Страница 59 из 66
Там, за окошком, кто-то был!
Кто-то пытался проникнуть в эту грёбаную пыточную камеру снаружи!
- Я здесь! - мучительно прохрипел Гэл и закашлялся. - Здесь!
Он снова до рези в глазах всмотрелся в это бывшее окошко. Нет, он бы нипочём не смог туда взобраться, даже если бы каким-то чудом сумел освободиться от сучьих ремней!
- Я здесь! - снова выдавил он. Это был уже почти шёпот, горло у него пересохло так, что каждый произнесённый звук царапал его изнутри, будто наждаком.
Неожиданно пластик, замуровавший окно, затрещал и лопнул. Окаменевший и онемевший Гэл увидел морду огромного рыжего кугуара, глаза которого яростно сверкнули при виде него. Зверь глухо, утробно рыкнул... и прыгнул вниз. Гэл зачарованно смотрел, как громадное гибкое тело с вытянутыми вперёд когтистыми лапами летит прямо на него, но он не мог даже отпрянуть в сторону. Он успел только подумать, что смерть в когтях этого зверя будет, наверное, куда чище и лучше, чем от руки Дэвиса... но кугуар приземлился не на него, а, извернувшись в воздухе, грохнулся на пол рядом со столом. Его оскаленная морда оказалась вровень с лицом Гэла, золотистые глаза смотрели прямо и сумрачно.
Гэл потрясённо уставился на него. Он помнил эти глаза!
- Ты... это ты был тогда в пещере, бро? - шёпотом спросил он. - Мария-Дева, правда, что ли?! Бро! Ты пришёл! За мной!
Он шмыгнул носом, понимая, что сейчас заревёт в три ручья, как маленький. Но, когда клыки кугуара впились в ремешок на его правой руке, старательно его перетирая, слёзы у Гэла мигом высохли. Ремешок затрещал и лопнул. Горячее дыхание зверя обжигало запястье Гэла, шершавый язык прошёлся по ссадинам, зализывая их, и Гэл с восторгом подставил кугуару свою замурзанную, в засохшей крови, физиономию. Всё происходящее было настоящим чудом, ради которого, ей-Богу, стоило очутиться в проклятом подвале, о Мария-Дева, Спаситель-Иисус и все пресвятые угодники, аминь!
- Я тебя люблю, бро! - горячо выпалил Гэл, обхватывая кугуара за мощную шею и прижимаясь щекой к густой шерсти. Но зверь, позволив ему сделать это, через минуту рыкнул и пихнул его в грудь лобастой башкой, как бы давая понять, что не время лизаться.
- По-онял, - вздохнул Гэл, нехотя отстраняясь, и счастливо хихикнул. Чудо!
Он опустил руку и завозился с застёжками от перепоясывавших его ремней. Его била крупная дрожь от слабости и нервяка, а кугуар метался вдоль стола, словно подгоняя его, и подёргивал своим длинным хвостом. Гэл не знал, как они выберутся отсюда, ведь Дэвис запер дверь снаружи, но он был уверен, что этот волшебный зверь, пришедший к нему на выручку, что-нибудь да придумает. Ведь в сказках всё всегда кончается хорошо!
Он совсем чуть-чуть не успел. Ломая ногти, он высвободил сперва левую руку, потом правую ногу, а когда начал возиться с ремешком на лодыжке левой ноги, из коридора послышали быстрые шаги, заскрежетал замок, и дверь распахнулась.
Клыки кугуара молниеносно сомкнулись на его локте, и сильный рывок сдёрнул заоравшего от боли Гэла под перевернувшийся стол. Он успел увидеть, как вбежавший в комнату Дэвис ошеломлённо застыл на пороге. Глаза его буквально выкатились из орбит. Но потом он выхватил из кармана блейзера пистолет и дважды выстрелил в грудь ринувшегося на него зверя.
Но это ему не помогло.
Сбитый с ног, Дэвис рухнул навзничь и покатился по полу, вцепившись одной рукой в своё разорванное горло и что-то хрипя, а кугуар, навалившись сверху, всё полосовал и полосовал его когтями задних лап.
Пока сам не затих.
Из коридора загремели новые выстрелы и раздался стремительно приближавшийся топот чьих-то ног... но Гэлу было уже всё равно.
Кое-как, волоча за собой проклятущий стол, он дополз до распростёртого на полу кугуара и вцепился в него обеими руками.
- Бро! - задыхаясь и холодея от ужаса, едва слышно позвал он. - Бро! Ты же волшебный... Ты не можешь умереть! Пожалуйста! Ну пожалуйста!
* * *
Когда Элис и шериф, всадивший три пули в замок на двери коридора, ворвались в комнату, провонявшую кровью и порохом, Гэл сидел на полу, крепко обхватив за шею огромного окровавленного зверя, и плакал навзрыд.
Доктор Дэвис лежал ничком в луже собственной крови, устремив невидящий взгляд в ослепительно белый потолок. В руке его всё ещё был зажат пистолет, судорожно сведённые пальцы сомкнулись на рукояти.
Элис сделала несколько неверных шагов и опустилась на колени перед рыдающим Гэлом. Он был жив! Её мальчик был жив! Его спасла... пума?
- Гэл... - прохрипела она, протягивая руку, но не решаясь коснуться ни расцарапанного, в синяках плеча мальчишки, ни взлохмаченной шерсти зверя, которого тот так отчаянно обнимал.
- Элис, что же делать?! - простонал Гэл, зарываясь лбом в бурую шерсть пумы. - Он умирает!
Миллер стремительно подошёл к телу доктора и склонился над ним. Потом повернулся, машинально пряча свой револьвер в карман. Потряс головой, словно пытаясь прийти в себя, сорвал свою серую куртку и накинул её на вздрагивающие голые плечи Гэла.
- Я звоню в полицию, - глухо проговорил он. - А где же Ша Акичита?
Глаза умирающей пумы вдруг распахнулись, и Элис онемела, поперхнувшись вскриком, который не смогла удержать. Огромные, яркие, янтарные глаза со зрачками во всю радужку уставились прямо ей в лицо. Зверь едва слышно рыкнул, выгнув окровавленную шею.
- Гэл! - опомнившись, в ужасе выдохнула Элис, вскакивая на ноги и хватая мальчишку за плечи, чтоб оттащить его прочь. - Гэл! Отойди!
Сильное тело зверя забилось в тонких мальчишеских руках, крепко обвившихся вокруг него, и шериф снова выхватил револьвер.
- Гэл Стефан! Отойди сейчас же! - срывающимся голосом закричал он. - Слышишь?! Брось её!
Но Гэл только мотал головой, даже не пытаясь увернуться от окровавленных клыков зверя и от его когтистых лап, бессильно дергающихся в муках агонии.
Гэл так и не разжал рук, покуда в его объятиях вместо залитого кровью, давящегося хриплым рычанием кугуара не оказался человек. Совершенно обнажённый, хватающий воздух широко раскрытым ртом, весь в ошмётках бурой шерсти и в багровых сгустках запёкшейся крови.
Но живой.
Ша Акичита.
* * *
- Он снова перекинулся, и это его спасло, - объяснила Элис как само собой разумеющееся. Но голос её дрожал, и она с трудом переводила дыхание, закончив свой рассказ. Вся эта невыразимо страшная и притягательная картина не выходила у неё из головы всю неделю, пока она с Гэлом и Ша Акичита находились в больнице. И сейчас, когда они наконец вернулись домой, Элис едва подобрала слова, чтобы рассказать обо всём Киту. Шериф наотрез отказался сделать это раньше, угрюмо заявив, что Кит, мол, всё равно не поверит в такой бред.