Страница 66 из 217
Порой вечер раздевается от зноя и духоты и плавает в вечерней прохладе аквамариновой глади, плещется серебром чистой воды. Выйдя на берег, обернувшись огромным белоснежным махровым полотенцем, с ногами забравшись на стульчик, выкуривает ароматную сигарету и думает. Он думает, что все не так уж и плохо. Завтра будет новый день, и этот день обязательно войдет в историю, потому что завтра– будет самый лучший день в его жизни. У вечера всегда хорошее настроение, только омрачает мысль о встрече с Утром. Они не любят друг– друга. Вечер отдыхает от дневных забот и постанывает от удовольствия, раскачивая маленький раскладной стульчик.
Вечер очень любит свой дом, только ему не всегда удается посидеть в нем возле камина. Ведь вечером так хорошо сидеть у себя в саду. Лишь Дождик может прогнать Вечер с его любимого креслица в тени любимого сада. Тогда Вечер идет домой топить камин осиновым поленом и раскачиваться в качалке, любуясь Огнем и слушая его веселый треск. Огонь рассказывает Вечеру забавные истории о том, как Огонь был молод и бродил по затхлым пещерам первобытных пращуров. Вечер звонко смеется и подкидывает своему другу поленья.
Когда спадает жара, приходит долгожданная прохлада, когда стихии разбиваются о маленький забор Вечера, наступает тишина и спокойствие. Вечер включает радио и подпевает.
У Вечера большой винный погреб, в котором лежат разлитые по бутылкам спокойствие, которое пьянит своей тишиной, мудрость, которую суждено постичь не всем, любовь, которую не возможно почувствовать одному, уважение, которое не заслужить не любя. Вечер наливает себе бокал звенящей жидкости и маленькими глоточками вкушает блаженство. Говорят, Вечер не мудр. Это не правда. У вечера было много времени, чтобы осмыслить все происходящее. Просто вечер сильно устал, и еще Вечер очень добр.
Иногда Вечер, сильно захмелев, остается ночевать под околицей на лавочке. Его внимательно укутывает листва сирени и черемухи, чтоб не простудился, под голову ему кладут мягкую подушку из бархатных розовых облаков. Так он и спит. И только первый солнечный луч будит его домой.
А иногда Вечер просто сидит всю ночь напролет, наблюдая за движением вечных светил, которые радостно улыбаются ему. Большая Медведица машет ему лапой, и Вечер отвечает ей тем же. Овен иногда качнет с небес своим упрямством. Вечер простил его давно, ведь он его по-прежнему любит, что бы между ними не произошло. С огромным диким бараном у них были теплые отношения, только из-за своего упрямства Овен не остался навсегда с Вечером. Ну, да Бог ему судья. Время их рассудит. Нет– нет, Рак в своем долготерпении свистнет Вечеру, они любят друг друга. Они– братья. Огромная кошка– Львица, непостоянная как время, иногда мурлычет под любящим взором Вечера, порой она потягивается и зевает, обнажая клыки, демонстрируя свою силу. Он любит и ее. Она ему– вечная подруга. От нее не скрыться, она его найдет везде. И дома и на работе. Он живет с ней не скучно. Не весело, но и не скучно. Она не дает Вечеру забывать, что она– царица. И светлоокому чародею приходится выколачивать пыльные циновки и коврики, вынося их из дома. Но это он делает с неохотой, и, чтобы не сердить венценосную кошку, улыбается. Весы тихо позвякивают тарелочками на тихом вечернем небосводе, словно веселые китайские серебряные колокольчики, дарят Вечеру уют и любовь. И конечно Скорпион. Он– самый обожаемый и желанный. Он с вечернего неба посылает Вечеру воздушные поцелуи, и говорит, что он его любит. Скорпион как сын ему. Этот непослушный непоседливый сорванец с ободранными коленками любит резвиться на небесной сфере, доводя Вечер до оглушительного смеха. Он– радость великая. Он очень своенравен, непоседлив и доверчив. Скорпион не любит рано засыпать и просит Вечер рассказать ему сказку. Вечер охотно дарит ему избитую временем добрую историю. И под размеренный голос Вечера, Скорпион засыпает, укрытый одеялом, подрагивая во сне.
Иногда Вечер выходит в гости. А друзей у него много. Иногда они сами приходят к нему. Вечер и гости упиваются вечерней прохладой и первой луной. Они разливают по бокалам мечты и надежду. Иногда пьют большими глотками, жадно, стараясь не упустить и капли, а чаще медленно потягивают напиток из соломинки под тихий смешок и музыку. К Вечеру приходят сестры: Вера, Надежда и Любовь. Очень скромные и тихие девушки. Они приходят к Вечеру не за весельем, хотя иногда случается и такое. Они приходят к нему за утешением и советом, и Вечер охотно делится с ними. Гостем бывает и Умиротворение. Его светлая довольная улыбка очень радует Вечер, они очень хорошие друзья. Приходит к Вечеру и Забава с Удалью. Это очень озорные девицы. Они носят с собой фанфары и барабаны. Они очень громко шумят. Это совсем не радует соседей, однако все с пониманием относятся к шумным выходкам сестер. Вечер приглашает гостей прогуляться к озеру, полюбоваться последними всполохами уходящего дня. Они берут к берегу своего друга Огня. Его прячут в спичечной коробке, и сдабривают его на берегу сухими поленьями. Они могут танцевать до утра на берегу. Они могут просидеть под веселый треск Огня всю ночь. И только первая улыбка дневного светила заставляет Вечер укрыться в своем доме.
К вечеру часто заглядывает соседка Ночь. Она молчалива и скучна. Она лишь заглядывает к Вечеру, но редко говорит с ним. И пусть, у нее своя жизнь.
–Ладно, пошел я. У меня дела все-таки.– Сказал Отец, поднимаясь с подушки.
–Отец, да ладно, давай посиди еще с нами, мы только разошлись.– Сказал Мормон, кидая в воду камень.
–Ну, Отец, нам без тебя лихо будет.– Добавила Суся.
–Басмач!– Позвал друга Отец.
–Чего тебе,– буркнул тот.
–Сделай мою копию, пусть с хлопцами повеселится, а мне пора.
–Копию. Это не то.– Поморщил нос Мормон.
–Не могу. Все, пока…– Покачал рукой Отец.– Сидите, кто вас гонит. А меня ждет любимая.
–Ну давай, семь футов под килем.– Крикнул Басмач растворяющемуся в зеркальной черноте Отцу.
Уходить не хотелось, он любил своих друзей. Они его тоже любили. Любили этого выходца из глубины диких веков, этого необузданного дикаря балагура и весельчака. Но идти было нужно. ВЕЛИКОЕ МГНОВЕНИЕ ждет. Ему ничто не должно помешать. Великое дело должно свершиться.
Очутившись в комнате с книжными шкафами, Отец увидел разложенную кровать и Рыжую, разметавшую волосы по подушке. Она приподнялась на локте и одной рукой схватила наклонившегося к ней Отца за шею.
–Ну чего ты так долго. Я уже заждалась. Ты что ли передумал?– Рыжая поцеловала Отца.
–Киска моя, я тебя люблю, как я могу? Завтра мы с тобой зарегистрируемся.– Отец ответил поцелуем.
–Иди ко мне.– Рыжая распахнула край одеяла, демонстрируя очаровательную свою наготу.
Отец не заставил себя упрашивать, мигом сбросил стеснявшие его одежды и кинулся в объятия любимой.
Они вспыхнули и растворились в любви и согласии. Они наслаждались друг другом, словно от этого зависели судьбы человечества. Они нежно касались друг друга, наслаждались музыкой и гармонией взаимного проникновения. Трепетно ласкали друг друга, испытывая уважение. Они любили друг друга и были счастливы. Между ними ничто не стояло. Были только они одни. Даже кошки с Рональдо не смели шелохнуться, дабы не нарушить таинство воссоединения. Даже ночь, смущенная ушла от их окон, оставив после себя яркие алые вспышки и разноцветные круги. Вечер оставил их наедине. Он сделал свое дело. Рыжая была нежна и податлива, Отец был терпелив и настойчив. У них был ВЕЛИКИЙ ПЛАН, которому суждено осуществиться. Только он и она могли довести дело до конца.
Мириады маленьких клеток, где-то в глубине теплой плоти, забились, закружились и понеслись к заветной цели, о которой даже и не знали и никогда не видели. Другая маленькая клетка, окруженная двумя рядами услужливых нянек, ждала долгожданных гостей, о которых не имела никакого представления. Они встретились. Она выбрала самого нахального вновь прибывшего, который пробился сквозь блестящую корону, поцеловала его и пустила к себе. Они закружились в лихом вальсе, заворачиваясь теплее в скорлупку. Теперь они всегда-всегда будут вместе. Они теперь– неделимое. Они теперь– единое и целое. Они теперь жизнь. Вдвоем они проскользнули по теплой розовой трубе к ложу, там, где сорок недель они будут лежать и дожидаться своего часа.