Пятерка

Тру был верен своему слову и стал спрашивать документы — визитные карточки, удостоверения, что угодно — у выстроившихся для интервью репортеров. Некоторые из них возмущались, на что ему было решительно наплевать. Он стоял, перекрывая дорогу к столу, где сидела группа «The Five», и не оставалось вопросов, кто в лесу медведь, а если кому не нравится, может сунуть свою цифровую технику в черный футляр — который тоже должен быть обыскан в целях безопасности — и валить отсюда куда хочет.

Группа из журнала «Пипл» — молодая азиатка с волнистыми каштановыми волосами и тощий тип, держащий дорогой «Никон» так, будто это пятидолларовый баскетбольный мяч, — подошла и начала свое интервью. «Какое это ощущение — такая внезапная бурная популярность? А давно вы вместе? Джон, а что ты думал, когда прыгнул тогда? А, да… то есть ты выступаешь под именем Кочевник? А у вас есть предположения, почему вы засветились на радаре у Джереми Петта? А у Коннора Эддисона? Немножко о себе, два-три слова о биографии. Что планируете после этого турне?»

В поисках ответа все посмотрели на Кочевника.

— Мы над этим работаем.

— Удачи, — пожелала корреспондентка «Пипл», когда были сделаны фотографии «The Five» на сцене на фоне черной обивки. Лица сдвинуты вместе, будто они — одна суть, правая рука у каждого протянута ладонью наружу, пальцы расставлены. Без улыбок — сила и уверенность, и пусть твой фонарь под глазом и бледнеющие царапины на щеке скажут правду каждому сыну бедняка.[37]

— Ариэль, привет!

Этот голос поймал ее, когда она возвращалась к столу, где ее коллеги вели разговор с другими репортерами. Кто-то ее взял за локоть. Она оглянулась — перед ней стоял, улыбаясь, плечистый молодой парень в белой бейсболке с крупными золотыми буквами: «Диджей».

— Как она, жизнь? Ничего, если я пару вопросов задам? Твой менеджер меня пропустил, так что это можно. — Улыбка не погасала ни на секунду. Широкие плечи распирали белую нейлоновую куртку на пару размеров теснее, чем нужно бы. Ростом репортер был примерно пять футов семь дюймов, улыбка обнажала крупные передние зубы. Бейсболка надвинута тесно и низко, с большим изогнутым козырьком. Волосы песочного цвета, глубоко посаженные глаза — светло-карие. Выдающийся нос, который за угол поворачивал раньше, чем эмблема клуба на футболке. — Всего минута, не больше. — Он уже устанавливал треножник с видеокамерой. Возле его кроссовок лежал на полу кожаный футляр для этой самой камеры. — Давай садись. — Кто-то из-за спины попросил его поторапливаться, он бросил на говорившего короткий взгляд: — Мы же тут все профи, так? Значит, надо было тебе пораньше сюда собраться.

Тут же его улыбка переключилась на Ариэль, и он протянул руку, помогая девушке сесть.

— Диджей «Поговорим», — сказал он, когда Ариэль села. — Он же Доминик Янковски, но про это мы помолчим. Рад познакомиться. — Он протянул руку, она ее пожала. На каждом пальце у него были перстни. — Ща, настрою эту хреновину, и понеслась. — Он приделывал камеру к треножнику, который явно повидал в своей жизни многое и не все перенес легко. Одна нога была у него обмотана толстым слоем скотча. — Я не хотел никого волновать, когда позвонил, — объяснял он, не прерывая работы. — Просто думал сделать то, что вы хотите. Должен был сделать при вот такой вот конкуренции. Вы же меня понимаете?

— Да, наверное, — ответила она.

— Вы ведь талантливы, — улыбнулся он ей еще раз. — Я видел ваши ролики. Потрясающе, фантастически, особенно тот, с песней про змею. Это вы написали?

— Я.

— Мне нравится, что в ней говорится. И очень красиво. О’кей, мы готовы. — Камера смотрела в лицо Ариэль. — Так, теперь мне только включить эту гадскую тварь.

Выключатель не уступал напору пальца.

Ариэль шевельнулась на стуле. Двое, стоящие за спиной диджея, махали ей камерами, стараясь привлечь внимание.

— Можно спросить, для чего материал?

— Для моего сайта, «Рок де нет точка ком». Вы не смотрели? — Ответа он не ждал. — Там как раз и живет диджей «Поговорим», миледи. Там он жарит по ночным проводам, говоря откровенно. Вот, есть. — Зажегся красный огонек. — К делу.

— О чем именно откровенно?

— Ариэль! — заговорил диджей таким тоном, будто они ближайшие друзья, которые не виделись много лет. — О вас и о вашей группе. И о любой другой группе, которая рвется в звезды. То, что мы сегодня записываем, будет у меня в шоу в воскресенье вечером. — Он обошел ее, чтобы посмотреть в объектив через ее плечо, приблизил щеку к ее лицу. Она подумала, что его одеколон пахнет лейкопластырем. — Диджей «Поговорим» в воскресный вечер, йо-йо-йо! — Он взбросил палец, короткий, как у медвежонка Фоззи. — Мы сейчас в Сан-Диего в «Касбахе», разговариваем с Ариэль Коллиер, девушка мечты группы «The Five», смотрите их прямо в этом клипе. — Он выпрямился, поправил бейсболку. — Клип я вставлю, вам понравится. Вы вроде из Бостона?

— Из Манчестера.

— Филли, — сказал диджей ударяя себя кулаком в грудь и показывая знак мира.

— Детройт, — отозвался Кочевник, вдруг оказавшийся рядом с ним. — Который всегда бьет Филли.

— Ух ты! — Диджей криво улыбнулся и вскинул кулак, чтобы стукнуться с Кочевником костяшками, но лишь ударил воздух. — Мистер Кочевник со злобным видом! — Акцент хулигана из городского гетто у него пропал. — У нас запись идет, видите огонек?

— «Рок де нет точка ком», — сказала Ариэль, приподнимая брови.

— Извините, я из журнала «Глоб». — Держа камеру наготове, к ним придвинулся бородач в темно-синем пиджаке и рубашке с открытым воротом. Голос звучал несколько раздраженно. — Мне как, отдельно договариваться о встрече ради нескольких простых вопросов, или…

— А ты не напирай! — Диджей обернулся с такой яростью, что даже Кочевник шагнул назад. — Я вот тут стою, а ты не напирай.

— Я — профессионал, так что нечего…

— Ты, мудило, вон туда, за линию! И там стой, кретин! Я тут с утра ждал!

— Что тут творится? — Тру подвинул плечом репортера из «Глоб» или кто он там. — Кто тут будет нарушать порядок, немедленно выйдет. Вы нарушали? — Вопрос был адресован человеку из «Глоб».

— Сэр, я жду своей очереди, только и всего. Этот человек транжирит тот час, который был дан нам, профессионалам…

— Отсосешь, — прервал его диджей.

Результатом всего это было то, что репортер «Глоба» развернулся к двери, Тру отошел, потирая виски от дикой головной боли, и когда у диджея схлынула краска жара с лица, он сказал, что видео классно будет смотреться у него на сайте и его фаны будут визжать сильнее нажравшихся крыс.

Интервью продолжалось еще минут семь, и Кочевник узнал, что диджей «Поговорим» записал подкаст в подвале у своей тетки в Лос-Анджелесе, где жил, пока ремонтировалась его хаза в Вествуде. Еще он сказал, что только что сделал последнюю запись для своего нового диска, в своем стиле, который он назвал «грайнд-хоп», и Диззи Ди в «Уокэраундз рекордз» и Джаспер Джек в «Мутхаз энгри бой» заинтересовались, и он для создания своего стейтмента использовал много образцов от таких групп, как «Insane Clown Posse». Может, Ариэль и Кочевнику интересно будет получить по экземпляру? Он их может завтра вечером принести в «Кобра-клаб».

— Вообще-то у меня со временем некоторый напряг… — начал Кочевник, но Ариэль перебила:

— Конечно, приносите. Послушаю вашу музыку.

Диджей «Поговорим» расплылся в улыбке:

— Ага, здорово. Ну, я ее это, почищу. — Он несколько секунд молча стоял, уставясь на Ариэль. Кочевник подумал, что мужик отключился. Ой, или влюблен. Но тут улыбка диджея сделалась шире, и он сказал: — Ну, похоже, все. — Отключил камеру. — Да! — спохватился он, пока они не обратились к следующему в очереди. — Ариэль, можно попросить о колоссальном одолжении? У меня могут быть к вам еще вопросы, так не можете ли вы — и если нет, я не обижусь — сделать мне пропуск за кулисы? Потому что я все равно приду. Еще бы тогда поснимал видео. — Улыбка, большие передние зубы. — Богом клянусь, «узи» с собой брать не буду.

37

«Сын бедняка» (Poor Man’s Son) — композиция группы «Survivor».