Страница 75 из 119
— Зачем? — спросила та, все же обхватывая пальцами ладонь азиата.
— Займемся сексом, чтобы отвести подозрения от Ньюта, — невозмутимо ответил Бегун.
Услышав такой ответ, Эви подавилась воздухом, сильно закашлявшись, а после ударила парня по плечу.
— Да чтобы сохранить ваше место в тайне, балда, — Минхо постучал девушку по спине, а потом помог ей вылезти и поставил рейку на место.
Ребята, ежась от прохлады и втянув головы в плечи, быстро шли по перелеску у стены в поисках куста или чего-то еще, где можно было укрыться от дождя. В конце концов, они присели в корнях какого-то дерева с низкорастущими толстыми ветками, которые благодаря своей густой листве практически не пропускали капли уже затихающего дождя.
— Как твоя рана? — спросила Эвита, посмотрев на белый бинт, которым была перевязана голова Бегуна.
— Сойдет, — махнул рукой тот. — Разговаривать и думать не разучился, это самое главное, — он усмехнулся.
— Минхо, — немного помолчав, произнесла Эви. — Почему ты… ну, помогаешь нам с Ньютом? Зачем ушел со мной из дупла?
— Чтобы нас тут нашли с тобой, — ответил Минхо. — Отвести подозрения, мало ли, какая ересь взбредет Алби в его стебанутую бошку. Он хороший вожак. Не знаю, кто бы смог лучше, но и у него бывают заскоки.
— И все же, почему? — настаивала Эви, чтобы азиат ответил на ее вопрос, а не уходил от него, болтая о другом.
Минхо посмотрел на девушку:
— Нравитесь вы мне, вот почему, — ответил он. — Среди всего этого гребанного бедлама в Глэйде… особенно после того, как все начали друг друга подозревать… Даже я сам начал сторожить Глэйд от шанка-вредителя… А вы с этим шанком хромоногим остались настоящими, остались собой, верны друг другу и друзьям, вроде меня, — скромно закончил он.
Эвита улыбнулась, глядя себе под ноги.
— А вдруг это мы с Ньютом тут коров режем и Плантацию разоряем, — пошутила она.
Минхо покачал головой:
— Стебаная хрень. Я верю, что это не вы. У вас свои заботы, вы заняты друг другом. И это не Алби, — серьезно сказал он. — Потому что Алби… он хранитель Глэйда. Он носится с ним, как с писаной торбой: делает все для сохранения дружбы, уважения, порядка. Порядок и еще раз порядок — он и Ньюта этому научит, тот тебе весь мозг этим вынесет.
— А кто это, по твоему мнению? — поинтересовалась Эвита.
Бегун пожал плечами.
— Хрен знает. Я не хочу думать на кого-то. Но Галли мне не нравится. Никогда не нравился.
— А у нас взаимная ненависть, Бегун, — держа в руках ярко горящий факел, к дереву, под которым сидели ребята, подошел Галли. — Вы чего тут делаете? — приподняв ветку дерева, спросил он.
— Плотскими утехами балуемся, незаметно? — Минхо кивнул на себя и Эвиту. — А ты, разве, не должен быть на дежурстве с Ньютом?
— А я и дежурю, — ответил Строитель. — Делаю обход, а Ньют обходит с другой стороны.
Эвита с ужасом посмотрела на Минхо, и азиат, заглянув ей в глаза, понял девушку без слов.
— Черт, Галли, — Бегун вскочил на ноги. — Нахрена вы разошлись? А если его сейчас кто-то тоже стебанет по бошке? А если он не отделается только ударом?
— С ним Алби, — рявкнул Галли. — Ньют же у нас неполноценный, вот его и не пустили одного.
Минхо хмуро сорвал небольшой лопух, растущий около его ног, и протянул Строителю:
— На, возьми.
— Нахрена?
— Приложишь, когда я тебе нос расквашу, — азиат двумя руками толкнул Галли так сильно, что Строитель выронил из руки факел, тут же с шипением погасший в мокрой грязевой луже.
— Минхо! — Эвита подскочила к другу и задержала его, вцепившись обеими руками в локоть парня. — Перестань.
— Попробуй мне еще хоть слово вякнуть про травму Ньюта, — пригрозил Бегун. — Идем, — все еще буравя Галли глазами, Минхо развернулся и вместе с девушкой направился в сторону Хомстеда.
Еле различая дорогу из-за кромешной тьмы в лесу, они кое-как вышли на поляну, где Глэйд с уже чистого неба освещала почти полная луна.
— Эвита, — позвал девушку Алби, рядом с которым хмуро стоял Ньют, сложив руки на груди. — Подойди. А ты, Минхо, иди отдыхай.
— Мы были с ней в лесу, — крикнул азиат. — Галли нас видел, если что.
Если бы Эвита не шла по направлению к лидеру, она бы закрыла лицо рукой.
«Помощник чертов».
— Ньют, — обратился к юноше Алби, когда Эвита подошла. — Я предупреждал тебя, помнишь, о чем?
Блондин, поджав губы, кивнул.
— Джо видел вас за могильником, он рассказал мне, — продолжил лидер.
— Алби, это же бред, — произнес Ньют. — Ты сам подумай, о чем ты говоришь. Изгонять из-за того, что между нами что-то есть? Это же…
— Может, отсидка в яме поможет вам осознать, что это пора прекратить, — жестко перебил Алби. — Поможет осознать, что Глэйд — не место для любовных игрушек! Здесь только одна игра. И ее с нами ведет Лабиринт, все остальное не для Глэйда. Любовь вас будет ждать за пределами стен, когда выберемся отсюда.
— А что, если мы не выберемся? — вдруг тихо поинтересовалась Эвита. — Что если мы навсегда застряли тут?
— Больше о подобной чуши и слышать не желаю, — отозвался Алби. — Так как ты, Ньют, сегодня дежуришь, Эвита, милости прошу в яму. Как раз Галли хотел посадить туда кого-то, — неудачно пошутил главный глэйдер.
— Что? Нет! — воскликнул Ньют. — Алби, нет, она не сядет туда, это исключено. Если тебе станет легче, давай сяду я. А ты подежуришь вместо меня. Или любой другой шанк.
— Это не обсуждается, Ньют, — покачал головой Алби. — Я сказал, что я посажу кого-то из вас или обоих? Сказал. Я слово держу.
— Я тоже, — прошипел Ньют, подойдя к Алби вплотную. — Я дал слово, что любой ценой позабочусь о том, чтобы ей не причиняли вред. Кто угодно.
— Кому ты дал слово? Ей? — дернул бровью лидер.
— Себе, — сквозь зубы ответил Ньют. — А уж самому себе я точно не нарушу обещание. Посадишь ее, я открою ночью яму и сяду туда сам.
— Ньют… — начал Алби, но тот не дал ему закончить.
— Ты сам дал мне ключи от клетки, ты сам назначил меня своим заместителем, ты сам сказал, что именно я гожусь на это место, а теперь ты сомневаешься во мне? Сомневаешься в своем собственном выборе? — горячо спросил Ньют.
— Я не сомневался в тебе, пока ты слушался меня, — ответил Алби. — Пока ты соблюдал все правила, пока ты мыслил рационально, Ньют. Меня не остановил твой прыжок, потому что именно после него ты начал мыслить разумно.
— А ты не попробовал задать себе вопрос, почему, Алби? Почему я изменился после этого прыжка?
— Потому что ты не погиб, — тихо сказал лидер.
Ньют, тяжело дыша, замолчал на несколько секунд. Эвита, приоткрыв рот, слушала их перепалку, отойдя на шаг назад и ощущая себя лишней, но на нее все равно никто не обращал внимание.
— Да, — наконец, тихо ответил Ньют, все еще хмурясь. — Потому что я не погиб. Потому что я повел себя эгоистично, решив, что могу оставить ее одну. И я больше никогда не сделаю этого, понимаешь? И ты меня не заставишь. Не заставят ни твои угрозы, ни изгнание.
— А если у вас не получится? А если вы не созданы друг для друга, и вскоре разбежитесь? Ты ведь снова полезешь на стену, шанк! Снова прыгнешь! И на этот раз я могу не успеть тебя спасти, — заметил лидер. — Каждый день ваших таких отношений это прыжок на грабли, и остается только ждать, когда уже они проломят вам череп.
— Да, Алби, — спокойно ответил Ньют. — Да, я с разбега прыгаю на одни и те же грабли в который раз. И не потому, что я тупой шанк, а потому что… — он облизал губу, — в то мгновение перед тем, как эти чертовы грабли проломят мне череп, я буду счастлив. Эти минуты я буду самым счастливым человеком в этом гребанном мире, которым для всех нас стал Глэйд. Мне повезло быть тем, кто стал для нее всем. И мне жаль, — голос Ньюта приобрел стальные нотки, — что ни ты, ни кто-то другой здесь не может ощущать того же, что ощущаю я. Но это не значит, что мы не достойны быть счастливыми, — он перевел взгляд на Эвиту, которая стояла поодаль, спрятав в ладонях лицо, оставив между пальцами открытыми лишь округлившиеся глаза.