Страница 15 из 17
Родители не предъявляли к детям завышенных требований, за исключением запретных или особо опасных с точки зрения магического осмысления кинетических действий и вербальных проявлений. Например, запрещали ребенку рассматривать тыльные стороны ладоней, что предвещало болезнь, а мальчикам не позволяли в играх использовать камни вместо альчиков (это могло привести к болезни скота и к малочисленному приплоду).
Согласно хакасским традициям, детям возбранялось играть под кроватью с огнем, солнечным зайчиком, тенью: считалось, что это могло привести к энурезу. Не позволяли детям играть с расческой во избежание молочницы, жевать серу вечером (это могло сделать их сиротами). Дети не должны были хлопать в ладоши, а если такое случалось, то их тут же разводили в стороны и, поплевав на них трижды, ставили сажей крестики для предотвращения несчастья. По мусульманской традиции, хлопанье в ладоши означало привлечение внимания нечистой силы. У хакасов в ладоши хлопали при получении известии о чьей-либо кончине [Сагалаев, 1990, с. 130, 131].
Для трех- или пятилетних девочек проводили обряд сырға тағу (надевание серег). Для этого прокалывали мочки их ушей и продевали шелковую нить, а позже – маленькие серебряные серьги, это расценивалось как обязательная своеобразная инициация, поэтому в народе говорят құлақ тесу – қыздың сүндетi («прокалывание мочек ушей – инициация для девочек»). Этот обряд не отмечался застольем. Если в семье дети умирали, то мочки ушей (в том числе – мальчикам) прокалывали раньше, чтобы ввести в заблуждение нечистую силу: считалось, что злые духи стараются навредить мальчику, а к девочкам они равнодушны. Как сообщает Р. Карутц: «Женщины, которые долго оставались бездетными и поздно родили, протыкают детям уши ранее обычного срока, на третьем году, в той уверенности, что это способствует их долголетию» [Карутц, 1910, 13]. У казахов мальчики носили эти серьги до пяти лет, а у узбеков – до женитьбы. Узбеки по такому случаю выплавляли серьги из обломков украшений семи многодетных матерей [Фахретдинова, 1988, с. 113]. Такой же обычай существовал у многих других тюркских народов, персов [Асатрян, 1988, c. 158] и арабов Южного Таджикистана [Мадамиджанова, 1995, с. 60].
Детские игры
Детей пяти-шестилетнего возраста казахи называют ойын или бүлдіршін баласы (игровые дети), а их проказы считают сладостными. Старшие обращаются к детям, используя в качестве эпитетов названия животных құлыным (жеребенок мой), ботам (верблюжонок мой) т. п.
Большое значение в формировании здоровой детской психики имеют групповые игры, которые классифицируются в зависимости от возрастных категорий и сообразно целям, направленным на стимулирование физических и умственных способностей. Для воспитания личности в детском периоде используются манипуляционные, сюжетные (ролевые, режиссерские, драматические), подвижные (военно-спортивные, хозяйственные) и дидактические игры, часть которых в латентной форме наполнена обрядовым и ритуальным смыслом. Эти игры отражают природные, климатические условия, хозяйственный уклад и бытовые условия этноса, развивают у подрастающего поколения физические и интеллектуальные способности, фантазию, творческое начало, дают первоначальные знания о мире, быте, отношениях между людьми. Специализированные игры для мальчиков и девочек были призваны развивать у них поло-различительные и социально-трудовые навыки. Во многих играх содержались элементы этикетных правил.
Ислам запрещает изображение живых существ, но для детей изготовляли из дерева, глины, кожи, тростника и войлока различных животных, куклы, юрты, оружие (лук со стрелами, сабли); это было необходимо для познания традиционного быта, природы, воспитания материнских чувств. Многие детские игрушки в народном сознании считались предметами, способными магическим образом стимулировать даже природные явления. Так, у тувинских детей была игрушка жужжалка (пропеллер), которая осмысливалась в народной традиции как предмет, способный вызвать бурю [Сагалаев, 1990, с. 134]. У казахов, как и у других тюркских народов, мелкие глиняные, деревянные, костяные игрушки, изображающие животных, магическим образом стимулировали идеи плодородия. Самодельные игрушки ценились и в советское время.
В три года со словами «көкпаршыл бол», как уже отмечалось, казахи дарили мальчикам ашамай (деревянная конструкция, имитирующая седло). Перекрещивающиеся передние и задние планки ашамай хорошо удерживали ребенка, а основание изделия в виде изогнутых планок позволяло ребенку раскачиваться. На такой конструкции ребенок с удовольствием играл, воображая себя всадником, так он приобщался к верховой езде и начинал понимать роль коня.
Некоторые детские игры для мальчиков (мырыш-мырыш, түйе-түйе) развивали у детей интеллектуальные способности, другие – (асыки (альчики), жасырыңбақ, соқыр теке, соқыр сиыр (жмурки)) развивали вестибулярный аппарат ребенка, его подвижность и координацию движений. С возрастом игры становились всё более усложненными.
Сознание ребенка воспринимает еще не опознанную им окружающую реальность, наделяя ее добротой, волшебством и радостью. Всё, что обыденно для взрослых, дети видят сквозь призму своего воображения, а каждый объект имеет для них свое содержание. Предметы превращаются в их фантазии в занимательный объект и приобретают игровой характер. Родители терпимо относились к шуму детей во время игр: «Дом с детьми – базар, а без них – мазар».
Игрушки удовлетворяли извечное детское стремление к познанию мира. С семи-восьми лет дети сами изготовляли игрушки: мальчики «…лепили из глины или вырезали из костей либо из мягкого камня лошадок и верблюдов» [Малицкий, 2011, с. 298], а девочки из тряпок делали разных кукол и шили для них национальную одежду.
По традиции казахи воспитывали маленьких детей без рукоприкладства, не считая легких шлепков и угроз наказания. Не рекомендовалось обманывать ребенка во избежание недоверия к родителям в будущем и попустительствовать ему в его неблаговидных поступках.
Этикету детей учили с детства, чтобы они чувствовали себя полноценными членами социума и уверенно вели себя в любой ситуации. Корректное поведение, дисциплину называли тәртіп, что включало такие понятия, как стыд (ұят), честь и достоинство (намыс), совесть (ар). Эти установки внушали с детства.
Уже с трех-четырех лет казахи старались приобщать детей к труду. Когда дети этого возраста исполняют просьбы, то в знак поощрения их называют помощниками (қолғанат), что стимулирует в них готовность быть полезными для взрослых и в будущем. В целом дети росли свободно: «До пяти лет за ребенком ухаживай, как за ханом». Р. Карутц пишет: казахи-отцы баловали детей до 7–8 лет [Карутц, 1910, с. 83], но преимущественно баловали ребенка дед и бабушка.
Анализ полевых материалов свидетельствует о том, что некоторые родители, желая подготовить детей к суровой жизни, воспитывали их авторитарно и излишне сурово. Это приводило к формированию у многих казахских детей самостоятельности, инициативности, но одновременно рождало массу комплексов, мешающих в жизни.
На основании материалов этнографических экспедиций раскрываются некоторые национальные особенности приемов воспитания, основанных на наказаниях (в основном, не жестких) и поощрениях (сиюминутных и отодвигаемых на будущее). В традиции казахов было дарить что-то из молодняка (бәсіре) мальчику при рождении, обрезании, начале школьной жизни и т. д. Этим старались формировать у них ответственность за жизнь жеребенка, верблюжонка, ягненка и понимание ценности животных как источника жизни в кочевых условиях. Следует отметить, что мальчик придавал этому определенное значение, основанное на позитивности этнических традиций. С другой стороны, ему исподволь давали почувствовать, что родственный коллектив рассчитывает на его перспективы в будущем. То, что ближайшее окружение ожидает успехи у мальчика в будущем, было мощным стимулом к самодисциплине ребенка и правильной направленности его устремлений. Были и другие примеры, когда чрезмерно строгие родители в пылу гнева или раздражения, ругали детей и предрекали им дурное будущее со словами: «Сенен түк шықпайды» («Из тебя ничего не выйдет»). Такие методы воспитания, когда за нечаянные проступки постоянно предрекалось плохое, могли программировать негативные последствия.