Страница 60 из 169
- Картошку жарить умеешь? - спросила случайно оказавшаяся рядом Грейс.
- Нет, наверно.
- Что значит, наверное?
- Ну, если она всегда у меня подгорает вплоть до черного цвета - значит, наверно, не очень-то и умею?
- Хорошо, будешь иногда держать головой верхнюю полку, а то она падает.
- Иногда?
- Да, иногда не выдерживает наплывала урожая перловки и падает. Ты можешь одновременно курить - кстати, ты какие сигары предпочитаешь в это время дня, кубинские или наши?
- Какие есть?
- Пока нет никаких, только один окурок я подняла, когда приезжал Ми Склифосовский, хотела выбросить в урну, а так как урн здесь так и не нашлось, положила под стол и забыла, а сегодня как раз нашла - будешь?
- Естественно, - если мистер Шико на него не претендует.
- Да хрен с тобой - кури, - и добавил, обращаясь к Грейс: - В следующий раз оставишь и мне такой же.
Певцу кто-то подал банку пива из чьих-то личных запасов вездесущего лэнд-лиза, а сам он вытащил из бокового кармана брюк толстенькую - с соленой красной икрой - воблу:
- Мистический ритуал той страны, где они сидели. - И существовал он в интимных кругах еще до семнадцатого года.
Поэта попросили оставить часть воблы:
- На вечер, - ибо будет еще одна банка, скорее всего.
И он спел:
Нарцисс - цветок воспетый,
Отец его - магнат,
И многих Роз до этой
Вдыхал он аромат.
Он вовсе был не хамом -
Изысканных манер.
Мама его - гран-дама,
Папа - миллионер.
Он в детстве был опрыскан -
Не запах, а дурман, -
И Роза-гимназистка
Вступила с ним в роман.
- Послушайте, - обратился Варенуха к даме с собачкой, - ты, где здесь живешь?
- У меня отдельные нары.
- А собака?
- Под нарами.
- Шикарно. И да: там больше мест нет?
- Только внизу с собакой.
- Может быть, я попробую лечь рядом с вами?
- Да, конечно, но надо сначала пройти предварительный отбор, и потом - если вы его одолеете - поставлю на очередь.
- Такая большая очередь?
- Вы думаете, я этого не достойна?
- Нет, вполне, скорее всего, хотя я еще ничего не видел толком.
- Хорошо, я вижу, ты человек бывалый, в Товстоногове не служил?
- Нет, но знаю своего двойника, которым там бывал иногда.
- Только иногда, почему?
- Так прогуливал большинство иво логических лекций.
- Кого иво, Товстоногова?
- Нет, ну что вы всё путаете!
- А тогда я вообще ни хрена не понимаю ваших, так сказать, пароле и пароле-пе.
- Я был вольным слушателем у Фоменко.
- Да?
- Да.
- Но он уже умер, да?
- Да.
- Тогда я не понимаю, чему вы у него научились?
- Я у него?
- Ах, вот этому, переворачивать всё наоборот, как Чарли Чаплин.
- Да, я брал у него последние - перед его непосредственной смертью - уроки Чарли э-з Зубочистки.
- Ну, хорошо, если ты настоящий Чарли Чаплин, то зайдешь сегодня ко мне после двух в порядке не всеобщей очереди.
- Боюсь, я буду пахнуть медведем, а он, как некоторые собаки, иногда есть говно, говорят, очень полезное - периодами - для пищеварения молодых собак.
- Ты молодой?
- Абсолютно.
- Тогда лучше так: сразу после второго ужина помойся, и больше никуда не ходи, ложись сразу в мою нижнюю в среднем ряду кровать. Нарядись пастушкой.
- А как же усы?
- Оставь. Скажешь, что разучиваешь роль Чарли Зубочистки для дня рождения главного режиссера.
- Я - Чарли Чаплин, по совместительству работал этим, как его? Вот уже начал забывать.
- В театре спекулировал билетами?
- Вы знаете?
- У тебя это на лице написано.
- Да, я сам это чувствую, а вот название профессии уже забывать начал.
- Выражайтесь, пожалуйста, точнее.
- А именно?
- Забыл, и забыл - забыла, где сказано - навсегда. И знаешь, после ночной оргии, я попрошу у главного дать тебе приличную росту роль.
- Я уже на очереди?
- Да, и более того, ты первый.
- Я опасаюсь, остальные не будут возражать?
- Ты один, моё золотце. Или?
- Что, или?
- Или ты хотел, чтобы ко мне стояли очереди сороковые? Я тебе это устрою. Я тебе это устрою, сукин сын, распутная твоя длинноногая харя.
- Я не успел, простите, объясниться, - начал - как он уже просил по ее настоятельной просьбе себя называть:
- Один из ведущих актеров этого амфитеатра, - вам в любви.
И поэтому сейчас закажу песню в вашу честь, и в честь нашей помолвки.
Но Кля-Олень не успел двинуться к оркестранту, как дама попросила его:
- Слегка извиниться, - ибо:
- Мы женаты уже полмесяца, - а ты так и не удосужился меня узнать, несчастный альцгеймер.
- Хорошо, согласен, тебе будет приятно, если я приглашу вас на этот заграничный па-де-де. Только позвольте узнать, где тогда здесь моя двушка, в одной из которых я жил, а ты меня только иногда навещала?
- Двушек нет, - сказал подошедший машинист, - только Ушка. И да, к паровозу, кочегар.
- ОК, ОК, я только закажу для дамы продолжение понравившейся ей мазурки.
- Давай, и вперед, закидай бункер.
- А вы?
- Я станцую с вашей дамой за небольшое вознаграждение.
- А именно?
- Пожаришь к моему приходу яичницу с колбасой.
- С колбасой и луком.
- Себе поджарь лук, а мне всё остальное, - и нагло потащил даму с собачкой к динамомашине, которой здесь называли небольшой треугольник с хвостиком для передышки между танцев под аккордеон, но только не сегодня, ибо сегодня играла и пела гитара:
И вот исчадье ада
Нарцисс тот ловелас,
Иди ко мне из сада! -
Сказал ей как-то раз.
Когда еще так пелось?!
И Роза в чем была,
Сказала: - Ах! - зарделась -
И вещи собрала.
- Выйдем на пару минут? - спросил Машинист.
- Куда, туда? - она махнула рукой в виде кругообразного движения.
- Вы имеете в виду в тайга, где медведь хозяин?
- У нас есть выбор?
- А двухъярусная кровать, о которой вы рассказывали с таким упоением моему кочеграфу?
- Так это уже практически священная супружеская опочивальня, вы что.
- Я что?!
- Ну, хорошо, хорошо, простите, кажется, мы когда-то встречались, но сейчас я не помню этого места и времени.
- Вор в законе.
- Ты?! Хорошо, теперь эта мысль находится у моего мозга в разработке, и могу, да, но при условии.
- Если оно одно, я согласен.
- Я могу выразить свою мысль?
- Да.
- Ты его вытащишь?
- От-от-кель? Это абсолютно не в моей власти, распределять наборы ДНК по шикарным московским апартаментам, даже если это одна охгромная комната в Ушке.
- В Ушке?
- Пока в Ушке, а в Москве, соответственно, в Двушке.
- Жаль. Но сейчас не в этом дело, я и не прошу посвящать меня во все тайны коммерческой коррупции пока что, а только...
- Да, я вас слушаю. - А поэт как раз продолжил:
И всеми лепестками
Вмиг завладел нахал.
Маман была с друзьями
Каштан уже опал.
Машинист принял эту Даму с Собачкой за немку, и начал таскать по всем углам, где только можно более-менее без ограничений трахнуться. А она после неоднократных пробований, как-то:
- На крыльце мистера Колыванова, на завалинке конторы по главной улице Ле-Штрассе, Три, сунулись в тайгу, но леди благоразумно предложила сначала проверить: