Страница 41 из 46
— Не знаю, но лучше б не бралась. Деньги ей нужны.
Женщина пораженно уставилась на мужа.
— То есть как? А Наташа?
— Милая, ей дочь никогда не была нужна, и даже если б сейчас понадобилась, она могла бы заявиться к ним с Санькой на квартиру просить прощения и любви, — в голосе Сергея сквозил неприкрытый сарказм. — Нет. Ей просто нужны деньги в обмен на молчание.
— Прости, — теперь Нина чувствовала себя полной идиоткой. Ему помощь была нужна, а не спектакль бесплатный. — Где она? Пошли.
Мужчина с удовольствием наблюдал как его жена вдруг собралась, превратившись в ту самую непреклонную и несгибаемую, какой он ее всегда обожал.
— Деньги ей нужны. На кой? Где мой Коркин? Я ей устрою рассказ о местах не столь отдаленных за вымогательство! — ворчала под нос Нина, таща за собой мужа мимо все еще перепуганной убощицы. Сергей кожей чуял, что к понедельнику сплетен не оберешься.
16
— Ты уверена, что это нужно?
— Абсолютно. Сереж, ты сам говорил с Костей. Он проблему решит на раз, но это все временно. Если она решилась на вымогательство ради какого-то там мужика, то и найти способ изложить Наталке правду не составит никакого труда, причем не факт, что это будет мягко и справедливо рассказано. Лучше, если дочь узнает от тебя. Не прячься. Она сама уже мать. Неужели ты думаешь, она тебя не поймет? И заметь, — продолжила Нина, — она за Мишу горло перегрызет, а значит вряд ли посочувствует той, которая бросила своего ребенка.
Сергей тяжело выдохнул. Принесла же нелегкая. Мужчина вдруг запаниковал, осознав, что сейчас вот надо будет зайти в дом к многочисленной семье и как-то рассказать дочери о своем прошлом.
— Нин, я не умею говорить! Что говорить?!
Женщина подавила неуместную улыбку. Как маленький, ей богу, а еще про нее что-то говорил. Кто только что хладнокровно выставил на улицу бывшую любовь и мать своего ребенка? Хотя какая там мать? Она промолчала, погладила мужа по руке.
— Давай так, я расскажу, а вы с ней после уже побеседуете. Она девочка умная, сама у тебя все, что ей надо будет, спросит.
Сергей растеряно кивнул.
— Она подумает, что я за тобой прячусь.
— Нет. Она так не подумает, обещаю.
— Думаешь?
— Знаю.
— Хорошо, — он взял продуктовые пакеты и вышел из машины.
— В гараж загонять не будешь?
— Потом, — Нина пожала плечами, направляясь в дом. С чего начать разговор с Наташей для нее было не меньшей проблемой, только не снять этот груз с Сережи она просто не могла. Так было правильно. Она была ему нужна сейчас, точно так же как он нужен был ей несколько часов назад, когда она решила, что мужчины одинаковы. Так должно быть в семье, где люди любят друг друга, а они любили, все, по-разному и по-своему, но любили.
С порога стало ясно, что гостиная представляет собой центр урагана, имя коему — Мишаня. Внук усердно пил арбузный сок и, громко, хохоча швырял погремушку на пол, с удовольствием наблюдая как три бабульки кряхтя наперегонки подбирают предмет его хулиганства. Наталка сидела на диване и с улыбкой наблюдала за безобразиями сына, Санька же, вытянувшись рядом и уложив голову на колени девушки, спал.
— О! Ну, чисто кота накормили, — рассмеялась Нина, умильно глядя на своего ребенка. Наташа закивала. — Про внука спрашивать не буду, итак все видно.
— Уважаемые мамы, вы кого вырастить собрались? — съехидничал Сергей.
— Ой, да, ладно, — Татьяна оторвалась от общего сокровища. — Нормально все будет. Мы с Аннами знаем, чего делаем.
— Не сомневаюсь, — мужчина покачал головой и прошел на кухню, похлопать крышками кастрюль. Нина улыбнулась. Война войной, а ужин по расписанию. Подошла, чмокнула внука в нос, отчего тот перестал смеяться и поставил огромные глаза на бабушку.
— Наташенька, а можно мне тебя украсть у мужа? Мы ему вместо тебя подушку положим.
Девушка недоуменно взглянула на мать, затем осторожно сняла голову Саньки с колен и отправилась следом за Ниной наверх.
***
— Вот так. Только не реши, что Сергей от тебя прячется, он просто не знал как рассказать, боится, что осудишь.
— За что? — искренне удивилась Наташа. Первый шок давно прошел, теперь она вполне осмысленно вникла в произошедшее и в сам рассказ, да, и в причину отчего отец сидит теперь где-то внизу. — Я знаю, он не очень говорить умеет, когда сильно переживает. Он и тебе, небось, только междометия сказал, когда из разряда друзей выходил.
Нина рассмеялась. В ее дочери под влиянием стресса вдруг обнаружилась язвительная женщина, а не скромная девчонка, какой она ее до сих пор всегда видела.
— Он и междометий не сказал, он бутылку с вином расколол.
— Случайно?
— Со злости.
Теперь рассмеялась Наталка.
— Серьезно?
— Зуб даю.
— Ну, это он значит совсем-совсем… Ух, ты! Он никогда и ничего не колол. Надо же! Даже я не знала, что он так любит…
Нина вздохнула.
— Если б я знала…
— Да, — девушка невесело улыбнулась. — Думаю, он хотел, чтоб ты сама его выбрала.
Женщина тихо виновато выдохнула. Она и выбрала, после того как решила, что потеряла. Дура! Столько лет к чертям, когда все это время она могла бы быть счастлива.
— Мам, а откуда она узнала?
— Что?
— Ты говоришь, вспомнила, ее у роддома видела. Как она узнала?
— А, все, поняла. Сергей из нее выбил. Она там на кухне работает.
— Попадалово.
— Не то слово. Натал, ты с ним поговори, а то он нервничает теперь совсем. Мы с тобой уже сколько сидим.
— М-м, — дочь ехидно сощурилась. — Приглашайте пациента.
— Хорошо, — Нина встала и тихо вышла из комнаты.
Девушка перестала улыбаться, поднялась и подошла к окну. Как бы это странно не звучало, но мыслила она спокойно и на удивление крайне трезво. Ощущение вполне ей привычное и нормальное для состояния шока или стресса.
У нее оказывается есть мать, причем вполне себе живая мать. Наташа ожидала, что вот вот что-то шевельнется внутри, может, станет тепло или больно, ну, или, скажем, обидно. Нет. Ничего. Пусто. Ну, мать и мать. Одно название, в остальном чужая пустая женщина.
Мысли прыгнули на Мишу. Да, она удавит за него, больше чем полдня врозь и невыносимо скучает, а тут непонятно что. Осуждать нельзя, кто знает как бы она сама поступила на месте этой Маши?
Сашка… По телу разлилось тепло. Единственный, сводящий с ума, вся ее жизнь, вся ее вселенная, в которой она существует и существовала с детства. Как ни крути, а он поселился в душе и мыслях именно тогда в первый раз, вытянув ее из лужи. Узрев своего героя, она впервые влюбилась, грезила им, он был ее Питером Пеном. Принцев никогда не любила, а вот эту сказку обожала, после правда все прошло. И все-таки, то первое чувство приобрело некое особое значение, предзнаменовывающее нынешние события. Было, само собой и второе. Может быть, чуть позже она расскажет Саньке, а может быть и теперь, ему, наверное, пора узнать, и так слишком мучает себя.
В косяк дважды стукнули. Она обернулась и засмеялась.
— Пап, ты чего? Заходи.
***
31 декабря
Вторник
— Ты уверена, что не хочешь пойти вниз ко всем? — шепнул Саша, протягивая бокал с соком девушке и вытягивась рядом с ней на кровати. Она отрицательно покачала головой.
— Как встретишь Новый год, так его и проведешь. Я хочу встретить его в твоих объятиях, а не с бабушками и родителями. Я их всех, очень-очень люблю, но с тобой хочу больше!
— А я в тебе, — парень улыбнулся, хитро глядя в черные, горящие желанием глаза, и невзначай пролил на нее вино. Девушка вздрогнула, тихо рассмеялась, стараясь не разбудить сына. Со сбившимся дыханием наблюдала, как он склонился и слизал алые капли с ее живота и груди, выгнулась, еле слышно застонав.
— Даже так? — шепнул Саша, забирая из ее рук бокал и убирая в сторону. Пожалуй, что давать и вовсе не стоило, отвлекает только. Потянул ее за ноги вниз, заставив вытянуться под ним на кровати в полный рост. Наташа блаженствовала под ласковыми прикосновениями рук, губ и языка. Ей нельзя было вино, зато вот это пьянило гораздо сильнее и эффективнее. Не удержавшись, она застонала вслух и тут же получила потрясающий тягучий поцелуй.