Страница 13 из 78
Все эти сведения, собранные монахом, не очень интересовали кардинала, ибо были вполне предсказуемы. А вот двумя молодыми людьми, родственниками герцогини, с французской фамилией де Отфор он заинтересовался. Зачем понадобились они ей в Париже, почему она привезла с собой в столицу Франции именно их? О них он расспрашивал монаха особенно подробно.
Ришелье и сам не мог бы объяснить, почему молодые люди привлекли его внимание. И только когда монах в очередной приход к нему сообщил, что герцогиня отправила с кавалером де Отфором письмо в Мадрид, он с удовлетворением отметил про себя, что интуиция его не подвела: наверняка письмо содержало нечто такое, отчего его можно было доверить только близкому человеку. Он приказал графу де Рошфору перехватить письмо. И вот теперь оказывается, что письмо вернулось к герцогине…
Его размышления прервал тяжелый вздох монаха, все так же, съежившись, сидевшего перед ним и не смеющего даже шевельнуться.
— Извини, брат Бартоломео, я задумался, — ласково сказал кардинал. — Ты хочешь еще что-то добавить?
— Нет, ваше высокопреосвященство… То есть, да… Что касается письма, то я все доложил…
— Тогда что еще?
— Я не договорил… Я так торопился доложить о письме, что забыл одну важную подробность… — пот явственнее проступил на лице монаха. — Когда там был мушкетер…
— Д'Артаньян? — уточнил кардинал.
— Да, ваше преосвященство. Когда там был д'Артаньян, в доме начался переполох.
— Вот как? — насторожился кардинал. — В чем это выражалось?
— Заплакала женщина… кажется, если я не ошибаюсь, сама герцогиня… потом забегали слуги, потом наверх потребовали нюхательной соли… потом служанки отнесли мадемуазель де Отфор в ее спальню.
— Отнесли?
— Она потеряла сознание.
— Чем же все это было вызвано?
— Одна из горничных успела сказать мне, что убили кузена мадемуазель.
— Кого? — не сразу понял кардинал.
— Кавалера де Отфора.
— О, Господи! С этого надо было начинать!
Брат Бартоломео опять съежился.
— Когда его убили?
— Не знаю.
— Где?
— По пути в Мадрид.
— Откуда стало известно о его смерти?
— От мушкетера… мсье д'Артаньяна… скорее всего.
Кардинал задумался.
— Как ты полагаешь, письмо, которое он привез, могло быть уведомлением о смерти де Отфора?
— Виноват, ваше высокопреосвященство, не знаю… не сумел подслушать… Уж больно пристально проклятый иезуит следит за мной.
— Плохо, — сказал кардинал, думая о своем.
— Конечно плохо… но я постараюсь, я изыщу способ…
Кардинал не слушал, он пытался связать известные ему факты в единый узел: его приказ де Рошфору перехватить письмо герцогини, смерть де Отфора, отвозившего это письмо в Мадрид, приезд д'Артаньяна к герцогине с каким-то письмом, молчание де Рошфора, до сих пор не появившегося, чтобы доложить об исполнении приказа кардинала. Забрезжили кое-какие догадки…
И в этот момент в дверях возник секретарь.
— Граф де Рошфор, ваше высокопреосвященство. Прикажете принять?
— Проси! — крикнул нетерпеливо кардинал. — А ты можешь идти, — он протянул монаху руку для поцелуя.
Вошел граф, и монах проскользнул мимо него в дверь.
Граф почти не изменился за те пять лет, что мы не виделись с ним. Он был, как всегда, элегантен, свеж, несмотря на глубокую ночь. Его обычная, слегка ироничная улыбка пряталась в холеных усах.
— Монсеньер! — поклонился он.
— Садитесь, граф. Я не видел вас три дня.
— Я разрывался между двумя вашими поручениями.
— Какими же? Одно я помню и давно хочу услышать, как обстоит с ним дело. А какое второе?
— Мадемуазель де Фаржи, фрейлина королевы.
— Разве я поручал ее вашему вниманию, граф?
— Вы изволили обронить, что было бы хорошо завоевать доверие новой любимицы королевы Анны.
— И?
— Я предпринял кое-какие весьма успешные шаги.
— Хорошо. Но вернемся к первому поручению. Оно было главным.
— Здесь дело обстоит сложнее.
Кардинал склонил голову чуть набок и с большим интересом принялся наблюдать за выразительной физиономией графа. Складывалась столь любимая им ситуация, когда он вел разговор, будучи осведомленным о том, о чем еще не успел узнать его собеседник.
— Да, сложнее, — он кивнул, давая разрешение продолжать.
— Я подобрал шесть человек, вполне надежных, оговорил сумму, которую они получат, часть заплатил вперед, и они отправились на юг, чтобы перехватить кавалера де Отфора подальше от Парижа, дабы не вызвать подозрений.
— Разумно. И вы поехали с ними?
— Нет, монсеньер, — после мгновенной запинки ответил де Рошфор.
— Почему? — в голосе кардинала появились раздраженные нотки.
— Монсеньер, вы, вероятно, запамятовали… — с достоинством ответил граф.
— Я ничего на забываю, — перебил его кардинал высокомерно.
— Вы запамятовали, монсеньер, что я дворянин старинного рода, а не наемник. А также то, что вы приказали мне организовать перехват письма, а не похищать его собственноручно! — и граф сдержанно поклонился. Так кланяются испанцы, желая поставить на место собеседника.
— Другими словами, вы посчитали себя вправе остаться в Париже? — с холодной язвительностью спросил кардинал.
— Старшим я назначил вашего любимца Жискара. Перехватить письмо в дороге им не удалось, потому что де Отфор ехал в компании торговцев, а тех сопровождали вооруженные слуги. В городишке Менг, в трактире, когда де Отфор остался один, они затеяли ссору с ним. Шпаги были обнажены, слуга кавалера убит, а сам он ранен. Оставалось только забрать письмо, как вдруг появился д'Артаньян…
В мозгу кардинала словно щелкнуло что-то, и все части еще недавно загадочной картинки встали на свои места. Он откинулся в кресле и теперь спокойно наблюдал за Рошфором с чуть ленивым, таким привычным для него любопытством кота, играющего с мышью, все поступки которой он знал заранее. И чтобы уколоть графа, ставшего последнее время излишне самоуверенным, сказал:
— Ну а вам, как известно, фатально не везет с д'Артаньяном.
— Вы уже все знаете?
— Просто я догадываюсь. Потому что знаю другое: немногим более двух часов назад д'Артаньян вручил герцогине ди Лима письмо, взятое им у убитого вашими людьми де Отфора. Таким образом, получается, что именно вы провалили данное вам важное поручение. И только потому, что поручение сблизиться с мадемуазель де Фаржи показалось вам приятнее…
— Значит, вы соизволили вспомнить, что дали мне два поручения, монсеньер?
— Я ничего не забываю, — повторил кардинал и, слегка улыбнувшись, добавил, — если только сам того не хочу. Но продолжайте, граф.
Де Рошфор на мгновение запнулся, вспоминая, на чем он остановился.
— Словом, узнав о неудаче в Менге, я покинул мадемуазель де Фаржи, признаюсь, с сожалением — она не только кладезь секретов, но и прелестное существо — и попытался взять дело в свои руки. Но эти идиоты уже натворили массу глупостей. Они напали на д'Артаньяна на пустынной дороге и потеряли в результате еще двух человек, не добыв письма.
— Блестяще! — не удержался от ехидной реплики кардинал.
— На этом запас глупостей не иссяк. Оставшиеся двое снова напали на мушкетера — уже в Париже — и опять один остался лежать на месте, а д'Артаньян целехоньким ускакал.
— Я всегда жалел, что он не служит мне.
— Тогда я приказал обыскать квартиру лейтенанта, а сам поспешил к вам.
— Обыскали? И, конечно, безрезультатно?
Рошфор молча кивнул.
— Я разочарован в вас, граф., — кардинал не удержался и пустил в графа парфянскую стрелу. — Я понимаю, вы не рискнули сами выйти против д'Артаньяна.
— Как вы смеете, монсеньер!
— Смею, граф. Потому что вы блистательно провалили мое крайне важное задание. И теперь я не знаю, кому, зачем, во имя чего писала герцогиня в Мадрид буквально на четвертый день после приезда в Париж. А в сложившейся обстановке, в свете ухудшающихся отношений с Испанией мне это крайне важно знать. Но судьбе было угодно, чтобы на вашем пути вновь встал д'Артаньян, с которым, как я уже говорил, вам фатально не везет.