Страница 11 из 11
Сим Сам того хотел, этот Шем, и был он, стало быть, сущая липа.
Шем был липой, низменною липой, и эта низменность выползала вовне прежде всего виа продукты питания. Столь низмен он был, что предпочитал консервированного лосося Гибсена за дешевизну его и вкусовые качества к утреннему чаю прелестной икристой семге или ее игривой молоди или зрелому рулету из копченой ее же когда бы то ни было изловленной на стальной крючок меж Скоклаксом и Мостодоостровом, и много раз повторял он в своем ботулизме что ни один в джунглях произросший ананас не пройдет с таким смаком как крошево из ананьясовых банок Файндлендер и Гладстон, Угловой Дом, Ингленд. Ни один голубокровавый бифштекс балаклавы поджаренный на огне за веру и толщиной в палец или ножка под желатиновым желе парного барана или хрюкающий хрящик с хреном или честная часть сочного печеночного паштета с горсткой сливовой каши плывущей по блатам дубомогильным не добирались они до этого грешедушного юдоши. Ростбиф из Старой Зеландии! Он не желал к нему прикасаться. Смотри же что бывает, когда жидкий соматофаг проникается ответным чувством привязанности к дравоядному лебедю? Он просто рвется прочь как прочервач говоря, что скорее развяжется с чечевичною мешаниной в Ервопе нежели станет мешаться с мешками Ерландского горошка.
Как-то раз находясь меж наших дурней в безнадежно беспомощном опьяненьи сей рыбояд попробовал поднести к ноздрям мандрынову корку но икота вызванная вероятно первычкой к глоттальной паузе привела к тому что он с тех пор постопоянно цвел благоухая как цедра кедра как цитра у источника сидра на высях лимонных на горах ливанских. О! Эта низость превосходила все пределы возможного углубления! Ни любимая огненная вода ни первейший первач ни палящий глотку джин ни даже честное квасное пиво ее не одолевали. О милый нет! Но наш трагический гаер только сопел причмокивая над рубероидорубинным оранжевожелто- зеленым дрожащесиним виндигодийодирующим яблочным пойлом из прокислых плодов и слыша его твикст по осадочному скольжению чаши когда он гульфировал в глотку мммннножество тыков его сссодержимого отблюя до уровня тех низменных подонков кто всем ровня от зимних до по-тонков зная заране что им довольно возмущено недогостепреемственностью той несчастной, когда к ужасу своему обнаруживали что не могут принять уж боле ни капли хо ни вапли хохо ни дапдапли хохохо не из-под лап ли освященной особы ерцгерцегини или той же графини, он графин она графиня, заоконная маркиза а когда у ней вино фехербур то в ней оно а та ерцгерцегиния тетушка Уриния.
Попахивает да ведь? Пьянь какая-то. Толкуй о низости.
Приложение
Финнегановы поминки
Ирландская народная песня Тим Финнеган жил на самом углу Справа налево немного вбок В левой руке он имел кочергу А в правой руке он держал скребок Он был простой печник-штукатур Любил он выпить не хуже всех Любили его за ту простоту А выпить так выпить ей-Богу не грех Пляши на поминках на трех половинках Тряси половицы, мети весь пол Махай скамейкой, прихлопни крышкой Под стулом прыгай, вали под стол! Раз поутру Тим набрался до дна Он тряс головой под вздохи и хрип Он с печки упал в середине дня А к вечеру шею сломал и погиб В открытый гроб уложили его На семейной кровати вдоль на бобах Поллитра водки в ногах у него Две кружки пива стоят в головах Пляши на поминках на трех половинках Тряси половицы, мети весь пол Махай скамейкой, прихлопни крышкой Под стулом прыгай, вали под стол! Его помянуть собрались друзья Вдова молодая на завтрак зовет: Сперва чайку, ведь без чая нельзя А там, глядишь, закурить несет А там и выпить. Тут Нюра орать: Красавчик мой, куда ты, куда?! А Клавка ей: Довольно врать! Не куда да куда, а туда да туда! Пляши на поминках на трех половинках Тряси половицы, мети весь пол Махай скамейкой, прихлопни крышкой Под стулом прыгай, вали под стол! Тут Нюра другая давай вопить: Ах, Нюра, увы неправы вы! Но Нюра сумела ей в глотку вбить И не глотнуть уж той, увы… Большая драка, большая семья, Сестры и братья, мужик с мужиком Дерутся, трясутся как гусь и свинья, С перчаткой когти, туфля с сапогом. Пляши на поминках на трех половинках Тряси половицы, мети весь пол Махай скамейкой, прихлопни крышкой Под стулом прыгай, вали под стол! А Микки Клавкин один сидит Душа его милая скорбью полна Бутылка водки в него летит И льется на мертвое тело она Тим воскресает и водкой облит, Смотрите, из гроба с кровати встает Встает Финнеган да как завопит: Меня, вашу так, и смерть не берет! Пляши на поминках на трех половинках Тряси половицы, мети весь пол Махай скамейкой, прихлопни крышкой Под стулом прыгай, вали под стол!