The Maze Game

— Мы не допустим анархии в Глэйде, не волнуйся, — Эви оперлась на руки, оказавшись над Ньютом, заставив его полностью улечься на спальник, и, наклонившись, оставила на его губах легкий поцелуй.

— Устроим гражданскую войну? — тихо спросил Ньют, чувствуя, как внутри него разжигается горячее желание близости.

Он провел руками по спине девушки, непринужденно задевая края футболки и заворачивая их наверх. Она опустилась на него, придерживая себя на локтях, и сильнее стиснула бедрами его таз. Не утруждая себя ответом, Эвита снова поцеловала юношу, все еще дразня его легкими прикосновениями своих губ, а затем и вовсе стала прокладывать губами невесомую дорожку по выраженным скулам, проскальзывая к уху.

— Давай сейчас забудем обо всем, — шепотом предложила она, обводя кончиком языка завиток.

Коротко рыкнув, Ньют крепко ухватил ее руками за талию и резко перевернул на спину, оказываясь сверху и так сильно впиваясь в ее губы, настойчиво проталкивая внутрь язык, что девушка непроизвольно глухо простонала. Юноша немедля прервал ее стоны поцелуем, глубоко проникая языком, сплетаясь с ней в лихорадочном танце.

Сердце в грудной клетке неистово колотилось, и оба чувствовали это, тесно прижавшись друг к другу. Резко вдохнув ртом недостающий воздух, Ньют опустился к шее Эвиты, захватывая губами кожу и оставляя на ней красные отметины. Затем стянул с девушки через голову футболку и опустился к груди, сняв мешающий лиф и тут же по очереди накрывая каждую из двух возбужденных горошинок, вызывая все новые и новые судорожные вздохи у Эви, сгорающей от нахлынувшего на нее цунами желания скорее ощутить его в себе.

Воспользовавшись секундным замешательством Ньюта, который выпрямился, чтобы снять с себя майку с кофтой, она крепче обхватила его ногами и заставила поменяться местами, снова оказавшись сверху. Наслаждаясь ее влажными ласками на своей шее, юноша провел руками по гладкой коже на ее талии и забрался руками под хлопковые штаны девушки, сжав в ладонях ее ягодицы. От этого она резко выдохнула горячий воздух ему в шею, слегка подавшись вперед, чтобы парень стащил с нее, а заодно и с себя, лишнюю одежду.

Когда все белье было раскидано по разным сторонам от спальника, Эвита снова накрыла поцелуем губы Ньюта, ощущая, как его руки скользят по ее телу, а возбужденный орган упирается во внутреннюю часть бедра. Слегка прогнувшись, девушка дала парню сигнал, что готова принять его в себя, как можно скорее. Он притянул девушку повыше над собой, на этот раз не травмируя нежную кожу на шее и над ключичной ямочкой, а оставляя влажные ласки легкими полу-поцелуями. Одновременно с этим юноша мягко проскользил пальцами по животу девушки и начал медленно ласкать у нее между ног, с удовольствием чувствуя, как внизу живота закручивается сладкая истома возбуждения от ощущения ее влаги на своих пальцах. Эвита, тихонько постанывая, нетерпеливо двигалась навстречу его ладони. Когда Ньют с помощью руки направил головку своего органа между хорошо смазанных половых губ, она тут же присела до самого основания органа, с приятным мурчанием откинувшись назад, перебросив за спину растрепавшиеся волосы.

Придерживая девушку руками за талию, Ньют закрыл глаза, блаженно облизав губы. Он действительно забыл обо всем: кто он, где, что происходит вокруг, наслаждаясь моментом в мире, где существовали только они вдвоем, слившись воедино. Они двигались в такт друг другу, все больше увеличивая темп, пока, наконец, горячая волна сладкой истомы не закрутилась внизу живота Эвиты и не прошла по всему ее телу, заставив девушку тут же обмякнуть. Ньют присел, обняв девушку, и все еще находясь в ней с приятным ощущением от сокращающихся вокруг его органа внутренних мышц.

Эвита, придя в себя, аккуратно слезла с бедер парня и уже привычным движением руки вновь уложила того на спину, чтобы самостоятельно помочь ему с разрядкой. Ньют лежал с закрытыми глазами, чувствуя, как девушка медленно провела языком по выступающим венам на его достоинстве, а затем полностью накрыла его губами, стараясь заглотить как можно глубже. Он чувствовал, как пульсирует, ощущал, каким горячим было ее мягкое тесное горло и вскоре с легким рыком, ощутил ошеломительную разрядку, прошедшую теплом по всему телу. Привстав на локтях, Ньют увидел, как Эвита, утерла губы тыльной стороной ладони, а затем подалась вперед, звонко чмокнула его в губы и буквально рухнула рядом с ним на спину, все еще тяжело дыша.

Он повернулся на бок и ласково провел пальцами по щеке девушки, скользнув по ее шее, груди и животу. Он посмотрел на ее лицо, с закрытыми глазами и легкой полуулыбкой, наклонился и оставил легкий поцелуй на губах. Эвита приоткрыла глаза и довольно улыбнулась:

— Люблю твою довольную мордашку.

Не ответив, Ньют накинул на них легкое одеяло спальника и подложил руку девушке под голову, удобно устроившись рядом. Поцеловав ее в лоб, юноша окончательно улегся.

— Люблю тебя, — прошептал он, засыпая и чувствуя руку девушки, обнимающую его во сне.

========== Chapter seven ==========

Комментарий к Chapter seven

муз. сопровождение:

Thousand Foot Krutch - Breath you in

Hans Zimmer–Day One

Утро следующего дня выдалось прохладным, но безоблачным и каким-то чересчур спокойным. Слышался громкий треск саранчи, листва на деревьях шелестела от легкого ветра, и, едва небо на востоке заалело, Ньют осторожно, стараясь не разбудить спящую рядом Эвиту, оделся и вылез из палатки. Вздохнув полной грудью сладковатый предрассветный влажный воздух, юноша, взяв ботинки в руки, зашагал, прихрамывая, в сторону Хомстеда. Босыми ногами он чувствовал прохладную утреннюю росу, которая, капая с высокой травы приятно освежала поврежденную лодыжку. Джеф предупредил, что нога периодически будет нагреваться до такой степени, что парню будет хотеться приложить к ней лед, которого никогда не было в Глэйде. Медак объяснил, что из-за неправильно сросшейся кости, организм думает, будто в лодыжке все еще заражение, и повышает температуру в месте «лечения», которого не происходит.

Закрыв за собой дверцу душа, Ньют повесил одежду на крючок и открыл кран. За ночь вода в черной бочке над душевой кабинкой остывала, и приходилось мыться чуть ли не ледяной водой. Но парень привык. А со временем ему даже стало это нравиться — вода освежала, и постоять под ней, запрокинув голову и ощущая лицом холодные капли, было хорошим началом каждого утра, ненавидимого Ньютом.

Вытеревшись полотенцем, юноша оделся, зашнуровал потрепанные ботинки, затянул пояс чехла с оружием и вышел из кабинки. Обогнув Хомстед слева, он зашел внутрь хибарки и прошел к самой дальней стенке, где за перегородкой на двух спальниках разлегся Минхо. Азиат спал на спине, заложив одну руку за голову и громко сопел, приоткрыв рот.

— Минхо, проснись и пой, — Ньют, наклонившись, потрепал друга за вторую руку, уложенную на животе.

— Ммм, — промычал главный Бегун.

— Три минуты, — буркнул Ньют, шлепнув по руке азиата.

— Агам, — тихо ответил Минхо, не открывая глаз и переворачиваясь на бок.

Ньют выпрямился, больно ударившись затылком о торчащую балку. Коротко ругнувшись, парень потер ладонью затылок, в сотый раз подумав о том, что нужно попросить Строителей срезать ее. Он знал, что забудет об этом еще до завтрака. И на следующее утро опять стукнется об нее. Так было каждый раз. Гребанный день сурка.

Зайдя на кухню, Ньют с болью в груди не обнаружил за столом привычную сгорбившуюся фигуру Алби, просыпающегося над чашкой чая. Блондин включил чайник и пошел проведать медицинский шатер.

— Пока никаких изменений, — покачал головой Клинт, дежуривший около лидера. — Он спит, жара нет, просто глубокий сон.

Ньют благодарно опустил ладонь на плечо Медака и вернулся в Хомстед:

— Минхо!

— Я уже встал, — с трудом разлепив глаза, ответил азиат, садясь на мягком матраце спальника и опираясь на руки.

— Зайди за Томасом, пусть позавтракает, — попросил Ньют и вышел.

На кухне все еще было пусто, но Эвита уже побывала тут — это юноша понял по оставленному на стуле влажному полотенцу. Девушка появилась спустя несколько секунд, кутаясь в теплую толстовку, которая явно была ей велика размера на два. Она ненавидела утренний холодный душ и после него согревалась еще некоторое время, напялив на себя теплую одежду.