Страница 48 из 81
— Правда твоя, Кеннибол, — вскричал рыбак, — эти Евины дщери любопытнее своей праматери… Ты, кажется, заговорил о зеленых плащах?
— Знаешь, дружище, — с досадой возразил Кеннибол, — я доверяю свои тайны только мушкету, так как уверен, что он их не выдаст.
— В деревне поговаривают о бунте рудокопов, — невозмутимо продолжал рыбак. — Может статься, ты проведал об этом что-нибудь, братец?
Горец схватил свою шапку и надвинув ее на глаза, искоса взглянул на незнакомца. Затем, нагнувшись к рыбаку, он шепнул ему отрывистым тоном:
— Молчи!
Рыбак покачал головой.
— Эх, брат Кеннибол, как рыба ни молчит, а все попадет в вершу.
На минуту водворилось молчание. Братья выразительно переглянулись; дети ощипывали перья лежавшей на столе куропатки; хозяйка насторожила уши, а Орденер молча наблюдал за всеми.
— Если вы плохо поужинаете сегодня, — произнес вдруг охотник, очевидно желая переменить предмет разговора, — зато с лихвой наверстаете завтра. Ну, брат Брааль, лови теперь кита, я обещаю тебе медвежьего сала на приправу.
— Медвежьего сала! — подхватила Маас. — Так ты встретил медведя в окрестностях?.. Ну, ребятишки, Патрик, Регнер, не сметь выходить из хижины… Медведь как раз сцапает!
— Успокойся, сестра, завтра вам уже нечего будет его бояться. Я действительно встретил медведя в двух милях от Сурба, и притом белого медведя. Мне показалось, что он тащил человека, или скорее какое-то животное. Но нет, скорее это был козий пастух, они ведь одеваются в звериные шкурки. Впрочем, издалека-то порядком ничего не разберешь… Меня удивило только одно обстоятельство, что медведь тащил свою добычу на спине, а не в зубах.
— На спине, братец?
— Да, на спине, и по-видимому добыча то была мертвая, так как не пыталась даже защищаться.
— Но, — рассудительно заметил рыбак, — если бы добыча была мертвая, каким образом могла она держаться на спине медведя?
— В том то и штука, ну да впрочем, это была последняя добыча мишки. Придя в деревню, я сговорился с шестью надежными товарищами и завтра, сестрица Маас, у тебя будет самая роскошная медвежья шкура, которая когда-либо рыскала по снежным горам.
— Берегись, братец, — сказала жена рыбака. — Нет ли тут какой нечисти. Может быть этот медведь дьявол…
— Да ты никак ошалела? — смеясь перебил горец. — Чтобы дьявол оборотился в медведя! В кошку, обезьяну, еще туда-сюда, статочное дело; но в медведя!.. Клянусь святым Эльдоном Заклинателем, за такое суеверие тебя засмеют дети и старые бабы!
Маас смущенно потупила голову.
— Брат, ты был моим покровителем, пока я не вышла замуж. Поступай, как внушит тебе твой ангел-хранитель.
— А где же ты встретил медведя? — спросил горца рыбак.
— По дороге от Смиазена к Вальдергогу.
— Вальдергог! — повторила Маас, осеняя себя крестным знамением.
— Вальдергог! — повторил Орденер.
— Однако, дружище, — заметил рыбак. — Надеюсь, ты не ходил в Вальдергогскую пещеру?
— Я! Избави Боже! Туда шел медведь.
— Так завтра ты туда пойдешь разыскивать его? — с ужасом воскликнула Маас.
— С чего ты это взяла? Возможно ли, чтобы медведь устроил свое логовище в той пещере, где…
Он замолчал и все трое перекрестились.
— Твоя правда, — заметил рыбак, — зверь чутьем поймет, в чем дело.
— Добрые люди, — спросил Орденер, — да чем же страшна эта Вальдергогская пещера?
Все трое с удивлением переглянулись, как бы не понимая смысла подобного вопроса.
— Ведь там гробница короля Вальдера? — продолжал молодой человек.
— Да, — ответила Маас, — каменная гробница, которая поет.
— То ли еще там, — заметил рыбак.
— По ночам там пляшут кости мертвецов, — продолжала Маас.
— То ли еще там, — заметил горец.
Все замолчали, как бы не решаясь вымолвить слова.
— Ну, — спросил Орденер, — еще какие чудеса творятся в этой пещере?
— Молодой человек, — важно заметил горец, — не говорите так легкомысленно о том, что заставляет дрожать такого старого серого волка, как я.
Молодой человек слегка улыбнулся.
— Но мне действительно хотелось бы знать, что за чудеса творятся в Вальдергогской пещере, — возразил он, — так как я иду как раз туда.
При этих словах все трое окаменели от ужаса.
— В Вальдергог! С нами крестная сила! Вы идете в Вальдергог?.. И он говорит это, — вскричал рыбак, — таким тоном, каким другой сказал бы: я иду в Левич продавать треску или на берег Ральфа ловить сельдей! В Вальдергог! Боже милостивый!
— Несчастный молодой человек! — вскричала Маас. — Должно быть он родился без ангела хранителя и ни один святой не покровительствует ему! Увы! Это слишком ясно, он по-видимому даже не знает своего имени.
— Но, милостивый государь, — спросил охотник, — на кой прах понадобилось вам соваться в эту заклятую пещеру?
— Мне надо там порасспросить кой кого, — ответил Орденер.
Эти слова удвоили удивление и любопытство слушателей.
— Послушайте, господин чужестранец; очевидно вы не знаете хорошенько наших мест. Наверно вы ошиблись, не может быть, чтобы вы шли в Вальдергог.
— Да кроме того, — добавил горец, — если вы хотите говорить с человеком, вы не найдете там никого…
— Кроме демона, — подхватила Маас.
— Демона! Какого демона?
— Да, демона, — продолжала она, — для которого поет гробница и пляшут кости мертвецов.
— Разве вы не знаете, сударь, — сказал рыбак тихим голосом, приближаясь к Орденеру, — разве вы не знаете, что Вальдергогская пещера служит обычным местопребыванием…
Жена перебила его:
— Бальдус, не произноси этого имени, оно приносит несчастие.
— Кому же оно служит местопребыванием? — спросил Орденер.
— Воплощенному Вельзевулу, — ответил Кеннибол.
— Право, добрые люди, я не понимаю, что вы хотите сказать. Мне хорошо известно, что в Вальдергоге живет Ган Исландец…
Тройной крик ужаса огласил внутренность хижины.
— Ну вот!.. Вы знали же про этого демона!..
Маас сняла с головы шерстяную повязку, призывая всех святых во свидетели, что не она произнесла это имя.
Придя несколько в себя от ужаса, рыбак пристально взглянул на Орденера, как бы находя в молодом человеке что-то непонятное.
— Знаете ли, сударь, если даже мне суждено прожить больше моего отца, который умер сто двадцати лет от роду, так и в таком случае мне не доведется указать дорогу в Вальдергог человеческому существу, одаренному разумом и верующему в Бога.
— Еще бы! — вскричала Маас. — Да нет, вы не пойдете в эту проклятую пещеру. Если вы отправитесь туда, значит вы хотите заключить договор с дьяволом.
— Я пойду туда, добрые люди, и вы можете оказать мне большую услугу, указав кратчайший путь к пещере.
— Самый кратчайший путь туда, — сказал рыбак, — это кинуться с вершины ближайшего утеса в пропасть.
— Значит, по твоему, — спросил хладнокровно Орденер, — я приду к тому же результату, предпочтя бесполезную смерть полезной опасности?
Брааль покачал головой, между тем как его брат взглянул испытующим взором на юного искателя приключений.
— А, понимаю, — вскричал вдруг рыбак, — вы хотите заработать десять тысяч королевских экю, которые обещаны синдиком за голову Исландского демона.
Орденер улыбнулся.
— Послушайте меня, сударь, откажитесь от вашего намерения, — взволнованно продолжал рыбак, — я стар и беден, но ни за что не отдал бы остатка моей жизни за все ваши королевские экю, если бы даже мне оставалось жить только день.
Сострадательный, умоляющий взгляд женщины выжидал, какое действие произведет на молодого человека просьба ее мужа.
Орденер поспешил ответить:
— Обстоятельства гораздо более важные принудили меня отыскивать разбойника, которого называете вы демоном для других, а не для себя…
Горец, не спускавший глаз с Орденера, вдруг перебил его:
— Теперь и я понял вас; я знаю, зачем вы ищете Исландского демона.
— Я хочу вызвать его на бой, — сказал молодой человек.