Камаэль

– Говори погромче, мелочь, – огрызнулся великан, скрестив на груди руки.

– Я говорю, у тебя мозги через уши выдуло. – чуть громче произнёс я, попутно оглядывая остальную компанию.

Кроме моего брата и громилы здесь был ещё один высокий светловолосый вампир и коренастая дроу с тёмными, короткими волосами. Но хуже было не это. На полу, возле стены восседало двое полугодовалых-годовалых младенцев с мертвенно-синей кожей и абсолютно белыми глазами. Они пискляво хихикали, смотря на меня и принюхиваясь, клацая острейшими, мелкими зубами, выращенными в два ряда. Их когтистые лапки уже тянулись ко мне, и я чувствовал первозданный ужас, сковывающий меня изнутри. Я слышал об упырях от матушки, которая в своё время, будучи Светлым стражем, отгоняла их от территории скрытого подземного города. Это были мертвецы, совершенно мерзкие, но крайне хитроумные. Ядерная смесь вампира и зомби – вроде лишённые разума и способные только жрать и охотиться, но при этом хитрые, как вампиры, и ловкие. Но я никогда не слышал о таком. Истинно рождённые, вроде? Матушка говорила о том, что свести вместе двух упырей – невозможно, поэтому тёмные маги балуются с мертвечиной. Но эти «красавцы» явно были выведены чьими-то невероятно заботливыми стараниями. Кто-то свёл двух упырей, скрестил, дал возможность самке выносить детей и выкормить их. А это, думаю, колоссальная работа. Чего стоит одна мысль о том, что нужно возбудить мертвеца? Нервный смешок вырвался из моей груди, сдавливая её ледяным кольцом. Вот это вляпался, Льюис! Вот это дерьмо свалилось тебе не голову!

– Как тебе малыши? – сладко пропел Джинджер у меня над ухом, медленно доставая короткий кистень с серебряным клинком на конце. Коротким, но достаточно острым для того, чтобы при сильном ударе пронзить насквозь. – Правда, они очаровательны?

– На тебя безумно похожи, братишка, – отскалозубил я, медленно давая руке трансформироваться частично, только чтобы выпустить когти. – Не думал, что ты опустишься до того, чтобы оттрахать упыриху.

Злость полыхнула в алых глазах Джинджера, но уверенность во мне всё больше крепла. Правда, визгливый смех упырят меня мягко говоря напрягал и раздражал. От одного только взгляда на эти младенческие мордашки с синевато-мертвенным цветом кожи и зубастыми ртами кровь стыла в жилах, а сердце застревало где-то в горле. Молчаливо стоящие великан, вампир и дроу ещё больше нагнетали обстановку, как и чуть потрескивающий под потолком пульсар. Я взрослый оборотень, почти совершеннолетний, но даже для меня шесть врагов – немного чересчур.

– Что вы все собираетесь сделать? – наконец, задал я много лет мучающий меня вопрос, чуть сжимая и разжимая руку, слегка касаясь острыми когтями ладони, чтобы сохранять ясность своих мыслей.

– Содрать с тебя шкуру, чёртов ты ублюдок, – громогласно рявкнул великан, отчего у меня даже волосы на голове зашевелились, а в горле всё пересохло. Вот так да! Он надвигался на меня, сжимая огромные ручищи в кулаки и порыкивая. – Я буду заживо сдирать с тебя шкуру, сучонок! Я вырву все твои когти и клыки и отправлю на ожерелья. Я буду вытягивать из тебя жилы одну за другой, пока ты будешь жив.

Вонючее дыхание великана заставило меня содрогнуться с ног до головы, и я скользнул у него под рукой, но меня тут же перехватил светловолосый вампир, пальцы свободной руки которого неоднозначно стиснули мою ягодицу:

– А я буду насиловать тебя во все дыры, драный котяра, пока ты не потеряешь сознание, пока ты не захлебнёшься моей спермой, а затем выпью всю твою светлую кровь до последней капли.

Он пихнул меня в крепкие руки коренастой дроу, что тут же прислонила к моей шее тонкий, острый кинжал, слегка проведя им по коже, отчего совершенно неприятная боль заскользила по телу вместе с тонкой струйкой крови:

– Я буду вырезать жертвенные руны на твоём теле и отдам тебя в жертву Гельд, чтобы ты вечно мучился в аду, отродье.

Свист раздался прямо над моим ухом, и тонкая связь между древком и билом, как раз тем острым кинжалом, обвилась вокруг моей шеи, резко перекрыв ход воздуху. В глазах на миг всё помутнело, и я смог лишь захрипеть, теряя всякую связь с миром, чувствуя, как из-под ног уходит земля.

– А я получу за тебя круглую сумму, братишка. – в самое ухо шепнул мне Джинджер, после коснувшись прохладным, влажным языком мочки. – А мамашу отдам в бордель.

Слова брата отрезвили меня подобно ледяной воде. Ярость нахлынула в единое мгновение, не давая ни секунды на раздумья. Обращение произошло стремительно и крайне болезненно, но связь кистеня лопнула на моей шее. Кровавая пелена застилала глаза, я поддавался ярости, откидывая от себя не менее взбешённых дроу и вампира, что готовились привести свои планы в исполнение. Страшнее всего было оказаться в радиусе действия рук великана, который то и дело пытался схватить меня то за лапы, то за хвост, то за голову. А в маленькой комнатушке впятером было не разгуляться. Собравшись с силами и растянувшись в прыжке, я сбил пульсар, отправив его в лицо великану, что тут же издал душераздирающий вопль, от которого у меня внутри все внутренности сжались. Мгновенно наступила темнота, и я, пользуясь беспорядком, рванулся к двери. Я видел копошащиеся позади меня силуэты – Тёмные пытались меня найти, полагая, что едва не сошедший с ума от ярости великан придавил меня. Я уже чувствовал свежий воздух за дверью, когда острая боль пронзила мои задние лапы. Оглянувшись назад, я на несколько мгновений замер. Упыри не упустили свой шанс. Один впился в мою заднюю лапу всеми когтями и зубами, а другой ему вторил. И теперь они явно пытались оставить меня без лап. Боль была не просто адская – она сводила с ума. Время утекало сквозь лапы, и надо было что-то делать с мелкими упырями, что едва не перегрызли мне ахилловы сухожилия.

Оперевшись на передние лапы, я рывком поднял задние, и острая боль пронзила всё мое тело – упыри оторвались только с частью мяса. Но на что только не способен загнанный в угол зверь, безмерно желающий жить и дышать воздухом бренного мира! Протиснувшись в дверь, я оказался в следующем проходе, из которого так же вело великое множество дверей и арок. Каждый шаг отзывался в моём теле крайне нелестными отзывами, в глазах было темно от боли, но мне нужно было уйти. Я был должен. Ради матушки!

За мной оставался явный кровавый след, но меня это мало волновало – главное, быстрее добраться до дома и залечь на дно. Теперь вариант спрятаться за широкой юбкой матери мне явно не подходил. Теперь пришло моё время прятать матушку от сошедшего с ума брата. Ускоренная регенерация спешно латала раны на задних лапах, но даже так они не могли как следует затянуться – трансформация всегда забирала у меня слишком много сил. Таких, каких у меня в то время было не слишком-то и много.

Бесконечные двери, коридорчики, тёмные ниши – всё смешалось воедино; меня тошнило – яд упырей распространялся по телу, но у меня не было времени на то, чтобы остановиться и вылизать раны. Я слышал, как эти мелкие клыкастые твари ползут за мной следом, мерзко похихикивая и повизгивая. Дальше по коридору слышалась толкотня – брат и его компания, наконец, обнаружили мою пропажу и ринулись следом, и я даже обрадовался, что здесь узкие проходы. Наконец, я увидел тусклый свет из-под двери, и нервно сглотнул – мне предстояла трансформация. И я не мог гарантировать, что останусь жив после очередной растраты магии. Кости и тело стали стремительно меняться, раны на ногах вновь разошлись, а потому я испытывал троекратную боль, которая добиралась до моего сердца – запасы сил стремились к нулю с завидной скоростью. Ещё бы они так же быстро восполнялись.

Я рухнул на пол, жадно хватая ртом воздух, которого стало слишком мало. Кровавая пелена застилала глаза, а из носа и уха медленно сочилась алая, густая жидкость. В висках стучало. Я слышал, как приближаются упырята, готовясь загрызть меня, как приближается топот ног Тёмных. Преодолев слабость и желание лежать так вечно, захлёбываясь кровью, я поднялся на ноги, которые тут же подогнулись. Сколько я блуждаю здесь? Сколько я лежал? В голове билась лишь одна мысль – защитить матушку любой ценой, даже если это будет моя собственная жизнь. Что может хрупкая женщина против двух вампиров, великана, дроу и упырей? А если они уже послали за ней кого-то?! Сердце ёкнуло в груди, и я, спотыкаясь, держась за стены и едва не падая на пол, направился дальше, к той самой заветной двери. Я вывалился в павильон со светлой эльфийкой. Заметив меня, она тут же оглянулась по сторонам и подозвала, держа что-то в руке. Оглянувшись на дверь, я прикрыл её и, преодолевая боль в сухожилиях, в теле и сердце, сдвинул небольшой комод, чтобы дверь была хоть на несколько мгновений заблокирована.