Страница 6 из 70
Офицер разбудил меня, как только мы добрались до станции Нилас, и протянул мне пару туфель. Другой офицер проводил меня до туалета и остался стоять на страже у входа. Затем меня привели в крошечную дамскую комнату и дали мне смену одежды. Все, что было надето на мне до этого, забрали. Я одевалась как можно медленнее. Туман в моей голове рассеялся еще не до конца.
Но долго задерживаться было нельзя. Станция Нилас была расположена в столице Западного Сектора, и с нее путешественники могли добраться в три другие столицы Арраса. Все здесь находилось под строгим контролем полиции. По всем четырем секторам могли перемещаться лишь самые влиятельные бизнесмены — работникам ранга моего отца это не разрешалось. Я еще никогда не выезжала за границы Ромена. Наверное, мне полагалось быть взволнованной, однако я чувствовала только тупую боль от своих мыслей. Кормак сидел на складном стуле прямо у входа в дамскую комнату.
— Ты уже бывала когда-нибудь на пересадочной станции, Аделиса? — дружелюбно спросил меня Кормак, поднявшись мне навстречу, как только я вышла обратно в здание вокзала.
Я покачала головой. У меня совершенно не было желания притворяться друзьями.
— Конечно-конечно. Мало кому из граждан сейчас позволено пересекать границы. — Он улыбнулся, и я впервые заметила морщинку на его совершенно гладкой коже. Под «гражданами» он явно подразумевал женщин и городских рабочих.
Кормак ускорил шаг, и я постаралась не отставать. Мы прошли мимо палатки чистильщика обуви, небольшой гардеробной и маленького кафе. Кормак жестом предложил мне зайти в ресторан. Официант проводил нас к столику на втором этаже помещения, откуда нам открылся прекрасный вид на толпившихся в зале ожидания путешественников. Все они ждали своего разрешения на выезд. Мир вокруг кипел и бурлил: то и дело слышался стук каблуков, доносились обрывки разговоров и шуршание бюллетеней. Энергия жизни здесь била через край.
— Мисс, я должен проверить вашу карточку привилегий, — насмешливо произнес официант.
Я оглядела свою простую одежду и поняла, что у меня с собой не было даже удостоверения личности, однако Кормак ответил прежде, чем я успела что-то сказать.
— Она моя гостья. Хотите посмотреть мою карточку? — рассеянно спросил он.
Официант взглянул на него, и на лице его тут же появилась угодливая улыбка.
— Посол Паттон, прошу прощения. Я вас не узнал. Смотрел только на девочку.
То, как он произнес последнее слово, заставило меня поежиться.
— Не стоит оправдываться. Полагаю, вы здесь нечасто встречаете юных леди. — Кормак рассмеялся, и официант ответил ему тем же.
— Нас не проинформировали, что мимо будет проезжать призывная команда, иначе мы бы, конечно, подготовились, — скромно добавил молодой человек.
— Операцию назначили в последний момент, так что не получилось разослать обычные оповещения.
— Так значит, она… — во взгляде официанта появилось восхищение.
— Она Избранная. Обращайтесь с ней так же, как с любой из Прях. — В голосе Кормака послышалось предупреждение, и юноша поспешно кивнул.
Официант всем своим видом показывал особенное рвение, вот только заказывать сама я не решалась. И, словно зависшего по стойке смирно официанта было недостаточно, взгляды всех остальных мужчин в зале тоже обратились ко мне. Взгляды эти были бесстыдны и принадлежали хозяевам этого мира, и, осмотревшись, я вдруг поняла, что видела лишь море костюмов и фетровых шляп. Единственной женщиной на вокзале была гардеробщица в небольшой гардеробной, мимо которой мы недавно прошли. В этом месте позволено было находиться только мужчинам. Конечно, я знала, что путешествовать могли лишь крупные бизнесмены, однако ни разу не задумывалась о том, что сегрегация проявлялась даже на вокзале. Я принялась нервно теребить полу своей рубашки и неожиданно заметила, как же было жарко.
— Вот развратники, — хихикнул Кормак. — Да уж, сейчас женщин встретишь нечасто. Не в сопровождении мужей.
Только спустя минуту до меня дошло, что он говорил обо мне. Это я была женщиной. Я была одной и без сопровождения.
— Предлагаю тебе поесть. Насколько я помню, после работы наших никудышных медиков в желудке у тебя ничего не осталось. Я почему-то всегда надеюсь, что они знают, сколько эссенции надо вколоть девочке весом сто пятнадцать фунтов, однако они вечно дают либо слишком много, либо слишком мало. Но тебе повезло. На станции Нилас прекрасное кафе. — Он кивнул в сторону двери, ведущей на кухню. — Еще неизвестно, когда тебе удастся поесть в следующий раз.
— Я не слишком голодна, — ответила я. Передо мной на тарелке лежала абсолютно нетронутая баранья отбивная. Кормак тоже не съел ни кусочка, хоть и говорил о том, что поесть необходимо, однако в его случае это было связано с повышенным интересом к бурбону.
Кормак наклонился вперед и посмотрел мне прямо в глаза.
— Это я понял. Но ты послушайся моего совета, съешь что-нибудь.
Я вспомнила нашу столовую, белый торт и лужу крови на полу и покачала головой. Сейчас я жаждала лишь ответов на свои вопросы.
— Ешь, и я все тебе расскажу.
Понимая, что аппетит пропадет вовсе, как только я услышу ответы на свой вопросы, я запихнула в рот пару кусочков и проглотила их, а затем вновь перевела взгляд на Кормака.
— Они мертвы? — Голос мой звучал безжизненно, и я почувствовала, что теряю последнюю надежду.
— Твой отец — да, — тихо ответил Кормак. На его лице не отразилось ни раскаяния, ни сожаления. Он просто констатировал факт.
Я опустила глаза и сделала глубокий вдох.
— А мама с сестрой?
— Сестра под арестом, а о твоей матери я ничего не знаю.
— Значит, ей удалось уйти? — с трудом произнесла я, недоумевая, как им удалось поймать Ами. Несмотря на то что случилось с отцом, у меня вновь появился луч надежды.
— Пока да. Когда «Вэлпрон» выветрится, ты расстроишься сильнее.
— Может, я гораздо сильнее, чем вы думаете, — ответила я, хотя в тот момент вообще ничего не чувствовала.
— В таком случае я бы удивился. «Вэлпрон» — эго успокоительное. — Глаза Кормака сузились, и он положил вилку на стол. — Так какой у вас был план?
— План?
— Не глупи, Аделиса, — прорычал он. — Мы нашли четыре тоннеля, которые расходятся под землей в разные стороны и выходят на поверхность неподалеку от вашего дома. Куда вы собирались идти?
— Я понятия не имею. Я не знала о них. — Это было правдой. Вряд ли я смогла бы солгать в тот момент, даже если бы захотела. Кроме того, я на самом деле не представляла, до какой степени родители хотели спрятать меня от Гильдии. Как давно они вырыли эти тоннели и куда собирались по ним бежать? Но Кормак смотрел на меня так, будто думал, что я знала куда больше, чем говорила ему.
Он фыркнул, а затем продолжил есть. Или, точнее, пить.
— Само собой, ты не знала. И на экзаменах ты провалиться тоже не пыталась.
Наши глаза встретились. Мне хотелось спросить, что он знал об этом, но я промолчала.
— Я видел по телевидению фрагмент вашего тестирования. Ты начала прясть случайно, — пояснил он.
— Я не представляла, что делаю, — ответила я, и это была чистая правда. Никогда раньше я не работала на станке и ни разу не видела прядей этого мира — таких тонких, пронизывающих все вокруг, — это оглушило меня. Нас тестировали, нам задавали вопросы, давали задания, связанные с обыкновенным ткацким мастерством, но ни одна из моих одноклассниц не прошла этих тестов. Для этого требовался особый талант, которым они, видимо, не обладали и который я все детство училась подавлять.
— Сомневаюсь, — заметил Кормак, опустив стакан на стол. — Все произошедшее было случайностью по другой причине. Станок не был включен. Девочка, которая способна ткать время без помощи станка, — удивительная редкость. Для этого требуется исключительный талант. Мы чуть не забрали тебя прямо оттуда.
Мне вдруг ужасно захотелось спрятаться под стол. Я знала, что выдала себя, но даже не представляла, до какой степени. Это был полный провал.