Страница 18 из 20
Я не могла ходить с мобильным в руках повсюду. Не хотелось объяснять, что это такое, тем более все равно никто не поверит. Поскольку сумки у меня не было (ну или какого-нибудь местечка получше), я спрятала телефон в декольте платья. Все-таки хорошо, что он был маленьким. Всего на полсантиметра больше – и тогда, с моим, среднего размера, бюстом, спрятать его уже не удалось бы. Никто не заметит незначительное увеличение объема. Легонько ощупав грудь, я убедилась, что он держится крепко. Мобильный не двигался. Аккуратно поправив платье, чтобы ничего не было заметно, вышла из дома, поторопившись на встречу с Иэном.
9
– Сеньорита София, мы можем немного поговорить? – очень вежливо спросил Иэн, отвлекая меня от окошка экипажа, когда мы уже ехали в деревню.
Я очутилась в карете впервые в жизни. И она совершенно отличалась от автомобиля и от того, что представляла я под словом «экипаж». В детстве я воображала себя принцессой, едущей на бал в карете, но в моих фантазиях она всегда была декорированной и красочной, розового цвета и с позолотой повсюду. Экипаж Иэна, наоборот, был полностью коричневым, с четырьмя деревянными колесами. По бокам с внешней стороны размещались светильники, которые, думаю, исполняли роль фар. Кабина была закрытой, как спичечный коробок. Всего лишь два маленьких окошка по бокам, одно из которых занавешено чем-то наподобие тканевой шторки. В кабине помещалось четверо или пятеро людей. Сиденья и стенки были обиты толстой набивной тканью в бежевых тонах. В одном углу – небольшой светильник, наверное, он освещал маленькую кабину во время ночных путешествий. Передвигалась карета медленно, ее сильно качало, но, мне кажется, при дорожном происшествии с участием двух экипажей обошлось бы, во всяком случае, без жертв. Возможно, пострадали бы только лошади.
– Конечно. О чем ты хочешь поговорить?
– О сегодняшнем утре, – он прочистил горло. – О сегодняшнем утреннем кофе.
Иэн явно был смущен. Похоже, он не знал, куда деть нервно дрожащие руки.
– Все хорошо, – осторожно сказала я. Не хотелось возвращаться к этому, особенно из-за того, что я не желала снова разозлиться на него. – Говори.
– Вы сказали… – Он еще раз прокашлялся и быстро продолжил.
После его слов я подумала, что он сделал так для того, чтобы не растеряться.
– Сеньорита сказала некоторые вещи, которые меня смутили. Многих слов, использованных вами, я даже не понял, но некоторые – знаю. Меня ужасает, что молодая девушка их тоже знает, – он округлил глаза. – И употребляет! Но, кроме этого, вы сказали еще кое-что, обеспокоившее меня.
И он действительно нервничал. Наверное, если бы экипаж был выше, а он намного меньше, Иэн начал бы ходить взад-вперед, как в кино.
– И что это было? – спросила я.
– Ваши слова по поводу того, чтобы ложиться в постель с женатыми мужчинами. – Опустив голову, он принялся тереть брюки на коленях, словно там что-то было.
– Я уже сказала: никогда такого не делала! И не врала.
– Я верю вам, сеньорита. Но… – Иэн говорил сдавленным голосом, так и не поднимая головы. – Дело в том, что мне показалось, будто сеньорита знает, о чем говорит. Я имею в виду близость между мужчиной и женщиной, – теперь он почти шептал.
А-а-а! Вот в чем дело!
– Да, знаю. – Мне двадцать четыре года, и уже некоторое время я знаю об этом.
– Так я и подумал, – пробормотал он, поднимая голову и отворачиваясь к окну.
Я не видела его лица, только шею и черные волосы.
Ждала, что он продолжит, но парень молчал.
– И ты думаешь, я не должна знать, ведь так?
Повернувшись, он взглянул на меня пристальным горячим взглядом. Я почувствовала силу, притягивавшую меня словно магнит. Эта сила была столь велика, что я в испуге отшатнулась.
– Конечно не должна! Молодые незамужние девушки не должны знать некоторые вещи до того, как официально обручатся. – Казалось, он был очень раздражен; более того, даже в бешенстве. – И когда я говорю об официальном обручении, то имею в виду свадьбу.
– Иэн… – я немного охрипла от страха. Чего я боялась? Этих глаз? – Мне двадцать четыре года, я не замужем. Секс – это время от времени часть человеческой жизни. По крайней мере, там, где я живу, это так. И даже если бы не знала на практике, моя мама объяснила мне все, когда мне было одиннадцать лет.
– Сеньорита знает на практике?
Я испугалась, что глаза Иэна вылезут из орбит. Его лицо перекосилось от неодобрения и… печали?
– Конечно, Иэн.
Вероятно, это не столь очевидно для парня из девятнадцатого века, но мне не хотелось ему врать. Он был очень учтив со мной, помогал с первой нашей встречи. И даже не зная всей моей истории, согласился содействовать дальше.
– Там, где я живу, все по-другому.
– Мне не нравится, как там все устроено. И ваша мама поступила очень нехорошо. – Он нахмурился, брови почти сошлись на переносице. – Правда, очень плохо!
– Ничуть! Она сделала все правильно. Девочка должна знать, что происходит с ее телом в подростковом возрасте и зачем нужны эти изменения, иначе количество беременных подростков будет еще больше, чем сейчас.
– Сейчас много беременных девочек? – Казалось, он не верил своим ушам.
– Да, много. И в большинстве случаев это вина мам, которые пренебрегли своей ролью наставницы в отличие от моей мамы. – Мысли о маме всегда приносили мне успокоение. Как будто она все еще могла меня утешить.
Я вздохнула, почувствовав сильнейшую тоску по родителям.
– А целомудрие? А чистота? Там, где вы живете, не существует таких ценностей? – возмущенно спросил он.
Я засмеялась.
– Ах, Иэн! Невинность уже не столь важна, начиная с тысяча дев… Уже какое-то время! Я не нарушила правила. Но считаю, что все еще существуют невинные девушки: все, кто младше, как минимум, двенадцати лет.
– Осмелюсь высказать мнение, что это место не подходит для молодых девушек!
– Ну, для меня подходит, – пожала я плечами. – Я не знала другого способа жизни до вчерашнего дня. Мне там очень нравится. И я надеюсь скоро вернуться.
Иэн слегка прищурился.
– Думаю, провести какое-то время тут тоже будет хорошо для вас. Новые обычаи, новые знакомства. Возможно, в конце концов вам понравится.
«Очень сомневаюсь».
– О’кей, ясно, что прежде всего мне нужно найти способ вернуться, а потом посмотрим.
Знаю: не смогу убедить его, что секс – это часть жизни, как жажда или желание сна. Он, наверное, впитал с молоком матери мысль о том, что девушки должны быть невинны до дня свадьбы, без исключений из правил.
Иэн отвернулся к окну.
Какое-то время мы провели в тишине, а потом он произнес:
– Приехали.
Пейзаж был очень странным. Улицы, вымощенные камнями разного размера, старинные некрашеные здания (впрочем, не состаренные временем), мужчины в камзолах с тростями в руках, женщины в пышных платьях, шляпках с лентами, держащие в руках, обтянутых перчатками, кружевные зонтики. Даже дети как будто сошли со старинной картины. Они были облачены в такое количество одежды, что для моего мира это казалось чересчур. И лошади. Много лошадей и экипажей. Все очень странно.
Я рассмеялась. Словно попала в какую-то историю из моих книг.
Я так хотела начать поиски этого человека, что не дождалась, пока экипаж остановится, чтобы выйти. Иэн вздохнул, конечно же, недовольно. Это из-за нашего недавнего разговора, подумала я.
Посмотрела на него: весь его вид выражал обиду.
– Вы могли хотя бы подождать, когда установят ступеньки, я выйду первым и открою дверцу? – раздраженно посетовал он.
Ох!
– Я… Никогда… Никто никогда раньше не открывал дверцу машины… экипажа для меня. Извини, это сила привычки, – неловко улыбнулась я.
Он снова вздохнул.
Я промолчала. Знаю, должна приложить усилия, чтобы не казаться инопланетянкой для других людей и не ставить Иэна в неловкое положение, но это было очень сложно. Хотелось побыстрее вернуться домой. Мне нужно скорее вернуться назад! Нина, наверное, уже сходит с ума от беспокойства из-за моего неожиданного исчезновения, а если я не появлюсь в офисе утром в понедельник…