Несущий свет

За боем наблюдали не только Дети и молодёжь, которую привёл Мессия. На крыше недостроенного дома стояли две фигуры, на которых никто не обращал внимания. Немезия и Аградон появились там в самом начале боя и не пропустили ни одного взмаха. Держась так, чтобы не быть замеченными, они видели всё, что происходило внизу. Как обычно их лица ничего не отражали — ни беспокойства, ни облегчения. Оставаясь отстранёнными, они были не более чем просто наблюдатели, которым по сути всё равно.

Молча наблюдая, они порой переглядывались. Когда же бой закончился, они, не дожидаясь того, что произойдёт далее, отошли от края и медленным шагом пошли вдоль него.

— Всё так, как и было задумано. — Лукаво усмехнувшись, надменно сказала Немезия. — Одралас убран с дороги, и ты можешь приступать к своей части плана.

— Что Я всенепременно намерен сделать. — Чуть склонив голову, произнёс Аградон. — Архангел остался архангелом, и шансы наши теперь не так уж и грандиозны. Да, в спокойном состоянии он человек, но в моменты агрессии он прорывается назад.

— Кто эти люди с ним? — Словно не услышав его слова, спросила его спутница.

— Это его ученики. Он готовил их к сегодняшнему дню. И скажу тебе — хорошо готовил.

— Тогда начни с них — надави на то человеческое, что поселилось в его сердце за эти годы. Пусть они все умрут и, желательно, у него на глазах.

— Я понял, к чему ты клонишь. Бёвульсы уже готовы и давно жаждут размять кости.

— Не стоит вынуждать их ждать дальше.

На лице Аградона промелькнула улыбка. За отсутствием глаз это единственное, что хоть как-то отражало эмоции Древних.

И без того давившая на уши тишина стала и вовсе гремящей. Анхель стоял над телом поверженного Одраласа. Меч так и торчал в его сердце, до сих пор удерживаемый его изрубленной рукой.

— Ха!

Нарушила молчание Марла. Все, кто находился в тот момент в тупике, посмотрели на неё. Особенно недовольны были Дети Войны, которые и вовсе опешили от неожиданной концовки боя. Хотя, может и ожидаемой, но не столь быстрой.

С их стороны послышались недовольные восклицания. Ропот нарастал быстро. Пятеро стоявших с телом Одраласа что-то кричали им, но создавалось ощущение, что назревает бунт.

Анхель выдернул меч из тела, до конца срезав вцепившиеся пальцы. Резким взмахом сверху вниз стряхнул кровь на асфальт. Огляделся и сделал шаг в сторону своих учеников. Его походка вновь приняла обычный вид, да и глаза потихоньку переставали светить красным. Пройдя половину расстояния, он оглянулся через плечо и увидел, что Дети обступили своего предводителя. Между ними разгорался ожесточённый спор. На него грозно зыркали, указывали пальцами, что-то доказывая командующим. Те в свою очередь молчали, а после, порой ударив забывших субординацию, тихо и озлобленно наставляли, причём всех разом.

Восемь учеников встретили победившего учителя одобрительными улыбками и с некоторым воодушевлением. Удивление от тех скоростей, что он показал, как-то отошло на второй план. Анхель тяжело дышал, стараясь восстановить сбитое дыхание. Молчал. Отошёл к обочине, где вытащив из травы какую-то ветошь, вытер ей меч от крови, насколько это было возможно. Затем вернул меч в ножны. Снова оглядев спорящих Детей, он начал понимать, что назревает что-то недоброе.

— Мне кажется, пора отсюда уходить, пока они там спорят. — Тихо сказал он, не сводя взгляда с Детей.

— Солидарен. — Кивнул Вихрь.

В этот момент крики в небольшой толпе усилились, а помимо гневных голосов заговорила сталь. Послышались звон металла о металл и крики, но уже не недовольные, а предсмертные. Накинувшись всей массой на командующих, Дети-воины попросту перебили их и развернулись на Анхеля и учеников.

— Опс… — Шепнул Депп.

— Автоматы. — Кратко скомандовал Анхель. Висевшие на плечах Калашниковы быстро привели в готовность. Дети тем временем, решив какие-то свои последние тонкости, пошли в наступление.

Яростно крича что-то, похожее на проклятия, они бежали на застывших людей и ангела.

— Депп, Марла, Немчура — тыл и периметр. Остальные — по Детям, огонь!

Расстояние между ними было шагов пятнадцать, когда неуверенная первая очередь взорвала тишину. Упало несколько Детей. Вторая очередь, третья. Постепенно огонь усиливался, почти не переставая. Стреляли по очереди, пока одна половина перезаряжала, вторая стреляла. Странно, но Дети тупо неслись на них и гибли, а их было не так уж и много. Добежало до людей не больше шестерых, но близко их не подпустили.

В нахлынувшей тишине слышались стоны умирающих или раненых Детей. Некоторые кричали непонятное на своём языке. Кто-то из них вскидывал руки к небу и как будто что-то призывал. Но пока ничего не происходило.

— Всё — теперь уходим. Перезарядиться всем, Детей в городе ещё хватает. Шурша на ходу рожками автоматов и временами оглядываясь по сторонам, девять воинов уходили с места боя. Нельзя сказать, что они были абсолютно спокойны. Например, Зверь никак не могла вставить рожок трясущимися руками, для психики расстрел пяти десятков врагов — это непросто. Пусть они кровь уже пускали, но тут, по-видимому, привычка нужна, чтобы спокойным оставаться, отнимая жизни. Вихрь старался скрыть, но дышал очень часто и нервно. Слышали бы его друзья ту чечётку, что отбивало его сердце, то, возможно, не стали бы стараться скрыть шок.

Свет шёл, вцепившись в автомат так, что суставы побелели, а глаза он старался не отрывать от асфальта. Шекспир то и дело нервно вытирал нос слегка трясущейся рукой. Чупс никак не мог изъять леденец из пут фантика.

Анхель шёл впереди, порой оглядывая учеников. Всё-таки они ещё дети, которым не место на войне. Уж кому-кому, а Анхелю за его жизнь довелось насмотреться на войны и на этот безжалостный принцип истребления собственного народа. Посылать молодых парней, чтобы они убивали других таких же, как они. Не проживших ещё жизнь, но чтобы отнимать её у других. Порой далёких от понимания, за что воюют, порой и не умеющих как следует воевать. Далеко не все возвращались домой, хотя те, кто вернулись, зачастую всё равно оставались навсегда там — на войне. И либо сходили с ума, либо умирали от медленно убивающих ран, либо шли снова служить своей стране. По логике Анхеля, пока у парня детей нет, которые его род продолжат — нельзя ему на войну. Иначе добровольный геноцид какой-то выходит.

Затянутый этими мыслями Анхель упустил тот момент, когда перестал слышать позади шаги учеников. Резко вернувшись в реальность, он обернулся — подростки стояли и оглядывались, усиленно вслушиваясь. Анхелю не пришлось долго искать причины их поведения — знакомый ему вой сотен глоток тех монстров из прошлого и из сна звучал со всех сторон.

Анхелю вспомнился сон годовой давности. Насколько же он был правдоподобный…

— У нас проблемы… — Проговорил он.

— Это что? Волки? — Спросила Немчура.

— Нет — гораздо хуже. — Покачал головой Анхель. — Нужно укрыться где-то на время. Быстро!

— Да здесь особо негде. — Развёл руками Вихрь. — Куда не кинь — одни тупики.

— К метро. — Скомандовал Анхель, и они побежали по пустой улице. Про осторожность никто не забывал — бежали размеренно с оглядкой назад. По бокам у них была с одной стороны железная дорога, с другой заводские постройки. Чтобы попасть в метро, требуется миновать длинный подземный переход. Весьма опасное место в сложившейся ситуации. Но это кратчайший путь.

Звериный вой раздавался уже достаточно недалеко. Молодёжь то и дело нервно оглядывалась на близко звучащие завывания, но никого не было в зоне видимости. У перехода Анхель, оглядевшись, дал знак «стоим».

— Я не знаю, как эти монстры называются. Перелопатил гору книг, но ничего даже похожего Я не нашёл среди ныне живущих животных, а самое похожее вымерло эдак тридцать миллионов лет назад. С виду что-то среднее между волком и медведем. В холке почти с меня. А ещё вполне умные — работают командами. Единственный раз, когда видел воочию, их было трое. Это было в Чехии в самом начале моего пути. В тот раз толпой мужиков мы их забили. Не без жертв… — Тут пулемётная очередь информации притормозила. — В основном берут массой, весьма шустрые и очень сильные — разорвут человека, не задумываясь. Слабые места, как у всех: позвоночник, шея, пузо. Окружать не рекомендую — подпустят близко и ринутся напролом.