Страница 30 из 80
***
Бофур с Налоной спешили по деревянной центральной дорожке города. На их счастье дорога не была поломана. Гномы семенили короткими ножками, стремясь скорее поспеть к брошенной лодке.
— Бофур, я больше не могу, — задыхаясь тормозила его Налона, вырывая руку из цепких пальцев. — Мне нечем дышать.
Бофур остановился и начал быстро соображать, как помочь Налоне, чтобы успеть догнать лодку. Он оглянулся — вокруг была вода. Только вода. Вода!
— У тебя есть носовой платок? — спросил Бофур, почему-то вспомнив хоббита, когда в самом начале их похода Бофур заменил ему забытый платок частью своего легкого пальто. — Или какая-нибудь тряпка?
Налона порылась в карманах плаща и вытащила белую ткань, не понятного происхождения.
— Сойдет, — Бофур забрал хлопковую материю и окунул ее в воду. — Приложи ко рту и носу, и дыши через нее, — вернул он ткань Налоне. — Будет легче.
Прислушавшись к Бофуру, гномиха сделала как он велел. Дышать действительно стало гораздо легче. Дым и пепел не проникали в легкие, вода очищала воздух.
— Бежим, — Бофур сконфузился в извинениях. — Нам правда нужно спешить.
Налона вздохнула полной грудью, решительно дала руку гному, и они снова побежали.
— Бофур! Там Бофур! — кричал Кили. — Постойте, он бежит сюда.
Лодка слегка задержалась, как раз для того, чтобы дать возможность гномам прыгнуть с помоста на нее. От прибившегося веса, да еще и так резко, лодка слегка провалилась, но удержалась на плаву.
— Бофур! Что ты сделал с принцессой?! — пронесся едва ли не по всему городу возмущенных голос Фили, оглядывающего с ног до головы Налону, пунцовевшую на глазах.
Кили шикнул на неучтивого брата.
— Это Налона, знакомьтесь, парни, — представил гномиху Бофур. — И девушки, — глянул он на Тауриэль и девочек. — Налона, это мои родичи — Оин, он глухой, Фили и Кили и принцесса Тауриэль. А это…
— Дочери Барда, я знаю их, — кивнула Налона. — Очень приятно, — учтиво склонила голову она. — И принцессу знаю, только не лично. Мое почтение.
Тауриэль улыбнулась вежливости маленькой гномихи. Она, как и Лириан, впервые видела гнома-женщину, но вида не подала. Ввосьмером продолжали уплывать из города, практически достигнув границу поселения.
— Налона, как ты оказалась в городе людей? — спросил Кили.
— Мой папа был кузнецом в Эреборе, — рассказывала та, кутаясь в плащ. — Мне было совсем мало лет, когда Смауг разорил Подгорное Королевство. Мама и братья погибли, а нам с отцом удалось спастись. Мы скитались по здешним землям, пару лет жили у Даина Железностопа, а потом вернулись к дому. И поселились у людей. Им оказались нужны толковые кузнецы. Вот мы с папой и работали за еду, — девушка машинально покосилась на свои руки, огрубевшие от работы кузнеца, совсем как у мужчин.
Бофур нахмурился, глядя на ее руки. Они не должны были так страдать. Нельзя девушке заниматься подобной работой, такие руки должны вязать или готовить. На лице Налоны отражалась скорбь. Сегодня она потеряла всю свою семью.
— Как звали твоего отца? — спросил Оин, застав девушку смутиться. Она-то поверила Бофуру, что он глух.
— Солдрин.
— Солдрин Рукотворец? — в голосе Оина прозвучало восхищение. — Он ковал лучшее оружие для королевской семьи.
Налона кивнула, тихонечко всхлипнув. Боль потери была слишком свежа.
— Мы племянники Торина Дубощита, — подал голос Кили. — Наш дядя с отрядом вернулся к горе.
— Я слышала, — покивала Налона. — Это ведь они разбудили Смауга и теперь город будет сожжен.
Гномы смутились и замолчали. Что не говори, а Налона была права на их счет. Люди пострадали из-за того, что отряд Торина разбудил дракона.
— Смотрите! Дракон! Что с ним? — крикнула Тильда, когда лодка выплыла за пределы города и мягко шла по воде, расходившейся кругами.
Смауг высоко взлетел над городом, извиваясь и содрогаясь от неведомой людям боли. Он кричал и задыхался. И в один миг дракон потух. Словно спичка. Он рухнул в центр города, подмяв под собой несколько десятков домов и башню с колоколом.
Дракон был мертв.
========== Глава 13. Серое утро ==========
Комментарий к Глава 13. Серое утро
муз.сопровождение
Howard Shore – Shores of the Long Lake
Ryan Adams - Desire
Бофур, Фили и Оин вместе вытащили лодку с берега на озеро. До самого рассвета они отдыхали от пережитого на берегу, вглядываясь в практически полностью разрушенный город на середине озера.
— Налона, — Бофур подал руку маленькой девушке. Но, на его удивление, она помотала головой в отказе. — В чем дело? Мы едем домой, ведь Одинокая гора и твой дом.
— Я знаю, Бофур, — грустно отозвалась Налона. — Но я прожила среди всех этих людей всю жизнь, я не могу бросить их в беде. Я должна помочь. Многие дети остались сиротами, старики умирают. Людям нужны еще одни руки помощи.
Бофур опустил глаза, приуныв. Он так хотел вместе с Налоной вернуться домой. По-настоящему вернуться. Не боясь, что там притаился дракон или дом и вовсе полностью разрушен. Но он понимал желания девушки.
— Хорошо, — кивнул он. — Но пообещай мне, что с тобой все будет в порядке.
— Беда уже миновала, — улыбнулась Налона, и Бофур понял, что он впервые видит как она улыбается. Как около глаз появляются смешные морщинки, а ровные мелкие зубки кокетливо выглядывают из-за пухлых губ.
Он подошел к девушке и обнял ее, а затем отпустил, провожая взглядом до тех пор, пока она не скрылась за холмом.
— Кили! Поторопись! — воскликнул Бофур, ища второе весло.
Кили стоял на берегу рядом с Тауриэль и его взгляд был обращен к ней. Дева старательно отводила взгляд, но в конце-концов посмотрела на гнома.
— Они твой народ, тебе нужно идти, — сказала она, и развернулась, чтобы уйти.
— Пойдем со мной, — предложил Кили, остановив ее.
Тауриэль остановилась и посмотрела на гнома. Ее мягкие тонкие губы удивленно приоткрылись от тех слов, что она услышала.
— Ведь мы оба это чувствуем, не бойся, — продолжал Кили.
— Я не могу, — прошептала она, отвернувшись.
— Тауриэль, — Кили потянул ее за руку. — Amralime (Моя любовь)…
Эльфийка округлила глаза и посмотрела на гнома.
— Я…я не знаю, что это значит, — быстро произнесла она, отстранившись от него.
— А я думаю, знаешь, — усмехнулся Кили.
Тауриэль хотела что-то сказать, но вдруг выпрямилась и произнесла:
— Legolas, nin muindor (Леголас, мой брат).
— Maewado i Naug. Boe i nadh egeno (Оставь этого гнома. Ты нужна в другом месте), — произнес Леголас, который стоял прямо за спиной Тауриэль.
Кили хмуро поглядел на Леголаса, который ему очень не нравился. Тауриэль вздохнула, кинула последний взгляд на Кили, и едва уловимо покачала головой. Кили понял. Он опустил глаза, отвернулся и сделал шаг по направлению к родичам. Внезапно он становился. Неужели все? Вот так вот просто он отпустит ее? Ничего не сделает? Леголас мешал им. Он чувствовал исходящее от эльфа недружелюбие. Но просто так Кили не собирался уходить. Гному было плевать на эльфийского принца. Он развернулся, запрыгнул на небольшой пенек удачно стоявший рядом с эльфийкой и дотронулся до ее руки. Тауриэль удивленно обернулась. Кили пальцами провел по шее принцессы и притянул ее к себе, сливаясь с девушкой в бесконечно долгом поцелуе. Она ответила ему взаимностью. Обвив его шею руками, она поняла, что тонет в страсти, которую дарил ей гном.
Леголас, отвлеченный от сестры людьми с берега, посмотрел на нее и едва не провалился в яму, выкопанную в песке детьми. Он стоял, не в силах прервать это и не в силах терпеть. Его терзали противоречивые чувства. С одной стороны он чувствовал, что сестра желает этого гнома больше всего, но с другой стороны — отец никогда не допустит этого союза. Леголас сделал единственно правильную вещь на его взгляд — он громко прокашлялся.
Тауриэль резко оторвалась от Кили. Что она делает? На глазах у Леголаса! На глазах у гномов! На глазах у всего народа. Она же эльфийская принцесса, гордость короля. Девушка испуганно прикрыла рот рукой. Кили взял Тауриэль за ладошку и вложил в нее маленький холодный камушек. Рунный камень.