Мой Темный Квартет

Уже подходя к лестнице, я услышал музыку. В какой-то момент я подумал, что это близнецы не спят и дурью занимаются, но потом — этот звук исходит не из их комнаты, а из гостиной. К тому же, они бы не стали слушать такую тихую и грустную мелодию. Прохожу через коридор и входя в гостиную — на мягком ковре прямо посередине комнаты лежит Лекс: бледно-розовый топик, такие же короткие шортики, разметанные по полу темные волосы. И музыка. Узнаю ее сразу — Only one группы AlexBand.

“Она запомнила...», проносится у меня в голове. Чувствую усталость и хочу пойти спать, но тут понимаю, что меня наверняка ждет Алан, а мне сейчас абсолютно не хочется видеть его сочувственный взгляд. Поэтому, подумав всего секунду, я ложусь рядом и смотрю на ее умиротворённое лицо. Вдруг она открывает глаза. На сотую долю секунды синие глаза отражают беспокойство и удивление, но тут же успокаиваются, и брюнетка слабо улыбается.

– Что ты тут делаешь?, – шепчет она, пододвигаясь чуть ближе. Я улыбаюсь и тоже шепчу:

– Лежу, принцесса, как и ты. Тоже не спится.

– Почему?

– У нас свободная страна.

– Но ты лежишь со мной. Рядом..., – ее дыхание ласкает мое лицо, и я невольно содрогаюсь. Она ведет плечом, и прядь волос попадает мне на руку. Двигаю пальцами, перебивая волоски. Такие мягкие, – что ты делаешь?, – удивленно приподнимает она брови и дрожит. Наши глаза сталкиваются, и мы смотрим друг на друга. Очень тихо. Музыка закончилась. Слышно только наше едва уловимое дыхание, – Боже. Брайан... ты когда-нибудь поцелуешь меня нормально? Без грубости, невежества и самолюбия? А чисто и по-доброму?

– Ты сейчас к кому обращаешься?, – усмехаюсь я, но продолжаю шептать.

– Уж и помечтать-то нельзя?, – она кусает губу и пододвигается еще ближе, – тебе разве трудно?

– Мне — да, – качаю головой. Динамики начинают воспроизводить Wires группы Athlete. Смотрю на музыкальный центр и прикрываю глаза. Потом медленно сдвигаюсь вперед на последние сантиметры и касаюсь губами ее лба, – спи, королевишна, спи. Теперь мы оба уснем, – она кивает, синие глаза в последний раз щурятся на меня и закрываются. Спустя минуту я слышу, как ее дыхание выравнивается. Какой спокойный звук... Как дождь, стучащий по стеклу. Я поворачиваюсь на спину и закрываю глаза, понимая, что сегодня кошмар не повторится.

Глава 15.

Прошло 6 дней, за которые:

1) были потеряны 8 воланчиков;

2) карьер и море были посещены такое количество раз, что казалось, ребята там жили;

3) не было ни одной ссоры, как ни странно.

Друзья замечательно проводили время, играли в различные настольные и игры на улице, готовили, пекли, ездили в город, смотрели многочисленные фильмы, оставленные предыдущими хозяевыми дома, по вечерам, сидя у костра, пели песни мировой известности, играли на гитаре, придумывали новые виды спорта, устаивали бега по ровной дороге от дома (они заканчивались многочисленными царапинами, ссадинами и дикими смехом). Если бы какой-нибудь человек набрел на этот маленький домик и увидел его обитателей, он бы подумал, что нет ребят дружнее: они не сидели на месте, все время что-то делали вместе, развлекались и ежеминутно дом оглашался громким смехом если не всех, но по крайней мере троих.

*** В это утро Брайан проснулся от голосов из кухни. Накинув на ходу рубашку, он спустился вниз и обнаружил всю компанию в сборе. Лекс стояла около холодильника с выжидательным выражением лица. Парни переглядывались и хмыкали.

– Что за сыр-бор, а меня не позвали?, – вошел брюнет. Все обернулись к нему.

– Я вчера в магазине купила себе плитку шоколада — у меня организм требует его ежедневно. Сегодня утром я ее не нашла в холодильнике. И я совсем не против, чтобы вы ее ели, просто можно было спросить. Я же не жадина, – ввела брюнетка вошедшего в курс дела.

– Принцесса, – закатил глаза парень и сделал глоток из графина, – вся эта суматоха из-за какой-то шоколадки?

– Алан ест только белый шоколад; Айзек — вчера и так объелся сладкого, в него бы не влезло, а я ем только черный, – пожал плечами Чак. Он и Брайан были единственным людьми, чьи отношения по неизвестным причинам очень ухудшились. Они не ссорились, но предпочитали не оставаться рядом. Брюнет выгнул бровь:

– Вы хотите сказать...

– … что ты единственный, кто мог это сделать. Да, – закончила девушка, пожимая плечами.

– Как вы мило продолжаете фразу друг друга, – засмеялся Айзек, за что получил оплеуху от Чака.

– Конфетка, я не ем шоколад. Вообще, – покачал головой Брайана, ухмыляясь и наливая себе еще воды, – и вообще — ты могла ее куда-нибудь засунуть, или самостоятельно съесть ночью — вдруг ты лунатик, – в этот момент Лекс нажала на «ножку» мусорника и показала выброшенную и не весьма аккуратно сложенную упаковку от шоколада. Все 4 пары глаза снова уставились на брюнета, – эй! Не ем шоко...Стоп!, – он поднял вверх палец, – «шоколадка» – «она моя», так? Значит, женского рода... Хм, значит, она девочка. А девочки что? Правильно! Любят сбегать. Вот она и сбежала, – пока друзья смотрели на него как на идиота, он выхватил упаковку и в ужасе уставился на нее, – о Боже... До меня только дошло... Это ее одежда! Кто ее раздел, развратники?!, – заголосил парень. На лицах ребят стала проступать улыбка, а Айзек стал икать, сдерживая смех, – Ее...черт! Что с ней сделали?! Ее надо немедленно найти! Она наверняка в шоке лежит где-нибудь... Бедняжка... Где? Она наверно в туалете! Свернулась в углу калачиком и плачет!, – закончил Брайан, указывая на дверь туалета, – мы должны ей помочь! Она же такое пережила! Она..., – он не закончил, потому что одновременно произошло несколько вещей: Айзек упал под стол, завывая от смеха на несколько голосов; Алан уронил очки, но не заметил, а облокотился о стол, закрыв лицу рукой, его губы тряслись от неконтролируемого смеха; Чак, несмотря на свою некую неприязнь, тоже не выдержал и ржал во весь голос, и, прислонившись к полке, уронил молоко, которое облило и его, и Алана, но это не помешало их веселью; девушка, еле держащаяся на ногах, смеялась так заразно, что все засмеялись еще громче, уже не смущаясь. Брайан с ужасом смотрел на них, – чего вы гогочете?! Ее надо спасать!, – Алан его прервал, потрепав по плечу и, продолжая смеяться, пошел наверх, менять кофту. Чак поднял Айзека и тоже пошел на поиски чистой футболки. Лекс достала тряпку и стала вытирать молоко одновременно хихикая.

– Я все поняла, Брай, – усмехнулась она, – и ешь пожалуйста, сколько тебе угодно, только ты хотя бы спрашивай, лунатик наш чокнутый, – произнесла она и, проходя к коридор, чтобы помыть в ванной тряпку, на ходу чмокнула парня в щеку.

*** В пять часов дня дверь в холл открылась. Никто не среагировал, потому что Алан уехал еще утром за покупками, и все знали, что это он.

– Народ!, – послышался его голос, – спуститесь вниз, пожалуйста!, – Айзек и Чак, которые смотрели в гостиной фильм, нехотя остановили его; Брайан и Лекс спустились сверху, где каждый из них занимались своими делами в своей комнате ( Лекс гладила, Брайан подшивал шорты). Они все вышли в холл, и крик Айзека заполнил весь дом:

– ДА ЛАДНО?!, – около Алана стояла девушка, скромно прислонившись к дверному косяку. Светлые волосы, аккуратно причесанные и собранные сзади в «мальвинку», большие черные очки, серые небольшие, но красивые глаза, бледные губы, обычное платье по колено в мелкий цветочек, босоножки без каблука и сумка через плечо, в которой виднеются три книги. Девушка робко потупила глаза, глядя на всех из-под ресниц, а крик Айзека и вовсе заставил ее вздрогнуть. Брайан, заметив неловкость девушки, хорошенько дал подзатыльник другу и неожиданно для всех вышел вперед и протянул блондинке руку.

– Привет. Я — Брайан, а это олух — Айзек, но не волнуйся: он так здоровается. Это Чак и Лекси, – он мягко улыбнулся и ввел ее в дом, – а тебя как зовут?

– Это Нэнси, – вставил Алан, который, как и все, был в шоке от действий друга.

– Я Нэнси, – через секунду повторила блондинка, оглядываясь на Алана, тот мягко сжал ее плечо, – Алэн (она произносила его имя как-то по-французски, через «э» и с ударением на второй слог), ты описывал из всех как-то …