Страница 16 из 21
– Мы останемся здесь… и не дадим никому пройти… – прозвучало несколько голосов республиканских солдат, располагавшихся за горами.
– Вам решать. Фронта уже нет. Война закончилась. Будет глупо, если мы поубиваем здесь друг друга. Вам лучше сдать оружие и вернуться домой, как это делают все…
– Нам никто не сказал, что война закончена, поэтому мы не должны пропускать вас…
– Капитан, вам нужно следовать моим указаниям. Будет лучше, если вы сдадите оружие. Сложите его в грузовики, на которых едете, и отойдите от них. Возвращайтесь в Сьюдад-Реаль или куда каждый захочет. Грузовики и остальные машины, которые у вас есть, мы сейчас конфискуем.
У республиканских солдат были недовольные лица, и было слышно, как кто-то скрипел зубами. Но было очевидно, что ничего уже не оставалось делать, как следовать указаниям лейтенанта Национальной армии, чтобы не позволить убить себя прямо там.
В конце концов солдаты сделали то, что им приказали. Все сдали винтовки. Те, кто смог, оставили себе пистолеты, которые у них были. Смельчаки спрятали их среди растений и камней, а самые отчаянные – в одежде. Солдаты Национальной армии не предприняли ни одной попытки обыскать их. После того как у республиканцев отняли винтовки и оружие большого калибра, наличие пистолетов казалось уже чем-то несущественным. Их заберут у них в Сьюдад-Реале или в каком-нибудь другом месте.
Когда закончили складывать оружие в грузовики, прибыло несколько солдат Национальной армии, которые поднялись в кабины, завели моторы и уехали на машинах в направлении колонны, все ещё находящейся на безопасном расстоянии. Затем уже вместе с новыми, вошедшими в нее грузовиками, колонна двинулась и, не останавливаясь, проехала среди республиканских солдат. Солдаты Национальной армии не обращали никакого внимания на республиканских. Они смотрели на них с некоторой грустью, как будто зная, что их ждало. Только некоторые решились отпустить пошлые шутки, но больше ничего не произошло. Колонна быстро проехала, оставив за собой только клубящуюся сухую дорожную пыль. Солдаты Национальной армии спешили прибыть в пункты назначения.
Когда солдаты Франко уехали, красные понемногу начали расходиться. Они были полностью дезориентированы. Многие рыдали от злости, сидя на земле. Республиканцы думали, что возвращались после нейтрализации путча касадистов, а на самом деле оказывалось, что они только что проиграли войну. Это было первое осознание всеобщего поражения. Образовывались маленькие группы, которые шли в различных направлениях. Америко Кардона попытался навести хоть какой-то порядок, но никто уже ни на кого не обращал внимания. Рамиро и его капитан вместе с другими мужиками, с которыми они сформировали группу, отправились в Сьюдад-Реаль.
Когда они пришли, была уже почти ночь. Республиканцы встретили патрули солдат Национальной армии, которые направили их к Площади быков[16]. Им сказали, что там раздают одеяла, и они смогут поспать, а также съесть небольшой паёк. Республиканские солдаты пошли к указанному месту и там провели ночь. Действительно, им кое-что дали на ужин, но совсем чуть-чуть.
Должно быть, люди не переставали прибывать всю ночь: на следующее утро площадь была заполнена. В полдень, когда солнце поднялось высоко, начало тлетворно пахнуть. Люди были грязными и к тому же мочились, где придется, думая, что находятся во временной ситуации.
В течение нескольких дней им позволяли покидать Площадь быков и возвращаться на нее, не чиня никаких препятствий. Многие выходили погулять по городу и окрестным полям. Они искали воду и еду. Постепенно время прогулок сократили и пленных заставляли возвращаться раньше.
Ни Америко, ни Рамиро не сдали свои пистолеты. Никто их не обыскивал и не спрашивал, вооружены ли они. У Рамиро был советский пистолет, который подарил ему сам Кардона. Однажды, в одну из прогулок по городу, они заметили, что прибыли марокканцы. Встречаться с ними было опасно. Марокканцы были очень задиристыми и затевали разного рода стычки как с гражданским населением, так и с солдатами, выходившими с Площади быков. Они уже избили нескольких республиканцев, и прошел слух, что стало рискованно ходить в город.
Через несколько дней после прибытия марокканцев Рамиро и капитан Кардона решились выйти прогуляться. Был вечер, после обеда. Они довольно далеко отошли от центра города в поисках еды на ужин в огородах нескольких домов, стоявших уже почти за чертой городского сектора. Вдруг они столкнулись лицом к лицу с командиром Национальной армии. Он шел один с хлыстом в руке.
– Что, мать вашу, вы здесь делаете? Обратно на площадь сейчас же. Разве вы не знаете, что запрещено выходить с Площади быков?
– Мы искали что-нибудь поесть… – ответил Рамиро.
– Поесть… Да мне насрать! Я тебе дам еду, козел! Сейчас же валите на Площадь быков и не выходите оттуда больше! – ответил командир, одновременно делая вид, что хочет поднять хлыст, который держал в руке.
Рамиро и капитан послушались его беспрекословно и быстро пошли по дороге обратно на площадь. Командир следовал за ними с рукой на кобуре пистолета. Казалось, он был очень зол… Завернув за угол, они вошли в глухой переулок и столкнулись лицом к лицу с двумя марокканскими солдатами, которые сопровождали двух девушек из города. Казалось, все указывало на то, что они собираются завязать отношения, хотя бы и на короткий срок.
Рамиро и капитан продолжали идти, зная, что командир следует прямо за ними. Когда они прошли, марокканцы начали кричать им что-то. Мужики не понимали, что солдаты говорят, но те кричали очень громко и махали руками. Рамиро и капитан ускорили шаг, желая избежать конфликта… Ситуация усложнялась. Они повернули на другой конец улицы и уже могли дышать спокойно, избежав возможной стычки с марокканцами, как вдруг услышали женские крики и два выстрела.
Что им делать? Вернуться назад и посмотреть, что произошло или продолжать идти, как будто они ничего не слышали? В конце концов мужики вернулись. Их одолело любопытство. Они осторожно выглянули из-за угла и стали наблюдать трагическую картину. На земле неподвижно лежали две девушки и один марокканский солдат. Другой крепкий мужик дрался с командиром, которого почти одолел, приклоняя навзничь к земле. Он собирался ударить его в шею кинжалом…
Для Рамиро и Кардоны, привыкших думать со скоростью света, ситуация была абсолютно очевидна. Командир застал солдат в момент убийства девушек. Рамиро и Кардона действовали рефлекторно: достали свои пистолеты и наставили на марокканца.
– Эй, ты… Тихо… Тихо, а то выстрелю, – сказал Кардона.
Марокканский солдат совсем не собирался останавливаться. Он даже не обратил внимания на крики и предупреждения капитана. Возможно, марокканец их и не понимал. Упорствуя в своих действиях, он почти одолел сопротивление командира и уже был готов всадить ему кинжал в глею.
Республиканский капитан не стал долго думать – он выпустил две пули, которые ранили солдата в плечо и в левый бок. Мужик рухнул на командира Национальной армии. Когда Рамиро и Кардона подошли, то смогли оценить весь масштаб стычки. У обеих девушек было перерезано горло, и они лежали на земле в огромной луже крови. Один из марокканских солдат получил пулю от командира и был тяжело ранен.
Другой, который сражался с ним, также смертельно раненный, лежал на земле, поскольку командиру удалось снять его с себя. Солдат все-таки смог нанести удар штыком в руку офицера, и, если бы не выстрелы Кардоны, он уже порезал бы ему яремную вену.
Командир посмотрел на республиканского капитана, подошел к нему…
– Откуда, черт побери, у вас пистолет? Где вы его взяли?
– Это мой уставной пистолет, командир… – ответил Кардона.
– Ну, я рад, что вы его сохранили. Спрячьте его, чтобы у вас не забрали его сейчас. Большое спасибо… вы спасли мне жизнь. Этот козел был сильнее меня, и уже почти воткнул мне свой штык в шею…
16
Площадь быков – арена для боя быков.