Страница 67 из 78
Молодой человек, немедленно введенный в кабинет, всем своим обликом просто кричал о том, что он принадлежит к судейскому сословию. Темные одежды, которые немного оживлял белый отложной воротник, постное и крайне серьезное лицо, обрамленное прямыми, до плеч, волосами, в руках плоский кожаный портфель с массой медных застежек.
— Садитесь, мэтр Эпиналь. Граф де Ла Фер, о котором вы спрашивали, перед вами.
Метр Эпиналь с достоинством поклонился и сел, поставив на колени портфель.
Атос терпеливо ждал объяснений.
— Мэтр Эпиналь, помощник нотариуса города Блуа, приехал сегодня рано утром в Париж и попытался отыскать в кордегардии графа де Ла Фера, который, по его сведениям, является мушкетером. Ему, естественно, ответили, что мушкетера с таким именем в роте нет. Но метр Эпиналь проявил настойчивость, ибо в Париж его привело важное дело, касающееся наследства. Тогда сержант направил его ко мне. Я сразу же догадался, что произошло понятное недоразумение, и вызвал вас, граф, — де Тревиль непринужденно обратился к молодому человеку:
— Видите ли, граф по причинам, касающимся только его, предпочел служить в моей роте под именем Атоса. Оно хорошо известно благодаря его подвигам и при дворе, и в гвардии. Так что ничего удивительного в вашей ошибке нет.
Метр Эпиналь встал и спросил, проявляя похвальную дотошность:
— Значит, мсье де Тревиль, вы подтверждаете, что сидящий здесь мушкетер является графом де Ла Фером?
— Подтверждаю.
— Мсье граф, позвольте в таком случае вручить вам завещание, оформленное согласно всем требованиям закона моим патроном, достопочтенным метром Дюбре из Блуа, а также письмо, которое надлежит вручить вам в случае смерти нашего клиента.
— Кто ваш клиент? — внезапно осевшим голосом спросил Атос.
— Виконт де Бражелон, мсье граф, — сказал молодой человек, открывая портфель и доставая два запечатанных сургучом пакета.
— Как он умер?
— Он был убит неким виконтом де Вардом на дуэли, состоявшейся двадцать третьего октября в городе Нанси. Завещание, написанное перед дуэлью, заверил и принял наш коллега в Нанси мэтр Орель, и переслал нам, поскольку виконт де Бражелон при жизни являлся клиентом моего патрона мэтра Дюбре.
Атос не слушал многословные пояснения молодого человека. Он вертел в руках письмо, словно не решался его распечатать. Наконец, он сломал сургуч.
“Дорогой племянник! Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Мне очень жаль, что мы так и не успели вдосталь поговорить с тобой в тот день, когда мы случайно встретились в Компьене. После побега королевы-матери мне пришлось вернуться к герцогу Орлеанскому, чьим вассалом, как я уже тебе говорил, являюсь. В Нанси меня отыскал виконт де Вард, приехавший туда с письмом королевы-матери к герцогу. Завтра у нас дуэль. Не вини себя или кого-нибудь еще — виконт с первого дня моего появления в Компьене вел себя вызывающе, возможно, видел во мне человека, мешающего его продвижению при дворе Марии Медичи. Видит Бог, я никогда бы не согласился служить ей, я просто выполнял повеление моего сюзерена и помогал ей, как мог. Так или иначе, я не стал унижаться до объяснений с мальчишкой. На тот случай, если Богу будет угодно, и я паду от руки виконта, я написал завещание. Я одинокий человек, у меня нет детей, единственный сын виконт де Бражелон, как я тебе рассказал, погиб в Итальянском походе, жена умерла не так давно. Как я тебе и говорил в Компьене, мы с тобой единственные представители рода Ла Феров и Бражелонов. Поэтому завещаю все имущество, земли и состояние Бражелонов тебе, как единственному наследнику. Все необходимые документы оформлены в полном соответствии с законами Франции у нотариуса Нанси мэтра Орель. Он перешлет их своему коллеге в Блуа.
Крепко обнимаю тебя, не грусти — я уповаю на встречу на небесах с сыном и женой. Твой виконт де Бражелон.”
Атос опустил письмо на стол и принялся задумчиво разглаживать его рукой.
Де Тревиль и помощник нотариуса из Блуа хранили молчание.
Наконец Атос произнес, обращаясь к помощнику нотариуса:
— Я благодарю вас за все хлопоты, мсье. А сейчас я был бы вам крайне признателен, если бы вы сочли возможным подождать меня в приемной.
Молодой человек вскочил на ноги, и, неловко поклонившись, исчез за дверью, ведущей в приемную.
— Убит на дуэли мой единственный остававшийся в живых родственник. Младший брат моего отца, виконт де Бражелон.
— Примите мои самые искренние соболезнования, граф!
— Благодарю вас, капитан. Он завещал мне все земли младшей линии Ла Феров, дающие право на титул виконта де Бражелона. Я последний живущий на земле Ла Фер. В сложившейся ситуации мне не остается ничего, кроме как просить короля об утверждении меня в правах наследника. Что означает, увы, расставание с вами и с ротой.
— Мне будет не хватать вас, дорогой граф. Вы один из самых прославленных ветеранов роты. Что я могу для вас сделать?
— Еще раз искренне благодарю вас, капитан. Испросите для меня аудиенцию у короля. Без его вмешательства, боюсь, могут возникнуть сложности.
— С введением в наследство? Но это компетенция суда.
— Мой дядя был вассалом герцога Гастона Орлеанского. Я, как граф де Ла Фер, был в свое время вассалом короля. И сейчас, как мушкетер, являюсь его подчиненным. Тут возникают, сдается мне, юридические сложности. Король же одним росчерком пера может их все преодолеть.
— Я сегодня же обращусь к нему с этой просьбой.
Через две недели граф де Ла Фер в сопровождении верного Гримо появился в Блуа. Позади остались долгие и, надо признаться, невероятно грустные проводы, прощание с друзьями. Особенно растрогало Атоса, что д'Артаньян едва сдерживал слезы, обнимая его, а Портос попросту хлюпал носом. Арамис же удивил графа своей проницательностью:
— Дорогой друг, — сказал он, обнимая Атоса, — вступив в наследство, вы поедете на поиски де Варда — я прав? Можете не отвечать. Я был бы рад, если бы вы разрешили сопровождать вас. Де Вард – серьезный противник, а у вас нет секунданта.
— Благдарю вас, д'Эрбле. Я справлюсь… Кроме того, я не хочу служить причиной расстройства одной прекрасной герцогини.
Уже знакомый помощник нотариуса выразил готовность сопровождать графа и судебного пристава в замок Бражелон, чтобы облегчить процедуру введения в наследство. Они ехали по прекрасной дороге с раздражающей Атоса медлительностью, потому что судебный пристав не очень уверенно сидел верхом на длинноухом и очень спокойном муле. Дорога вела к поражающей своей красотой долине Луары, на берегу которой стоял замок. Граф, чтобы занять невыносимо тянущееся время, стал расспрашивать юного нотариуса о своих будущих соседях.
— Вот взгляните, мсье граф, в той стороне видны конические крыши башен замка Лавальер. Маркиз де Лавальер владеет обширными угодьями, он входит в число близких дворян герцога. Правда, местные аристократы — а вы знаете, что в каждой провинции есть свои аристократы, — утверждают, что род Лавальеров не относится к числу очень знатных, ибо титул маркиза был пожалован его предку Франциском I всего каких-то сто лет назад. Сейчас маркиза здесь нет, он уехал с герцогом в Нанси. А вон там, чуть подальше в сторону холмов, виден замок Монтале. Старый барон никого не принимает, живет отшельником, но его дети тоже все в свите герцога. Так что первое время у вас, боюсь, не будет возможности наносить визиты.
Замок Бражелон — вернее было бы называть его шале — открылся внезапно. Он был расположен в глубине тенистого, запущенного парка, огражденного со стороны дороги прекрасной кованой решеткой. Дом нуждался в ремонте, что неудивительно — покойный виконт, судя по всему, мало времени проводил здесь, в часе езды от Блуа, а после смерти жены, надо думать, все доверил управляющему. Впрочем, в планы Атоса не входило надолго задерживаться в усадьбе. Только передохнуть, может быть, экипироваться так, чтобы соответствовать своему вновь обретенному общественному статусу, и ехать в Аррас, затем в Брюссель — по следам де Варда…