Мой Темный Квартет

– Какая речь, – надменный женский голос. В нескольких метрах от Брайана стояла женщина: длинные абсолютно прямые смольно-черные волосы до лодыжек, восковая белая кожа, ярко красные глаза, бардовые насмешливо изогнутые губы и ногти, напоминающие формой кошачьи, облегающее черное платье с широким разрезом, обнажающим бедро. Высокая и худая, – браво, Брайан, – она медленно хлопнула в ладоши, – достойная речь для такого, как ты.

– Я не отдам их, – прошептал брюнет, не глядя на нее, – только не их.

– А они мне и не нужны. Их Сила нужна тебе. Ведь именно о ней ты договаривался с Велиаром.

– Я не хотел этого. У меня … у меня не было выбора …

– Выбор есть всегда, – усмехнулся демон, – ты сам выбрал это.

– Потому что иначе ты бы убил их. А я бы этого не допустил.

– Вот видишь? Этой твоя выбор, Хранящий.

– Хорошо, – женщина подняла руку, призывая его к молчанию, и того словно выключили. Она медленно подошла к Брайану и подняла его лицо, заставляя посмотреть на нее. Ее губы растянулись в улыбке, – какой же ты красивый, мой мальчик. Странно, что на Земле еще рождаются такие совершенные существа.

– Именно поэтому ты и заклеймила меня, да?, – процедил он, дернув губами, – именно из-за того, что я родился с твоей внешностью?, – он дернул вниз свою рубашку, обнажая грудь, – verum, – прошептал он, и слово завибрировало по земле, волнами расходясь по воздуху. На коже, прямо над сердцем, ярким огнем вспыхнула метка: плавная, измененная пиктограмма с витиеватой буквой «Л» в центре, – ты всегда меня хотела, я всегда был тебе нужен. Именно я, Лилит, – ее имя он выплюнул, сжав челюсти. Демоница обмерла на несколько мгновений, потом, справившись с удивлением, отступила, отпустив его.

– И я не ошиблась, – прохрипела она, сделав несколько шагов назад, – ты оправдал мои ожидания, Брайан. И я готова принять тебя, – она повернулась к своему преспешнику, – Велиор, – он кивнул и довольно потер руки.

– Как же долго я этого ждал, – его губы искривились, которые произнести заклинание, и Брайан повернулся к друзьям.

– Не смотрите, – одними губами произнес он. В его глазах сверкнули слезы.

– Yes evigilare faciatis corde suo***!, – взревел Велиар, и воздух разрезал громкий крик. Вопль, от которого задрожали деревья, а по земле поползли трещины. Брайан схватился за голову, сжав челюсти, крик не застывал в его горле, вновь и вновь вырываясь наружу. С его губ и из носа потекла кровь, конечности словно скрутило; его ломало, перекореживая, хрустели, перестраиваясь, кости, бугрились, увеличиваясь, мышцы. Не удержавшись, парень упал на землю, взрывая пальцами каменную землю, прижавшись лбом к холодной земле, цепляясь зубами за камни, чтобы хоть немного сдержать рвущуюся наружу боль. Его фигура ломалась, плечи становились шире, мышцы грудной клетки, рук, ног нарастали, делая тело больше. Кожа скрипела, принимая бронзовый оттенок, словно покрываясь слоями железа, ногти на руках и ногах удлинялись, становясь жесткими и темными. Черные витиеватые линии поползли по телу, обхватывая руки, ноги, туловище, соединяясь в замысловатую татуировку, заполняя собой практически все пространство. Угольные волосы удлинились, достигая середины поясницы, прямыми сальными прядями спадая по плечам. Из спины, прорвав мышцы, наружу вырвались огромные кожаные крылья, напоминающие драконьи или летучей мыши. Медно-бардовые, поблескивающие в лучах бледного света, выступающего через серые облака, они возвысились над склонившейся фигурой, заполоняя собой словно все небо, закрывая парня, как длинный плащ. Крики смолкли, и на несколько мгновений все утихло. Природа, люди, демоны — все замерло, не двигаясь и словно лишившись возможности говорить. Потом брюнет медленно уперся руками в землю, поднимая затекшие, неслушающиеся ноги, и вскинул голову, отбрасывая с лица длинную черную прядку. Медные огромные глаза с кошачьими щелочками устремились в сторону притихших подростков, которые невольно отшатнулись. Парень провел языком по тонким губам и легко, как животное, встал на ноги, даже не покачнувшись от тяжести крыльев.

– Добро пожаловать, Астарт, – улыбнулась Лилит и, подойдя к нему, страстно поцеловала надменно изогнутые губы Брайана, прижав руки к его обуглившейся метке на груди. Тот не шелохнулся, глядя в одну и ту же точку. Женщина отошла, с радостью ребенка глядя на свое «творение», – ты просто невероятен, милый. Именно таким ты и должен быть. Теперь ты только мой. Моя плоть и кровь, мой рыцарь и герцог. Мой любовник и мой супруг.

– Нет!, – громкий крик заставил Лилит и Велиара развернуться в сторону людей, о которых они уже успели забыть. Алексис вырвалась вперед, отцепившись от Алана и Чака: ее глаза сверкали, губы обнажили оскал, а кулаки сжались, – он не твой, черт возьми! Он никогда не был твоим и никогда им не будет! Он наш, только наш! Он мой! Слышишь, ты, сука?! Он мой!, – надрывалась она, в то время как парни оттащили ее в сторону, удерживая на месте.

– Глупая!, – фыркнула демоница, закатив глаза, – ты жалкая человечишка. Зачем ты ему, когда теперь он может получить весь мир, одним своим дыханием сметя полземли? Ты слаба, ты пустая. Как и он был когда-то.

– Он никогда не был пустым!, – прокричала Маллейн, – никогда!

– Он был оболочкой!, – проревела та, фыркнув, – простая безмозглая человеческая оболочка для будущего демона! Пустышка!

– Нет! Никогда! Никогда, черт возьми, он не был пустышкой! Я не знаю, кто он сейчас и что вы с ним сделали, но я знала Брайана! Я знаю его! Он был потрясающим человеком! Умный, начитанный, дерзкий, грубый, безбашенный, сумасшедший, сумасбродный, гордый, независимый, самоуверенный, жертвенный, готовый на все ради друзей! В нем был целый мир с его желаниями и страхами, проблемами и радостями! Он никогда не отступал и не сдавался, как бы тяжело не было! Он всегда мог найти решение, всегда держался, скрывая боль и страх, всегда знал, что сказать! В нем были звезды с их далекой и красотой и моря с их глубиной неизведанности! Он кричал, когда хотел заглушить правильные ответы, ненавидел себя за ошибки мира, принимал на себя все проблемы, жил другими, отступая от себя, видел будущее мира лучшим, чем сейчас, стремился к жизни без зла и был готов отдать ради этого себя, без остатка, умереть за жизни людей, которые никогда о нем не узнают!, – на ее глазах выступили слезы, – да, он был дерзким и грубым, да, он бесил, заставлял порой ненавидеть, злился, ругался, дрался, пил, портил иногда жизнь, но он жил, жил и не был пустышкой или оболочкой! Только не он … он … да он выше и лучше всего мира, всех нас вместе взятых, потому что если нам будет грозить опасность, то мы заколеблемся, спасать ли нам других или себя, а он не даст себе этой секунды — он просто закроет собой другого, пусть одного на миллион, но пусть будет жить эта одна душа, чем исчезнет, как другие .., – она поникла, сотрясаясь от рыданий, обхватив себя руками. Лилит внимательно смотрела на ее, слегка приподняв подбородок.

– Ее имя?, – спросила она у Велиара неожиданно, и тот вздрогнул.

– Алексис … Алексис Маллейн, Госпожа …

– А ты не такая, какой мне казалось, – медленно протянула она, – в тебе есть стержень, сила и безрассудность. Мне это нравится. Я люблю это в живых существах. Думаю, я найду тебе место в своем мире, – она протянула ей руку, – я предлагаю тебе мир. Пойдешь ли ты со мной?

– Подавись дерьмом, тварь, – прошипела брюнетка, вскинув на нее налившиеся кровью глаза, – чтоб ты сдохла и, если ты и так из Ада, чтоб на свете было такое место, где бы тебя расчленяли столько раз, чтобы ты почувствовала всю боль и потери моего мира. Вот тебе мой ответ.

– Потрясающе, – невольно восхитилась демоница, – такой огонь, страсть … Ты потрясающая девушка, Алексис. Ты смогла меня удивить, это дорого стоит. Я подарю тебе жизнь, ты не умрешь.

– Лучше умереть, чем видеть смерти тех, кто мне дорог, – произнесла она, поднимаясь. Парни подхватили ее, поддерживая, и все пятеро встали рядом, словно оно целое. Одно дыхание, одни эмоции, одно сердце.