Танец с удачей

   - Не он первый, не он последний, - протянул Гепард.- Можешь убиваться хоть целый день, а можешь поработать головой. - Он потянулся к бумаге о передаче дома. Она оказалась почти чистой, только пару капель крови запятнали верх страницы. - Как тебе мысль обзавестись домиком в деревне?

   Сова перешагнул отрубленную голову и подошёл к столу. Обыскав ящики, он вытащил чистый лист бумаги, перо и чернильницу. Глянул в окно, прикидывая расстояние и направление, и быстро набросал карту.

   - Раз уж мы нашли жилу, незачем пропадать добру. Марк этого не увидит, но деревня получит свой шанс на возрождение.

   Карту и записку, в которой описали, как найти жилу, они оставили на диване; стол залила кровь.

   Сова слышал, что Линмар затаился в соседней с кабинетом комнате. Наверняка подслушивал разговор, но они не стали заходить к нему. Пусть сам решает, что теперь делать. Строка с именем в бумаге о передаче дома осталась пустой. Захочет рассказать остальным историю о кровожадных наёмниках, убивших беззащитного старосту, желающего спасти деревню - так тому и быть. Одной историей больше, одной меньше.

   Человек стоял на холме и смотрел перед собой. Впереди, шагах в трёх, словно распахнули невидимое окно, через которое он наблюдал за происходящим в доме старосты. Их разделяло несколько часов езды, но он видел всё так, словно стоял прямо перед ним. Другое плетение позволяло подслушать разговор.

   Всё прошло как по маслу. Его слуха достиг даже звук упавшей головы. К окну подошёл наёмник. Несмотря на то, что плетениями он пользоваться не мог, человеку показалось, что тот глядит прямо на него. Небось, этот, с головой совы на спине. Ещё и нити плетений наверняка разглядел. Ну и пусть. Дело сделано. Повезло, что монета одобрила контракт. Расчёт оказался верен.

   Налетел ветер, подхватывая и играя полами синего балахона, усеянного звёздами. Человек развернулся и зашагал к своей низенькой лошади. Создание ложных воспоминаний отняло немало времени, но оно того стоило. Наёмники не заподозрили подвоха. Чужое тело отвергало плетение, и пришлось оставаться рядом, чтобы поддерживать фальшивую память, но теперь всё закончилось. Семена посеяны.

   Летары остановились на ночлег на прежнем месте. Настоящий день ещё не закончился, но требовалось уладить ещё одно дело. Сова достал из кармана пару пустых бумаг и положил на вершину холма, придавив камнем, который силт ло вытащил из-под земли. Вот так, метка оставлена.

   Ужин прошёл в тишине, настроение не располагало к беседе. Сова поначалу опасался, как бы Гепард не бросился в погоню, но тот стал сдержаннее в сравнении с первыми годами после призыва. Тогда, услышав о наблюдателе, он бы не раздумывая бросился к лошади и отправился за ним.

   Сова достал дневник.

   "День 63. Очередные потраченные впустую дни. Я попытался воспользоваться плетением зашифровки. Хорошо, что для пробы взял сборник легенд. Получилась полная бессмыслица, набор букв, и я не смог вернуть его в прежнее состояние. Пожалуй, надо потренироваться, прежде чем зашифровывать свои записи. Желание покинуть эти четыре стены растёт с каждым днём, даже воспоминания о войне не больно-то помогают. Но я уйду не раньше, чем завершу свои исследования".

   Сова захлопнул книгу и покачал головой.

   - Нет, не могу. Слишком долго пользовался зрением в доме, разглядывая плетение.

   - Тренировки, тренировки и ещё раз тренировки, - вздохнул Гепард.

   - Знаешь, я вот о чём думаю. - Сова убрал дневник и лёг на плащ. - Почему монета упала именно так? В дневнике было сказано, что она принимает решения, но не написано, случайные они или нет.

   - Опять ты за старое. Думаешь, если сто раз поговорить на одну и ту же тему, что-то изменится? Снизойдёт озарение?

   - Я думаю, что в этих обсуждениях может родиться способ возвращения домой. Или тебе перехотелось возвращаться?

   - Ты прекрасно знаешь ответ, - раздражённо бросил Гепард. - Мы нашли дневник. Вместо пустых размышлений лучше тренируй зрение. Чем быстрее прочитаем, тем быстрее во всём разберёмся.

   - Насчёт этого не беспокойся. Тренировки уже дают плоды. Вил зрения развивать довольно просто, знаю по опыту из прошлых призывов.

   Гепард только неопределённо хмыкнул. Как же, просто. Ему так и не удалось воспользоваться им. Первые пару лет он каждое дежурство пытался, но потом оставил эту затею. Ничего, кроме головной боли и, как следствие раздражительности, тренировки не приносили.

   Прошлые призывы...

   Слова Совы пробудили воспоминания, какие Гепард, как, впрочем, и все аларни, предпочитали держать в самом дальнем уголке памяти и не доставать без крайней необходимости.

   Раньше всё было иначе. Силт ло встречались повсюду, людей переполняла гордость и высокомерие. Они считали, что вправе повелевать миром. Летары стали первыми, с кем силт ло не удалось справиться. Вся их сила оказалась практически бесполезной. Но они не отступали, продолжая призывать летар, умирая сотнями, что бы дать потомкам подсказку, как справиться с новым врагом, подчинить его себе.

   Гепард тряхнул головой. Нет, некоторые воспоминания лучше не ворошить. Одна мысль о них наполняла яростью, пробуждая зверя внутри. Всё в прошлом. Больше он не поддастся безумию. В этот раз у него получится держать себя в руках. Должно получиться.

  Глава 12Пленник

   Разбитая щека саднила, солёный привкус крови во рту стал привычным делом. Где-то рядом валялась пара выбитых зубов. Один из них не жалко, всё равно шатался, а второй мог бы послужить ещё долго.

   С момента поимки прошло восемь дней. Восемь дней в сыром подвале, привязанным к стулу. Стекавшая со лба кровь успела засохнуть, намертво сковав правое веко. Второе тоже оставалось закрытым, всё равно в кромешной тьме не увидишь даже собственный нос.

   Но зрение мало интересовало пленника. Ноги привязали к ножкам стула, весьма крепкого, надо отдать должное, и такого же неудобного; руки связали за спиной. Вот руки и занимали всё его внимание. Восемь дней долгий срок, чтобы успеть распутать узлы, потому их проверяли каждый день. Но он не пытался освободиться, только ощупывал верёвку, выстраивая в голове картину, как и куда она тянется. И сейчас, в день перед казнью, онемевшие пальцы начали развязывать крепкие узлы.

   Будь проклят тот день, когда ему встретился этот незнакомец.

   Сознание вернулось ночью. Тело ныло, ноги волочились по земле, оставляя за собой столб пыли. Колени пересчитали каждую кочку и камень, и те не преминули оставить свой след. Когда его дотащили до лагеря, штанины, не выдержав такого путешествия, разодрались, и за ним тянулся кровавый след.

   Все попытки оправдаться встречали презрительным смехом. Можно подумать, за двадцать лет он не заслужил хоть немного доверия. Впрочем, чего ещё ждать от грабителей и воров? Они верят только одному человеку - себе, да и то через раз.

   Пленник поднял голову, услышав шаги и следом за ними скрип двери. На фоне тусклого света легко удалось распознать надзирателя. Предыдущие его визиты принесли пять отметин - горизонтальных полос на лбу, по одной за каждого убитого товарища, если грабители вообще могут кого-то назвать товарищами. Они успели покрыться корочкой и походили на глубокие морщины, если не обращать внимания на бордовый цвет. На этот раз, разнообразия ради, надзиратель вместо ножа держал в руке миску.

   - Вот и настал твой последний день, Бейз, - злорадно произнёс он, пододвигая стул и устраиваясь напротив. - В качестве последнего блюда тебе назначено вот это дерьмо. - Лицо у него скривилось от отвращения. - Я бы не рискнул назвать это жратвой.

   Ложка с тихим чавканьем вырвала часть содержимого миски и приблизилась ко рту пленника. Тот послушно проглотил нечто слизкое, по вкусу отдалённо напоминавшее овсяную кашу с привкусом плесени.

   - Да, ты тоже так думаешь, - гадко ухмыльнулся надзиратель, заметив, как его перекосило, и зачерпнул вторую порцию.