Валькирия поневоле

Следователь расплылся в улыбке, его движения стали суетливыми. Подскочив, он протянул руку мужчине, чуть согнувшись, промямлил:

— Здравствуйте, Василий Федорович. Вот уж не ждал… Да, видите, все дела, дела. Сутками на работе, продохнуть не дают.

Пожимая протянутую руку, гость гадливо поморщился, словно прикоснулся к чему-то омерзительному, покосившись на Ольгу, спросил:

— А это у тебя кто, новая подопечная?

— Да, мелочевка, — следователь отмахнулся. — Привели тут… У одной известной персоны золотишко увела. У Веселкина, вы же его знаете… Нашли при обыске.

Мужчина покивал, сказал насмешливо:

— Веселкину полезно, совсем страх потерял. — И уже совсем другим голосом поинтересовался: — Как продвигаются дела с набором?

Следователь мелко затряс головой, ответил испуганно:

— Так всего месяц прошел, где ж я…

— Медленно работаешь, Петрович, — в тоне гостя послышались угрожающие нотки. — Принеси списки, взгляну.

Ольга с удивлением наблюдала, как у следователя задрожали губы, точно побитая собака он метнулся к двери, промямлив:

— Я сейчас, сейчас… принесу.

Хлопнула дверь, стихли шаги.

Гость прошелся по кабинету, усевшись на место следователя, без интереса мазнул взглядом по забытому на столе листочку, поднял глаза на девушку. Ощущая в душе трепет, Ольга выдержала взгляд. Мужчина хмыкнул, спросил заинтересованно:

— Как золотишко взяла? Веселкин, конечно, мужик говнистый, но за подобное по головке не погладят.

Ольга честно призналась:

— Я не брала. Мне подбросили, и… даже догадываюсь кто.

— Правильно, — мужчина кивнул, — так и надо говорить, — знать не знаю, ведать не ведаю. Только, — он вновь опустил взгляд к листочку, — тут написано, что золото изъяли при свидетелях, а это статья. Не боишься?

Оля опустила голову, произнесла чуть слышно:

— Боюсь. Но, что делать? Как доказать?

Собеседник побарабанил пальцами по столу, спросил невпопад:

— Спортом занимаешься?

Не ожидав вопроса, Ольга на мгновение смешалась, но, собравшись с силами, ответила:

— Сейчас нет, но до недавнего времени занималась легкой атлетикой.

— Успешно? — во взгляде мужчины протаяла заинтересованность.

Ольга пожала плечами:

— Выступала на соревнованиях за сборную института.

Хлопнула дверь, в кабинете, распространяя запах подобострастия и пота, возник следователь. Увидев гостя на своем месте, всплеснул руками, сказал со смешком:

— А вам, Василий Федорович идет. Не хотите сменить стезю?

Мужчина встал, взял из рук следователя пухлую папку, сказал:

— Я тороплюсь. Почитаю дома, завтра с утра заброшу. — Он взялся за ручку двери, оглянувшись на Ольгу, сказал в раздумии: — А насчет девчонки пока ничего не решай. Возможно, она мне пригодится.

Глядя в спину гостя, следователь возопил:

— Василий Федорович, но ведь она главный подозреваемый! Как я…

— Уж постарайся как-нибудь, — холодно бросил мужчина, и, не прощаясь, вышел в коридор.

Следователь опустился на кресло, его грудь ходила ходуном, а лоб покрылся испариной, словно он только что совершил небольшой забег. Отдышавшись, следователь промокнул лоб платочком, взглянув на Ольгу, поинтересовался:

— Василий Фе… он что-нибудь говорил в мое отсутствие?

Ольга на секунду задумалась, но тут же нашлась, произнесла с улыбкой:

— Сказал, что тяжелая у вас работа. Устаете сильно.

От удивления следователь опешил, несколько мгновений смотрел на девушку застывшим взглядом, затем расплылся в улыбке, произнес кротким голосом:

— Что верно — то верно. — Помолчав, он вновь уткнулся в листок, пробежавшись взглядом по строчкам, со вздохом произнес: — Ну, а теперь займемся тобой.

Комната предварительного заключения, куда ее поместили «до выяснения», как объяснил следователь, оказалась битком набита народом. Осторожно пробравшись вдоль стеночки, Ольга присела на свободное место в дальнем углу, опасливо огляделась. Вдоль мрачных, исписанных стен, во множестве сидят женщины, от молодых до совсем дряхлых, озабоченные лица, негромкие разговоры, неподалеку, одетая в черное, покачиваясь, словно в трансе, молодая девушка смотрит в стену застывшим взглядом, рядом нервно озирается пожилая женщина, вздрагивая от малейшего шума, в дальнем углу закатываются от смеха две девушки, похожие, как две капли воды, но в смехе чувствуется фальшь, а бросаемые на соседок взгляды полны настороженности.

Над ухом тяжко вздохнуло. Ольга перевела взгляд. Рядом, скорчившись в неудобной позе, застыла молодая девушка, губы припухли, под глазами потеки туши. Заметив, что на нее смотрят, девушка подобралась, спросила опасливо:

— Что-то не так?

Ольга через силу улыбнулась, ответила:

— У тебя макияж поплыл.

Та кивнула, пробормотала чуть слышно:

— Знаю. Но это все мелочи.

Оля покачала головой, спросила, настраивая себя на дружелюбный лад:

— А не мелочи?

— Мыться негде, — пожаловалась собеседница. — Почти сутки тут, сил уже нет, так все чешется.

Ольга уже открыла рот для следующего вопроса, когда в плечо больно кольнуло. Дернувшись, Оля задрала рукав и ахнула, на коже, медленно раздуваясь, сидело нечто мелкое, полупрозрачное, отвратительное на вид. Глаза еще толком не успели разобраться, когда рука стремительно метнулась, точным движением размазав паразита по коже.

Глядя на ошарашенную Ольгу, девушка кивнула, произнесла трагичным тоном:

— Вот-вот, об этом я и хотела сказать, только они опередили.

— Кто? — Оля сглотнула.

— Клопы.

Зазудело сразу в нескольких местах. Ольга завозилась, нервно почесываясь. Случайно оглянувшись на стену, ахнула, по грязной бесцветной поверхности в изобилии двигались мелкие точки. Подскочив, точно ужаленная, Оля непроизвольно вскрикнула. Разговоры на мгновение стихли, лица разом повернулись в ее сторону, но, заметив, куда именно смотрит новенькая, без интереса отвернулись, лишь одна женщина, с головы до ног закутанная в ватное одеяло, хрипло произнесла:

— Уймись, заполошная. Чай клопов не видала?

Отпрыгнув едва не на середину комнаты, Ольга воскликнула:

— Да как вы тут вообще можете находиться?

Смеющиеся девушки-близняшки на мгновение замолчали, одна произнесла тонким голоском:

— Бедняжка, видать первый раз в КПЗ.

— И думает, что клопы самое плохое, — добавила в тон вторая.

Девушки вновь повернулись друг к другу, в голос захохотали. Ольга вернулась к своему месту. После тяжелого дня ноги основательно гудели, но при взгляде на клопов накатывало такое омерзение, что хотелось бежать к выходу и долбиться в дверь с требованием немедленно выпустить ее из этого ада.

Решившись, Ольга подошла к двери, осторожно постучала. Звук оказался настолько тих, что она сама расслышала с трудом. Разозлившись на себя, Оля загрохотала кулаками, привлекая внимание охраны. Некоторое время никто не отвечал, затем послышались шаркающие шаги. С противным скрежетом отъехала заслонка, обнажив небольшое оконце, на Ольгу взглянули сонные глаза.

— Чего надо? — голос милиционера казался недовольным, словно его оторвали от дел.

Стараясь говорить спокойно, Оля произнесла:

— Вы вообще в курсе, что здесь клопы?

Глаза некоторое время с удивлением рассматривали девушку, после чего из-за двери донеслось задумчивое:

— Что дальше?

Ольга задохнулась от негодования, воскликнула:

— Как что? Здесь же находятся люди, женщины! Вы что не понимаете?

Глаза сонно мигнули, голос спросил с явными нотками раздражения:

— Тебе что надо-то?

— Немедленно предоставьте человеческие условия…

Охранник прервал насмешливо:

— Ты видно забыла, где находишься, и по какому поводу.

Ольга пыталась еще что-то сказать, но милиционер оборвал, рявкнул зло:

— Еще раз постучишь без особой необходимости, не поленюсь, объясню доступно, кто ты есть и какие имеешь права.

Звякнув, заслонка вернулась на место. Ошарашенная, Оля повернулась, наткнувшись на заинтересованные взгляды сокамерниц. Одна из женщин, похабного вида с огромным синяком под глазом, задумчиво произнесла: