Страница 25 из 44
- Андрон!
Он дернулся, и пелена воспоминаний растаяла. Андрон? Он обвел взглядом помещение, в котором находился, и оно ему не понравилось. Григорий Михайлович, который в реальности оказался Андроном, находился, судя по обстановке, не на работе. Маленькая комната, односпальная кровать, постеры на стенах, полки с моделями космолетов. Хм-м-м. Доверчивый Андрон жил не в лучших условиях и, видимо, недалеко ушел в умственном развитии.
- Андрон!
Голос женский, молодой, приятный. Подруга? Жена? Сестра?
- Да, детка! - сказал он и удивился тембру голоса - высокому, как у мальчишки.
- Андрон, как ты разговариваешь с матерью? - женский голос окрасился возмущенными нотками.
«Матерью?» - удивился он.
- Извини, мамочка! Я пошутил!
- Андрон, иди сюда!
- Мам, я - в туалет.
Он выскочил из комнаты, проскочил мимо открытой двери, мельком заметив стоявшую спиной к нему женщину, холодильник и стол с посудой, и толкнул дверь, украшенную чеканкой с писающим мальчиком. Сердце часто и сильно билось, словно решив выпрыгнуть из груди. Настоящее сердце! Он быстро закрыл дверь и подошел к зеркалу:
- Твою мать!
Он попятился и едва не упал, споткнувшись об унитаз, но успел упереться в стену. С отражения на него смотрел, испуганно вылупив глаза, щуплый подросток.
- Андрон, с тобой все в порядке?
В дверь туалета требовательно постучали.
***
Дверь приоткрылась. Лицо стоявшего за ней человека несло на себе отпечаток темного прошлого и столь же безрадостного настоящего, что не могла скрыть маска угодливости.
- Вам, господин офицер, в наш клуб можно без стука, - просипел человек. - Позвоните заранее, вас встретят и проводят без досадных задержек через главный вход.
- Не дай Бог! - сказал Остап. - Карп здесь?
- Карл Паулевич?
Остап, не отвечая, шагнул мимо охранника в коридор, в котором переминалась с ноги на ногу пара бугаев, толкнул еще одну дверь. В уши ударило басами, под ритм которых на танцполе во вспышках света дергались люди. В тяжелом воздухе клуба сладковато пахло алкоголем, марихуаной, табаком, флюидами. Остап нашел глазами Ассина. Новый напарник вошел через главный вход немного раньше и сохранял инкогнито у барной стойки. Пока Остап ждал, когда ему откроют с черного входа, Ассин успел заказать двойную порцию виски, которую сейчас посасывал, откровенно разглядывая проходивших мимо девиц.
Остап неспешно пошел в сторону от танцпола к столикам, освещенным приглушенным светом. За самым большим из них восседала компания серьезных мужчин, собравшихся здесь явно не ради танцевальной музыки. В одном из них Остап узнал Карпа. Он что-то говорил собеседнику - холеному, чуждому окружавшей его компании, мужчине. Карп говорил что-то малоприятное, отчего в жестких чертах его лица проявлялась натура хищная, безжалостная.
Собеседник Карпа встал. Было видно, что он недоволен результатом разговора. Тем не менее, холеный коротко, с достоинством, кивнул, подводя итог беседе, словно не желая уступить это право Карпу, и направился к выходу. Остап проводил его взглядом, потом прошел к столику и плюхнулся на освободившееся место.
- Здорово, Карл... э-э-э... Паулевич!
- Кого я вижу! - осклабился Карп с деланным радушием и потянулся к стоявшему перед ним стакану с виски. - Что привело честного слугу закона в вертеп кутежа и разврата?
- Один вопрос, Карп.
- Ну, если только один, господин офицер!
- Где Михайлов?
Карп поставил стакан.
- Не понимаю.
- Ты его убил?
- Это уже второй вопрос.
- А за что убрал осведомителя?
- Третий.
- Коллегу Михайлова?
- Господин офицер, наверное, ошибся адресом. И если туманные вопросы кончились, то отважный полицейский отправится в свое управление, где обязательно найдет более понятливого визави, который, несомненно, с радостью признается в тройном убийстве. Если у вас есть претензии, обратитесь к моему адвокату. Его телефон вам известен.
Остап взял стакан Карпа и сделал глоток.
- М-м-м, недурственный вискарик попиваешь. И, к слову, мне не хочется общаться с твоим адвокатом. Педераст он, хотя бы потому, что защищает таких, как ты. А граждан нетрадиционной ориентации я, в отличие от тебя, не люблю. И тебе, в твоем-то окружении, не советую. Уважение потеряешь!
Карп слегка наклонился в сторону Остапа и процедил:
- Попутал, краснопузый? Ты в натуре думал, что придешь сюда и устроишь мне допрос? Я не твой стукачок, козлик, и я тебе не рад! Одно мое слово - и ты... Но я сегодня добрый, хоть ты и обосрал мне настроение. Вали, и петушка своего захвати, который трется у бара.
Остап поднялся и постучал пальцем по стакану с виски.
- Я заберу. Ты после меня пить не станешь.
Остап развернулся и направился к бару, распихивая людей, дергавшихся на танцполе. Он взгромоздился на стул у стойки и опрокинул в себя содержимое стакана.
- Ну? - спросил его Ассин.
- Михайлов - на его совести, - Остап поставил стакан на стойку и крикнул бармену. - Виски!
- А остальные?
- Вроде нет. Этот скот бесится, когда на него вешают что-то чужое. Гордость у подонка своеобразная.
Остап поднял вверх пустой стакан и крикнул бармену: «Пустой!». Бармен, наконец, заметил его, кивнул и двинулся к нему. Потом наклонился, а когда вынырнул из-за стойки, вместо бутылки сжимал в руке дробовик, направляя его на вход в клуб. Остап резко развернулся.
У входа происходило что-то странное. Из раскрытых дверей в ярко освещенном кубрике, за которыми виднелись лежащие тела охранников, в сумрак ныряли бронированные фигуры. Остап упал на пол, механически отметив, что в клуб ворвалось не менее десятка боевиков, и бармен будет большим дураком, если в них шмальнет. Рядом опустился Ассин.
- Что за херня? - спросил он.
- Вызывай спецназ! - бросил Остап и пополз было в сторону столиков, как вдруг над ним бабахнуло. Бармен оказался дураком.