Страница 6 из 10

Земельно-правовые отношения в Дагестане XV–XVII вв.

Магомедов Арсен

Проблема генезиса феодальных отношений и хронологически, и тематически находится вне рамок нашего исследования. В самом деле: из вышеприведённого краткого обзора видно, что в канун исследуемого периода феодальные отношения были распространены на значительной части Горного Дагестана. Примечательно, что периферия этой зоны, либо примыкающая к транзитному торговому пути (Капчугай, Аркас, Кадар, Губден, Кайтагские владения), либо тесно связанная с феодальными государствами (лезгинские земли южнее Самура) обнаруживает в большей или меньшей мере влияние переднеазиатских (шариатских) норм на сложившиеся здесь формы собственности феодалов на землю. Внутренняя же часть интересующей нас горной зоны даёт к рубежу XIV–XV вв. весьма своеобразные формы феодальных отношений, развивающиеся на сугубо-местном социально-экономическом субстрате (феодальные олигархии Зирихгерана, Агула, ограниченная олигархическими «домами» власть шамхала в Кумухе и т. д.).[63]

Таким образом, феодализация, сопровождавшая распространение ислама, отнюдь не «создавала» феодальных отношений – она лишь облегчала их проявление и несла с собою социальные и экономические формы (включая формы собственности), которые более соответствовали уровню развития захватываемых земель.

Строго говоря, такие попытки «стимуляции» классовых отношений путём насилия, осуществляемого из феодального центра, характерны почти для всех стран, перешедших от доклассового общества к феодализму – достаточно вспомнить хотя бы энергичные походы Олега, Игоря, Святослава, Владимира, направленные на подчинение периферийных «племен» и насаждение у них новых форм общественного бытия, более соответствующих классовому обществу. Внутренний Дагестан пережил нечто подобное во времена Сураката, доисламского правителя Хунзаха, распространившего свою власть от Чиръюрта[64] до «Туша».[65] Процесс этот был, однако, прерван вторжением газиев Абу-Муслима около середины VIII в.,[66] которое само было, вероятно, следствием исторической катастрофы монгольского нашествия. Через полтора столетия он был продолжен, но уже под новым идеологическим знаменем исламизации.

В нашей историографии общепринято, что двумя главными центрами этого процесса в бассейне Сулака, охватывающем большую часть Горного Дагестана, были Кумух и Хунзах. Разграничительная линия между их «сферами влияния» проходило примерно по среднему течению р. Аварское Койсу[67] – впрочем, начиная от Гидатля и выше кумухские газии в XV в. достигли сс. Тинди и Киди[68], утверждение там власти нуцалов относится ко времени не ранее середины XVI в.

Поскольку анализ земельной собственности феодалов, которая утвердилась в бассейне Сулака, невозможен без предварительного уяснения обстоятельств их насаждения здесь, рассмотрим в хронологической последовательности сведения об этом процессе к югу и к северу от Аварского Койсу.

Глава II

Земельная собственность феодалов на территориях, контролируемых шамхалами Казикумуха

В XV в. Кумух распространяет своё политическое влияние на запад, восток и северо-восток, в широкой полосе от Сирги и Прикаспийской равнины до верхней части Андийского Койсу. Освоение «высокого предгорья» – бассейна рр. Халагерк и Герга – было по сути дела заселением опустошённого Тимуром плато, проходившим из нескольких центров, поэтому мы рассмотрим его отдельно; равнинная зона же не входит в рамки нашего исследования. Итак, краткий обзор экспансии Кумуха в XV в. целесообразно начать с западного направления.

С начала XV в. активность газиев обоих мусульманских княжеств в бассейне Сулака резко возрастает. Бесспорно, Рис-Op ещё ранее подпал под политическое влияние шамхалов и был исламизирован[69] – видимо, он и явился плацдармом для их продвижения на запад. Источник сообщает,[70] что вассалы некоего шамхала «Амир-Чупана», братья – «курайшиты» Султан-Ахмед и Али-бек осадили с. Тлорош, где сидел его «малик». Захватив его, они овладели «вилайатом Карах» – это дает возможность датировать события 30-ми гг. XV в. Затем то же войско силой завоевало «вилайат Семь земель», после чего овладело «вилайатами Тиндиб и Кидиб» – в последнем был поставлен эмиром некий Мирза-бек. В результате братья-газии «вдвоем овладели всеми горами от Ираба до Туша и Тианети».[71] Жители этого огромного пространства были обложены джизьей в пользу сюзерена братьев – Амир-Чупана: ему же шли джизья и подати гор. Величина обложения указана только для общества Тумурал, входившего в «вилайат Семь земель» – всего по одному барану и по 1 са медовой браги[72] (единица обложения не указана) – всё это выплачивалось Амир-Чупану первые 18 лет. Эти сведения вполне можно сопоставить с данными «Перечня податей шамхалу» конца XV в., где «на джамаат Карах (наложено) 500 овец в пользу шамхала и 400 овец в пользу гирим-шамхала; на джамаат Кусрух (Тлейсерух) в пользу его (шамхала) и 400 овец в пользу гирим (шамхала), в Кусрухе имеется также гора, с которой поступает 100 овец и 30 коров в пользу Ал-ч.-р.ма». Особо отметим общество Хебелал, также входившее в «вилайат Семь земель»: там взимают «по овце с каждого дома, что взимают, однако, каждый четвёртый год». «На Чамалал – 500 овец, в Тиндабе – 20 быков».[73]

Одновременно один из братьев – Али-бек – получил часть «вилайата Семь земель»: назван «Айул» (?), затем выясняется, что «Лудук (Лъодокь – по-видимому, это Тходаколо Тлебель, рядом с обществом Джурмут-Тимурал) также был его (Алибека) мулком, которым он распоряжался как хотел», хотя первоначально на жителях Лудука ещё «хараджа не было» (последнее, разумеется, не исключает возможность уплаты ими джизьи и ренты с горных пастбищ, что упомянуто выше).

Иными словами, первые 18 лет Али-бек стоял во главе условного владения, часть ренты с которого шла его сюзерену Амир-Чупану. Из текста трудно понять, включало ли оно в себя Лудук с самого начала или же последний присвоен позже, личными усилиями Али-бека, и потому рассматривается им как собственный «мулк», причём жители его остались на своей земле, превратившись юридически в её наследственных держателей, что предполагает поземельную зависимость их от «мулкадара» Али-бека. Степень её была, очевидно, сравнительно невелика, взимаемая с них дань – умеренна. Впрочем, 18 лет спустя после завоевания размер её мог и не иметь особого значения: Али-бек прекратил выплату ренты сюзерену (обратив её, очевидно, в свою пользу), что должно было с лихвой покрывать потребности правителя высокогорного владения с его сугубо-натуральным хозяйственным укладом. Вместе с этим произошла перемена в его владельческих правах: прекращение уплаты ренты с Айула означает резкий рост иммунитета, владение Али-бека (или по крайней мере часть его – Лудук) определяется как «мулк». Отметим попутно, что в «Перечне податей шамхалу» ни Айул, ни Лудук не фигурируют, хотя названы соседний Карах и даже Хибилал, тоже входивший в «вилайат Семь земель» (Антльратль).

Его брат, поселившийся в Дамалда, однажды приезжает к Али-беку – вскоре он был убит, по-видимому, лудукцами (судя по тому, что Али-бек за это «убил 60 именитых людей (айан) из (числа) Лудук».[74] Подавив таким образом, выступление лудукцев, Али-бек резко увеличил подати и повинности (юридически, по шариату, он мог отныне рассматривать своё владение как «покорённую» страну со всеми вытекающими последствиями): были обложены земля и скот, каждый дом был обязан тремя днями барщины в год, на общинников накладывались личные повинности. Кроме того, некоторые традиционные верховные права общины (право собственности на выморочную землю, обязательную санкцию на продажу общинникам недвижимости, судебные штрафы)[75] Али-бек присвоил себе, т. е. узурпировал их, заменив верховную власть общины своей личной властью. Примечательно, однако, что здесь же оговорен особо «мулк» Али-бека, которым оказываются три пастбищные горы. Отсюда следует, что право собственности его на остальную землю не являлось безусловным. С кем же приходилось Али-беку делить его? На наш взгляд, возможны два ответа.

Криштопа А.Е. Политическое развитие Дагестана в XIII–XV вв.: Автореф. дисс… канд. ист. наук. Махачкала, 1981. С. 4–17.

«Сказание об основании аула Аргвани» (изд., перев. и коммент. А.Р. Шихсаидова).

Тарих Дагестан. С. 108.

Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII–XV вв.). Махачкала, 1969. С.202.

Это осознавали и сами современники. См. О зе мельных пожалованиях в Дагестане в XV–XVI в. // Формы феодальной собственности и владений на Ближнем и Среднем Востоке. М., 1979. С. 11. Прим. 2.

Айтберов Т.М. Аноним Муслима из Урады // Письменные памятники и проблемы истории культуры… (XIII годичная сессия ЛО ИВ АН СССР доклады и сообщения). М., 1978. С. 66.

Так, например, известна грамматика арабского языка, переписанная в XV в. жителем с. Дусрах Омаром б. Ахмадом б. Омаром – следовательно, два поколения его предков были уже мусульманами – см.: Саидов М-С. О распространении Абу Муслимом ислама в Дагестане // УЗ ИИЯЛ ДФ АН СССР. Махачкала, 1957. С. 44.

Айтберов Т.М. Указ. соч. С. 65–66.

Айтберов Т.М. Указ. соч. С. 66.

Там же.

Айтберов Т.М. Сведения по экономической истории Дагестана XV в. // Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. XIV годичная сессия ЛО ИВ АН СССР, декабрь 1978. М., 1979.4.1. С. 4.

Айтберов Т.М. Аноним Муслима из Урады. С. 66.