–1777) — французский литератор, эрудит.
12
Великая Греция (лат.) — владения Древней Греции в Южной Италии и на Сицилии.
13
«Счастье любви заключается в том, чтобы любить; люди счастливее, когда сами испытывают страсть, чем когда ее внушают». «Есть люди, столь поглощенные собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти».
14
Восемнадцатый век (ит.).
15
Патинир Иоахим (между 1475 и 1480–1524) — голландский художник, один из основоположников европейской пейзажной живописи.
16
Трагедия английского драматурга Джона Уэбстера (1580–1628).
17
Шелковое знамя (ит.), здесь — традиционные соревнования в г. Сиена.
18
Французский художник-баталист (1758–1836).
19
Вожди саксов, которые пришли со своими племенами в Англию и поселились там.
20
Пятнадцатый век (ит.).
21
Осушенные участки болот, низменных побережий морей, защищенные дамбами от затопления.
22