Страница 13 из 55
На Земле это бы заняло месяцы, ведь физиотерапия и лечебная физкультура эффект дают, но далеко не моментальный.
Поочередно отделяя нити, Ярослав стал формировать их в петли, связывая узлом. Петли бледнели, становясь оранжевыми, потом бледно-желтыми, а на месте «шедевра макраме» образовывалась новая ткань.
Ярослав мог бы брать не по одному, а по нескольку каналов, связывая их в пучок, но что-то подсказывало, что действия «на отцепись» ни к чему хорошему не приведут.
Рыбник и прошлой жизни халтуру не любил, считая ее уделом слабых и бесперспективных людей. Поэтому он тщательно, шаг за шагом, подвязывал нити, восстанавливая связь Жмыха с оторванной конечностью.
Сколько времени прошло, он точно не знал. Создавалось ощущение, что не более пары часов.
А ведь можно было бы неплохое пособие по анатомии состряпать, думал Ярослав, кропотливо завязывая очередной «узелок», без крови и а-ля натурель. Количество каналов казалось бесконечным, но около половины Рыбник одолел.
Он уже сформировал половину костной ткани, некоторые крупные кровеносные сосуды, как его выключило. Тело обессилено упало с табуретки. Ярослав уснул крепким сном.
...Он бежал по голому ровному полю, стараясь как можно быстрее скрыться в глубине оросительного канала. Над головой летали самолеты, скидывая снаряды, уничтожающие все и вся в радиусе нескольких метров.
Самолеты почему-то были ярко-оранжевого цвета, Ярослав ни разу не видел таких. Обычно ВВС любых стран старалось придать своей авиации наиболее незаметный вид.
Но они были ярко- оранжевыми, причем летели на достаточно низких высотах, так, что невооруженным взглядом можно было разглядеть открывающееся «брюхо», выпускающее куски железа продолговатой формы, начиненные смертоносным содержимым.
Грохот, жуткий грохот. Прилетело близко, Ярослава отбросило взрывной волной в тот самый канал, казавшийся ему до этого спасительным. Лишь бы сюда не кинули. Рыбник приложился лицом об остатки камыша, до этого, кем-то выжженным. Лишь из земли торчали желтые сухие палки с черными опалинами на концах. Не подушка. Расцарапал лицо.
Мгновенно придя в себя, он полз вдоль высохшего за жаркое лето канала. Недолго, открылась развилка и справа показалась насосная станция. Может, хоть там спрячусь.
Ярослав держался правого берега и полз, жалея, что у него нет даже перчаток, чтобы защитить руку от острых остовов камышовых зарослей. Внезапно он увидел перед собой сливной люк. Еще быстрее перебирая руками и коленями, Рыбник метнулся в сторону люка, держа направление. Грохот не утихал, и что там, в поле понадобилось этим нелепым самолетам?
Если что бомбят, значит это кому-нибудь нужно, думал Ярослав, мысленно перефразируя Маяковского. Уши жаловались на громкость, явно превышающую порог безопасного прослушивания треков в наушниках.
Но главное он все-таки услышал. Нет, почувствовал. В спасительном ходу кто-то был. И этот человек плотно задраивал крышку люка. Изнутри. Ярослав начал яростно тарабанить кулаком по металлу.
-Впустииии!! - Рядом разорвалась очередная бомба, тело обдало потоком воздуха, волна не достала, - впусти, впусти,открой!
-Откроооой! Аааааа! -Ярослав очнулся от жуткого сна, пытаясь сообразить, где он, и что происходит. Тьма. И жуткие вопли снаружи.
-Впустииии...
Глава 7.Задушевные беседы
А ты смешной, мы съедим тебя последним
Фая лежала на соломенном тюфяке, который она даже своим собакам постеснялась бы предложить. Медленно приходила в себя. Пошевелила ногой, рукой, все целое.
Неуклюже приподнялась, огляделась. В пустом ангаре из зарешеченных высоких окон ощутимо поддувало. Подъеденный ржавчиной металл и разбитые бетонные полы добавляли атмосфере унылости. Двери заперты, на полу стоит поднос с двумя мисками неаппетитно выглядевшей баланды, стакан с чаем.
Эти уроды что, людей этим кормят. Осмотрела себя. Одежка сильно потрепалась, светло-голубые джинсы известной марки теперь можно было узнать с трудом. Висели тряпкой. Карманы по-прежнему были набиты под завязку странными шариками.
Странно, подумала Фаина Анатольевна, прибирая волосы в высокий пучок на макушке, брюки вроде бы не должны были так сильно растянуться за вечер. Не все ли равно. Отстираются они вряд ли, проще выкинуть. Опасение вызывала грудь, которая, по ощущениям, за время, пока Фая валялась в отключке, увеличилась на пару размеров.
Блин, внуков никто не забрал, она сама черт-те где, запертая в ангаре, а думает! О тряпках. Фаине стало стыдно за свои мысли. Она поискала в кармане куртки девайс. Кажется, вчера она его выронила. Точно.
Во время путешествия на шее монстра, Фаина Анатольевна, и так обладающая фантастическим даром топографического кретинизма, совсем потеряла направление и ориентиры. Она огляделась еще раз. Все та же серость.
Декорации скрашивала Катенька, дремавшая в дальнем углу старой постройки. Места здесь было мало, туша зверюги занимала четверть общей площади. Катюша спала, компактно сложившись калачиком, клешнями прикрывая места, где у нее, по логике вещей, должны были быть уши. Болела голова. Фаина машинально пошарила на поясе. Фляги нет. И не было, ведь на пояс ее никто не цеплял. Осталась там, на пепелище.
Припоминая недавние события, Фаина Анатольевна пришла к выводу, что судьба, видимо у нее такая - под старость лет попасться к бандюгам. Те, которыми Катерина недавно поужинала, просто не успели дожить до появления Фаины, чтобы взять ее в плен. Да кому ты нужна, старуха, постеснялась бы своих мыслей.
Интересно, а почему животинка отказалась съесть очередную порцию плохих дядек?
Было зябко, и женщина, подцепив тюфяк одной рукой, двинулась в сторону спящего монстра. Бросив засаленную подушку возле Кати, она плюхнулась и негромко позвала.
-Катюша, спишь?
-Нет, - зверюга аккуратно, чтобы не зацепить Фаину положила свои конечности на пол, вдоль тела. Женщина придвинулась ближе, чувствуя, что от Катеньки исходит невероятно уютное тепло. И изрядная вонь.
-А почему мы здесь?
-Тебя заперли, не видишь.
-Поняла, что заперли, не тупая. ТЫ почему здесь. - Фаина Анатольевна не любила людей, разговаривающих односложными фразами, хоть Катя и не была человеком, ее речь жутко раздражала старую женщину.
- Потому что ты сейчас жива. - Катя с ленцой вытянула заднюю конечность, - я не хочу разговаривать, я голодная. А ты - пища.
-Ты обещала меня не есть. - Из глотки твари послышался то ли вздох, то ли хрип, она отвернула морду к стене.
Тяжко Катюше, ей бы покушать, - Фаина опять вспомнила о своем муже, - Володька тоже был неразговорчивым и злым, пока перед ним тарелку с борщом не поставишь.
От грустных мыслей о муже, детях, внуках, и о ее овчарках в конце концов, отвлек скрип открывающегося замка.
Фаина скривилась. Безалаберные уроды. Даже замок смазать не могут. Вот заклинит, что потом? Дверь приоткрылась с таким же противным звуком. И петли бы тоже не помешало смазать. Створки раскрылись.
Вошли четверо, точнее трое, четвертого несли, связанного, как барана, по рукам и ногам. Фаина Анатольевна нахохлилась и поближе придвинулась к телу Катеньки. Монстр повернул морду и стал одним глазом с интересом наблюдать за происходящим. Второго глаза, по мнению Кати, компания не заслужила.
Первым подошел парнишка лет шестнадцати. Его походка выдавала занятие танцами с ранних лет. Мелкие, грациозные шажки вкупе с осанкой, приличествующей королеве, нежели молодому человеку в пору полового созревания.
Катенька зашипела, парень побледнел, видно было, как у него подогнулись колени.
Еще немного, и придется менять штаны, - отметила Фаина, ехидно наблюдая за проявлением страха на лицах всех трех человек, крепко стоявших на своих ногах. Взгляд четвертого, связанного, был отрешенным, он не разглядывал ни монстра, ни старую женщину, сидящую на засаленной соломенной подстилке.